Мама, держи меня за капюшон! - Людмила Лаврова
– Что ты плачешь, дочка?! – переполошилась свекровь Али, увидев ее слезы. – Нельзя! Праздник! Улыбаться надо! Радоваться надо! Жить надо!
Эту фразу, такую простую и емкую, Альбина запомнила на всю жизнь.
– Мама, как теперь жить? – рыдала она, когда потеряла первого своего ребенка на раннем сроке.
– Ох, доченька… Надо как-то… Только как – не спрашивай! Не скажу! – обнимала ее свекровь, которая прилетела сразу, как только узнала о несчастье.
– Зачем мне сдались эти занавески?! Как же я виновата перед моим маленьким…
– Не вини себя, девочка! Не надо… Все у тебя еще будет!
Но Альбина так и не смогла себя простить. Не смогла вычеркнуть из памяти тот день, когда почувствовала, что отпустила, наконец, утренняя, привычная уже тошнота, и сил вдруг прибавилось. И захотелось сделать что-то такое, до чего руки не доходили уже долгое время. Весенний ласковый ветерок врывался в открытые окна, играя занавесками, и Альбина решила – нужно навести порядок. Весна на дворе, новая жизнь на подходе, а у нее занавески грязные. Не дело!
Голова у нее закружилась неожиданно и так сильно, что Альбина даже не успела сообразить, что происходит. Она просто вцепилась в занавеску обеими руками и вместе с карнизом рухнула на пол с подоконника, тут же потеряв сознание и даже не поняв, что же случилось.
А когда открыла глаза, над нею уже хлопотал муж, который раньше вернулся с работы, почувствовав, что что-то неладно. Альбина не ответила на его звонок, а такого никогда раньше не было.
А потом приехала свекровь…
Впрочем, свекровью эта удивительная женщина для Альбины была недолго. Как-то само собой, без всяких усилий с обеих сторон, ее статус изменился. И Аля совершенно искренне, без всякой натуги, назвала свою свекровь мамой. Той мамой, которой она толком и не знала, если не брать в расчет Марию.
Через год после того, как Альбина потеряла ребенка, ее свекор ушел из жизни. Горюющую свекровь Альбина приняла в своем доме с радостью, и начался их долгий путь к рождению Пети.
Почему совместный? Да потому, что именно свекровь, Галина Тимофеевна, была рядом с Альбиной все это время. Она возила Алю по врачам, помогала ей держать себя в руках и не бросать лечение. И это дало результат. Пусть не сразу, а лишь через пятнадцать долгих лет, но на свет появился Петя.
Только и тут судьба поглумилась над Альбиной. Одно дала, а другое отняла. Пете еще не исполнилось и года, как муж Альбины заболел и тихо отправился вслед за отцом так скоро, что ни мать, ни жена не поняли, как же это произошло…
Альбина осталась вдовой и приняла на себя заботы о свекрови и младенце. Жалеть себя ей было попросту некогда.
Теперь уже она твердила свекрови:
– Надо жить, мама! Надо! Мы Петеньке нужны!
И Галина Тимофеевна слушалась. Вставала, хотя каждый шаг давался ей с огромным трудом, и по просьбе невестки готовила что-нибудь. Кухня стала ее прибежищем и смыслом жизни. Накормить родных и любимых… Да не просто так, а чтобы здоровы были и счастливы. А это ох как не просто! Ведь если вкусно, то не всегда полезно, и наоборот. Галина Тимофеевна довольно быстро научилась сочетать и то, и другое, изобретая новые рецепты. И Альбина, удостоверившись, что свекровь при деле, а сын под присмотром, устроилась на работу.
Наложила ли эта работа отпечаток на характер Альбины или нет, сказать сложно. Она работала на небольшом продуктовом рынке неподалеку от дома. И если там Аля улыбалась покупателям, то к концу рабочего дня сил у нее на улыбки уже попросту не оставалось. Она возвращалась домой уставшей и раздраженной. И только сын, радостно тянувший ей навстречу ручонки, возвращал Альбине хорошее настроение.
– Устала, доченька? Иди, руки вымой! У меня все готово! – Галина Тимофеевна украдкой касалась волос Альбины и принимала у нее сына. – Отдыхать тебе надо…
Альбина, чувствуя эту заботу, поднимала голову. Грех ей жаловаться! Многие и того не имеют! А у нее сын здоровый. И свекровь не свекровь, а мама настоящая. Чего же больше?! Только бы здоровы были ее любимые и счастливы! А больше ей ничего и не надо!
Судьба, словно услышав тихое это желание, решила еще раз испытать на прочность стойкость характера Альбины. И Петя свалился вдруг с высокой температурой, а Аля заметалась, не зная, чем помочь своему единственному ребенку. Она подняла на уши половину города, но нашла специалиста, который смог не только разобраться, что не так с малышом, но и успокоить всполошившихся мать и бабушку.
– Не просто и не быстро. Но шансы все есть. Будем работать!
Не сразу, но Петя поправился.
А у Альбины появилась фобия. Она до истерики, до зубовного скрежета боялась теперь потерять своего ребенка. Этот страх гнездился в ней и раньше, но теперь он приобрел какие-то странные формы. Даже Галина Тимофеевна осторожно намекала ей на то, что это не вариант нормы, но Альбина слушать ничего не желала. Ее сын – вот что было важно. А остальное – мимо, мимо, лишнее, ненужное!
Вот почему, стоило Пете чуть повысить голос на детской площадке, как тут же фурией появлялась откуда ни возьмись Альбина, и обидчику проще было унести ноги куда подальше, чем прочувствовать на себе всю полноту ее гнева.
И только раз что-то пошло не так. И этот день изменил жизнь не только Альбины, но и Пети, и даже всего двора в целом.
А причиной этим переменам стала одна маленькая, верткая, слегка чумазая девчонка, которая встала на защиту своей подружки и чуть ли не первой, просто и доходчиво объяснила не только Пете, но и Альбине, что с ними не так.
– Это что такое тут делается, я вас спрашиваю?! Петенька, сыночек, они тебя обижали?!
Наташка, все еще горя праведным гневом, оттолкнула в сторонку Петра и встала перед Альбиной, которая даже слегка растерялась от такого напора.
– Ты его мама?
– Да. А ты кто такая?! Ты что себе позволяешь, а?
– А ты?! Почему не научила его, что девочек обижать нельзя? Тебя что, никогда в жизни не обижали? Не давали тебе тумаков?
Наташа, сердито размахивающая руками, осеклась и попятилась, когда увидела, как побледнела вдруг Альбина.
– Повтори. Что ты сказала?
Голос Альбины еще искрил истеричными нотками, но уверенности в нем явно поубавилось. А потому Наташка не испугалась и повторила то, что так хотела, наверное, услышать хоть от кого-нибудь Альбина.
