Ученик доктора Менгеле - Роберта Каган
Эрнст смотрел на перепуганных людей в строю. Охранники кричали:
– Мах шнелл, быстро!
И еще:
– Цвиллинге, близнецы. Всем близнецам выйти из строя.
– Посмотрите-ка.
Молодой охранник подошел к доктору Менгеле. Он держал за руку худенькую девочку-подростка с таким видом, будто нашел драгоценный камень.
– Посмотрите на ее глаза, доктор. Один голубой, один карий.
– Отличная работа, – похвалил Менгеле охранника, похлопав его по плечу. – Просто отличная.
Он перевел взгляд на дрожащую девочку.
– Тебе очень повезло. Не бойся так. Я отправлю тебя в мою специальную палату для уродцев.
Он снова повернулся к охраннику и скомандовал:
– Проследи, чтобы ее поместили к уродам.
– Вы видели гетерохромию? – обратился Менгеле затем к Эрнсту. – Обожаю такие случаи. Как только я ее заметил, сразу решил, что попробую превратить ее карий глаз в голубой. Я уже какое-то время работаю над изменением цвета глаз. Можете себе представить? Если у меня получится, мы будем жить в целиком голубоглазом мире. Ни одному немцу больше не придется мучиться с карими глазами.
– Такое правда возможно?
– Думаю, да, – сказал Менгеле. – К сожалению, в лагере не так много заключенных с гетерохромией. Последняя недавно умерла от инфекции после уколов, которые я ей делал в карий глаз, чтобы изменить его цвет. С этой попробую что-нибудь другое. Я много что перепробовал, но экспериментировал в основном на кареглазых детях. Пока верного химического сочетания я не нашел. Но в определенной степени добился успеха: глаза становились голубыми, вот только подопытные слепли. Приходилось их усыплять. Он покачал головой. – Боюсь, это было провалом. Но теперь, думаю, мне надо попробовать другой метод. Вы со мной согласны, Нейдер?
Эрнст не ответил; он не мог отвести взгляда от женщины, державшей на руках маленького ребенка. Она смотрела ему прямо в глаза с умоляющим выражением. У него к горлу подкатил ком. Я должен что-то сделать, – подумал Эрнст. Но он ничего не мог. Он чувствовал себя слабым и бессильным. Поэтому отвел взгляд. Доктор Менгеле тепло улыбнулся перепуганным заключенным. Потом покосился на Эрнста.
– Итак, мы начинаем, – сказал он. Не дожидаясь ответа Эрнста, он начал быстро осматривать каждого человека в строю, идя вдоль платформы.
– Налево, – командовал он одному. – Направо, – приказывал другому.
Заключенные делились на два строя: правый и левый.
Позднее доктор Менгеле привел Эрнста к себе в кабинет, чтобы пообедать и поговорить. Пока они ели, он объяснил, что все, кого отправили налево, в тот же день попадали в газовые камеры, где их казнили, а трупы сжигали в крематории.
– Это были больные и слабые. Те, кто слишком мал, чтобы работать. В общем, лишние рты, – сказал Менгеле. – Те, кто оказался справа, пригодны для работы.
Он сунул в рот кусок ростбифа, откусил бутерброд с сыром, и закончил:
– В конце концов, они все умрут.
Эрнст поежился.
– Жалко, что сегодня не было близнецов. Одна та девчонка с разными глазами – больше никаких примечательных случаев. Ничего интересного.
Менгеле вздохнул и отпил пива.
– Хотите еще сыру? – предложил он Эрнсту.
Эрнст покачал головой.
– Нет, спасибо, – он лишился аппетита. Это не госпиталь. Этот человек не доктор. Не знаю, что здесь творится и кто этот Менгеле. Но он чудовище. Это я знаю наверняка.
Менгеле посмотрел на Эрнста.
– Вы должны понимать, что я предоставил вам редчайшую возможность. Я сделал это, потому что вы спасли мне жизнь. Но не заставляйте меня пожалеть о моем решении. Судя по вашему лицу, вы не оценили того, что я для вас сделал. Но я предупреждаю, Нейдер, – неблагодарность до добра не доведет!
– Простите, – выдавил Эрнст с трудом. – Просто слишком много событий за один день. Я вовсе не хотел показаться неблагодарным.
Весь вечер серый пепел падал на территорию, засыпая все вокруг: землю, крыши зданий, одежду Эрнста.
– Боюсь, придется потерпеть этот отвратительный пепел из крематория, – сказал Менгеле. – Понимаю, неприятно, но к этому привыкаешь.
Эрнст чувствовал, как у него бегут мурашки, когда пепел касается его плеч и волос. Он думал о молодой матери, с которой встретился глазами, и о ребенке, которого она держала на руках. Ребенка отправили налево. Возможно, это пепел того самого мальчика, – думал он, и содержимое желудка у него подкатывалось к горлу.
– Давайте-ка осмотрим образцы в моей кунсткамере, – прервал Менгеле размышления Эрнста. – Сначала уродцев и карликов. А потом перейдем к близнецам. Как вы помните, большинство из них дети. Они меня больше всего интересуют, – Менгеле улыбнулся. – Думаю, как начинающий врач, вы найдете их захватывающими. Видите ли, Эрнст, нам очень повезло работать здесь. Это место – мечта для доктора. Мы можем проводить любые эксперименты, какие пожелаем, без всяких ограничений. У нас есть возможность делать открытия, каких медицина не знала никогда раньше. Мы войдем в историю. Мир будет благодарить нас еще много столетий за чудесные находки, которые ждут нас впереди.
Глава 17
Эрнст последовал за доктором Менгеле в комнату, где в уголке все вместе сидели карлики. Там же находилась и девочка с разноцветными глазами. Ее лицо было красным от слез. Рядом с ней стоял очень высокий юноша, настоящий гигант, ростом гораздо выше двух метров.
– Доброе утро, уродцы! – приветствовал их доктор Менгеле. Потом он с ухмылкой посмотрел на Эрнста, которому с трудом удалось улыбнуться в ответ. – Только посмотрите на эти изуродованные тела, а? Вы когда-нибудь интересовались, почему они появляются на свет такими? Я имею в виду, какие причины заставляют плод в матке превратиться вот в это?
Эрнст не ответил. Он лишь кивнул. Он часто задумывался о том, почему люди рождаются уродами, но, в отличие от Менгеле, ему было жаль юношу, который родился слишком высоким, чтобы считаться нормальным, и семью карликов, и бедную девочку с разноцветными глазами.
– Как-то раз я заполучил ребенка, родившегося без конечностей, можете поверить? Он родился прямо здесь. Настоящее сокровище! Но он умер. Очень жаль было его потерять.
Эрнст ничего не отвечал. Перед его мысленным взором стоял младенец без ног и рук, и ему было очень жаль его. Эрнст не понимал, как может Менгеле, будучи врачом, не испытывать сочувствия к человеческим страданиям.
Менгеле не заметил, как Эрнст на него смотрит. Кажется, он был полностью поглощен обитателями комнаты. Он поднял с кровати маленького мальчика и
