Пусть она вернется - Синтия Кафка

Я ошарашенно смотрю на Тима, который умудряется сохранять спокойствие. Какое счастье, что он со мной!

– А скоро он вернется? – пытается выяснить мой друг.

– Послезавтра, если не ошибаюсь. Поскольку я знаю все работы из его портфолио, то согласился на встречу с вами. И еще потому, что у вас такой решительный вид, – прибавляет он, подмигивая.

У меня вырывается глухой вздох. В конце концов, мы приехали не совсем напрасно.

– На самом деле, – поясняет Тимоте, выкладывая на стол фотографию портрета, – мы ищем вот эту женщину. Мы думали, что художник нам расскажет о ней. Однако она по-прежнему сохраняет анонимность…

Месье Гамботти спускает очки с толстыми линзами на кончик носа, чтобы рассмотреть портрет.

– Я знаю эту картину. Она называется «Сила моря», но была написана уже довольно давно.

У меня начинает подергиваться глаз. Сначала ресторан «Морская сила», теперь название картины. Жизнь, похоже, это вереница дурацких шуток. Гамботти с сосредоточенным видом достает из папки какие-то бумаги, а затем смотрит на нас.

– Согласно записям моего сына, это уникальный лот с изображением мужчины или женщины. Как правило, Лина Натале рисует природу. О, гляньте-ка…

– Что там? – я почти кричу.

– Вам повезло, ей как раз сделали предложение по покупке картины несколько недель назад, но сделка еще не завершена.

Мой сердечный ритм возвращается в норму.

– А вы случайно не знаете имени женщины, которая послужила моделью? – выдыхаю я.

– Подождите минутку, что-то я припоминаю.

Он внимательно листает пачку документов. Мои ладони стали влажными. Я пытаюсь успокоиться и прогнать навязчивые мысли, но все тщетно: в голове настоящая революция.

– Мне очень жаль, но в моих записях ничего нет. Тем не менее откуда-то я это помню. Возможно, мой сын сможет помочь, и я попрошу его позвонить вам, когда он вернется.

– Да, пожалуйста. А вы знаете, как найти Лину?

– Конечно, – говорит мужчина так, будто это очевидно. – Вы можете зайти к ней прямо в галерею.

Ладно, американские горки вот-вот закончатся.

– Она владелица галереи?

– Да, в Нонце.

– Нонца, – повторяю я тихонько.

Именно в этой деревне тот музыкант встретил женщину с картины. Мою мать. Все дороги ведут туда.

– Хотите, я напишу вам адрес? – предлагает месье Гамботти и добавляет, что если мы не получим ответов, которые ищем, и останемся здесь, то его сын живет в двух шагах от галереи. Можно спросить в кафе у Башни, его все знают и скажут, где искать. Сына зовут Огюстен.

7 мая 2014 года

Огюстен. Это его лицо я увидела, как только вошла в кухню Жеромины. У меня возникло впечатление, что, будучи нарисованным на холсте, он попал в плен. Я подошла поближе, чтобы рассмотреть его черты, меня бросало то в жар восторга, то в холод отвращения. Но мое внимание тут же отвлек другой портрет. Я даже отпрыгнула, и на этот раз меня затопила волна ярости. Я знала, что Лина готовила некоторые наши работы для передачи Огюстену, унаследовавшему агентство от отца. Как я поняла, он собирался забрать их на выставку. Но я никогда не видела, что она написала с этой стороны. Ни портрета Огюстена, ни этой картины, вызвавшей во мне тошноту.

Потому что она нарисовала меня. Как она смела использовать мой портрет без моего разрешения? Зная, что его увидят другие? Когда мы рисуем вместе, то рисуем только пейзажи. Море, зелень, башню в Нонце, времена года.

Но все картины, что стояли передо мной, были исключительно портретами. Жеромины, Огюстена. И моим. Моим. Мне захотелось порезать этот холст, порвать на кусочки.

Я бы, наверное, так и сделала, если бы не пришла Жеромина – о ее появлении возвестил стук ее трости. С улыбкой на губах она меня заверила, что портрет очень похож. Я не решилась скандалить в ее присутствии, а изобразила удивление, внимательно рассматривая картину. Я видела себя, но это была не совсем я. В любом случае, это была не та женщина, которую я покинула, сбежав из своей жизни. Я помнила свои щеки пухлыми, веки гладкими, радужки глаз светлыми, а волосы шелковистыми. Прежде мои глаза блестели, а сейчас они стали грустными и тусклыми.

И кто же настоящий – воспоминание или картина? Оба, скорее всего. Я отвела глаза, чтобы больше не натыкаться на своего нарисованного двойника.

«Она тебе не нравится? – забеспокоилась Жеромина. – Мне она кажется великолепной».

Я пыталась придумать подходящий ответ, когда пришла Лина, вдобавок в ярости.

«Ты воспользовалась моим отсутствием, чтобы повидаться с Огюстеном», – выплюнула она в мой адрес.

Это не был вопрос – это было утверждение.

Я закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Я не хотела, чтобы Жеромина присутствовала при ссоре. В любом случае, мне не в чем было себя упрекнуть. Конечно, мы с Огюстеном встречались иногда на пляже. Мне нравилась его компания и способность отдавать себя чему-то, не ожидая ничего взамен. Я поняла, что Лина его тоже регулярно встречала в мое отсутствие. К тому же это она нарисовала портрет без спросу, поэтому ее ревность не имела под собой никаких оснований.

Прижав пальцы к виску, я попыталась прогнать все мысли.

«Не сейчас, Лина. Не здесь. Не при Жеромине. Уйди. Не заставляй меня показывать, какова я в гневе, когда ситуация мне кажется несправедливой».

Когда я вновь открыла глаза, Лина исчезла.

Лицо Жеромины выражало беспокойство. Она прикусила губу, ее глаза потемнели, а плечи напряглись. Дрожащим голосом она спросила меня, не боюсь ли я Лину.

Я ответила, что единственный человек, которого я боюсь, сидит напротив нее.

18

Спрятав клочок бумаги с адресом галереи Лины Натале в мою сумку, мы расстались с месье Гамботти в тот момент, когда небо стало постепенно отсвечивать золотом в закатный час.

Не сговариваясь, мы направились к скалам на самом окончании мыса Чентури, продолжая обсуждать нашу беседу с агентом. Ехать в Нонцу уже слишком поздно, но теперь у нас есть уверенность, что если моя мать еще где-то на Корсике, то Нонца – наша последняя надежда.

Усевшись на пирсе, я пытаюсь успокоить бешеное биение моего сердца. Это неподходящий момент для срыва, тем более мы тут не одни. Многочисленные туристы собираются посмотреть на закат. Мы зашли на пирс с другой стороны мыса, и это дает нам преимущество в обзоре. Несмотря на терзающие меня тревоги, я не могу не