Ученик доктора Менгеле - Роберта Каган

– Поглядите, как она вывернута. Вывих произошел еще в матке. Но почему? И каким образом?

Эрнст где-то читал, что у доктора Геббельса, министра пропаганды гитлеровского рейха, тоже была такая нога. Но почему-то Геббельс стал одним из главных лиц в государстве, а этот ребенок оказался в заключении. Единственная причина, похоже, заключалась в том, что мальчик был евреем.

Менгеле словно прочел его мысли.

– Уродств мы не терпим. А этот не только урод, но еще и еврей. Мы не терпим не только евреев, но стремимся уничтожить вообще всех, кто несовершенен. Особенно арийцев. Вот почему так важно найти причину таких уродств, чтобы не допускать их в дальнейшем. Мы хотим вырастить самых сильных и здоровых арийцев. Вы же понимаете?

Эрнст кивнул. Его так и подмывало спросить про доктора Геббельса, но он знал, что лучше этого не делать. Возможно, когда мы с доктором Менгеле познакомимся получше, я его спрошу. Но пока буду держать рот на замке и соглашаться со всем, что он говорит. Мне хорошо платят – лучше, чем на любой другой работе, которую я нашел бы, будучи всего лишь выпускником медицинского факультета. И, конечно, сотрудничество с доктором Менгеле гарантирует мне отличные шансы на будущее, когда придет время двигаться дальше.

Менгеле поприветствовал своих «маленьких уродцев», как он их называл, обращаясь с ними, как с детьми, хоть они и были взрослыми. Он взлохматил волосы одному из карликов, который, несмотря на малый рост, был взрослым мужчиной. Каждому из них Менгеле тепло улыбался. Но Эрнст видел, как у них дрожат губы, когда они стараются ответить ему такой же улыбкой, и понимал, что они боятся Менгеле.

– Это мой ассистент, доктор Нейдер, – Менгеле указал на Эрнста. – Вы уже с ним встречались, когда он приходил осмотреть вас утром, но я подумал, что официальное представление не помешает. Вы будете видеть его очень часто, – похлопав Эрнста по плечу, он добавил: – Ну а пока мы здесь закончили. Идем в следующую палату.

Следующей была палата с близнецами. Эти дети ведут себя не по-детски. Они слишком тихие и смирные. У меня такое чувство, что Менгеле наводит на них ужас. Близнецы не были такими исхудалыми, как другие заключенные, которых Эрнст видел на территории. Похоже, их хорошо кормили. Им не обрили волосы, и они были чище, чем все остальные.

– Близнецов я люблю больше всего, – сказал доктор Менгеле, улыбаясь, словно благодушный отец. – Только посмотрите, разве они не чудесные? Каждая пара уникальна, и при этом оба в паре идентичны друг другу. Вы понимаете, какая это невероятная возможность для экспериментов? Все равно что иметь уже готовую тестовую группу. И кроме того, мы можем выяснить, каким образом появляются близнецы. Тогда мы получим возможность удвоить количество арийских детей. Будем оплодотворять арийских женщин и получать от них по двое, а не по одному наследнику для рейха. Как вы знаете, у нас пока не получается быстро производить большое количество арийских детишек. Если мы научимся производить близнецов, очень скоро весь мир будет заселен светловолосыми голубоглазыми арийцами. Мы, так сказать, удвоим свою производительность, – глаза Менгеле загорелись.

Эрнст кивнул, не зная, что еще сказать или сделать. Он слышал о желании правительства создать идеальную расу. Но был слишком занят в университете и не располагал временем, чтобы об этом думать. Однако теперь, столкнувшись с проектом создания детей лицом к лицу, он задался вопросом, насколько это этично.

– Представляю вам доктора Нейдера. Он будет каждое утро приходить к вам и брать кровь. Думаю, вы с ним уже встречались, – Менгеле улыбнулся. Потом он сказал: – Что у нас тут? – и вытащил из кармана шинели пригоршню конфет. – Конфеты! Кто хочет конфетку?

Дети не шевельнулись. Но Менгеле начал раздавать конфеты. Как роботы, они брали их и благодарили его. Эрнст заметил, что каждый близнец жался к своей паре. Некоторые держались за руки, некоторые обнимали друг друга.

– Здесь мы закончили. Идем, – сказал Менгеле.

Они прошли коротким путем к цыганскому табору. Эрнст зашел следом за Менгеле в комнату, где взаперти держали цыганских детей.

– Дядя! – закричали младшие из них при виде Менгеле.

Менгеле усмехнулся, подхватил на руки маленького мальчика и поднял его высоко в воздух. Тот радостно засмеялся. Он был еще слишком мал, чтобы бояться. Большинство из них были очень малы. Потом остальные дети столпились вокруг Менгеле.

– Кто хочет конфетку? – спросил он.

– Я.

– Я.

– Я.

Дети кричали все хором. Менгеле повернулся к Эрнсту и улыбнулся. Эрнст нервозно ответил такой же улыбкой.

– Ну разве не милые? – спросил Менгеле. – Только посмотрите, как они меня любят!

Эрнст ничего не сказал. Но Менгеле не обратил на это внимания. Его глаза светились от радости. Но за этой радостью Эрнст явственно видел безумие.

Цыганские ребятишки были грязные и голодные, но одновременно шумные и задорные. Эрнст подумал, что они ведут себя куда более нормально, чем дети, которых они видели в двух других палатах.

– Ладно, я вижу, как вы довольны, – рассмеялся Менгеле. – Подходите ближе, здесь конфеты для всех вас.

Он вывернул карманы и вытряхнул все конфеты, которые были у него при себе. Дети кинулись их подбирать.

– Смотрите, чтобы всем досталось, – предупредил их Менгеле. – Кто не получил ни одной?

Он не такой уж плохой, – подумал Эрнст. – Он любит этих детей, и они любят его.

– Хотите послушать новую песенку, которую я выучила? – спросила Менгеле хорошенькая девчушка с вьющимися черными волосами.

– Ну конечно! Я очень хочу послушать твою новую песенку, – сказал Менгеле, подхватывая девочку и опускаясь на стул, чтобы посадить ее себе на колени.

Девочка начала петь.

Когда она закончила, маленький мальчик сказал:

– Я учусь играть на скрипке.

– Тогда сыграй для нас, – предложил Менгеле.

Мальчик кивнул и взял одну из скрипок, принадлежавших взрослым жителям табора, у которых был свой оркестр. Ему позволялось на ней упражняться, когда оркестру инструменты не требовались.

Ребенок заиграл простенькую цыганскую мелодию.

Менгеле улыбнулся и похлопал.

– Очень хорошо. Скоро ты будешь играть Вагнера.

Он повернулся к группе детей, смотревших на него доверчивыми широко распахнутыми глазами, и сказал:

– Вы уже знакомы с моим ассистентом?

Менгеле положил руку Эрнсту на плечо.

– Да. Мы его видели! – закричали дети хором.

– Я решил проверить, хорошо ли он с вами обращается.

– Очень хорошо, – ответил один из детей.

– Рад это слышать. И рад, что он вам нравится. Ну, у меня еще много дел. Не могу долго у вас задерживаться. Я человек занятой, поэтому мне пора.

– До свиданья, дядя! Ты придешь завтра? – стали выкрикивать