Повести монгольских писателей. Том второй - Пурэвийн Хорло
Речь Дэвэху показалась Юндэну очень странной. Через некоторое время Юндэн снова поздоровался с Дэвэху. Узнав наконец Юндэна, тот изумленно округлил глаза.
— Горячий революционный привет демобилизованному красному бойцу, прибывшему из армии! — громко воскликнул он.
Юндэн смутился.
— Товарищи, этот парень только что прибыл из нашей революционной армии! — снова громко объявил тот.
Пока Юндэн доставал свой ревсомольский билет, в юрту вошел еще один юноша. Дэвэху сердито нахмурился:
— А ну, выйди! Сперва разрешение спроси, а потом уж заходи. Неужто порядка не знаешь?
Парень выскочил как ошпаренный. Постучал и, только получив разрешение, робко вошел в юрту.
— В чем дело? — строго спросил его Дэвэху.
Тот долго мялся, а потом, когда Дэвэху на него прикрикнул, сказал:
— Дарга, я темный человек. Не могу с коммунарами ужиться. Отпустите меня, пойду куда глаза глядят. Не могу я спокойно смотреть, как моих несчастных овец псам да коршунам скармливают…
— Виданное ли дело! — прервал его Дэвэху, — отступаться от дела коммунизма и социализма! Таких людей, как ты, мы будем считать злейшими классовыми врагами. Убирайся вон!
Эти слова Дэвэху произнес поставив ногу на маленький столик.
Юндэн протянул Дэвэху билет. Тот схватил его и снова оповестил сидевших в юрте пронзительно высоким голосом о том, что действительно бедный арат Юндэн демобилизован из рядов Народной армии.
«Где только этот Дэвэху успел нахватать столько новых слов?» — подумал Юндэн.
— Призываю вас активно участвовать в революционной работе! — сказал Дэвэху Юндэну, возвращая ему ревсомольский билет. — Сейчас поедете в коммуну. Ваше задание: выявить, кто из негодяев укрыл от конфискации скот.
— Что, что? — изумился Юндэн.
— Классовый враг не дремлет, он укрывает скот и имущество от конфискации. Таких людей надо выявлять и наказывать.
«Как же приступить к такому сложному поручению? — думал Юндэн, выходя из юрты. — Как это Дэвэху сподобился стать секретарем ревсомольской ячейки?»
Вернувшись в юрту Буча, Юндэн посетовал:
— Пока я служил в армии, люди здесь очень выросли, а я отстал.
— Ты не должен так думать, сынок, — возразил старик. — Нельзя умалять значение солдатской службы. И не считай, что ты отстал от жизни. Приглядись внимательнее к этому Дэвэху.
Слова эти несколько успокоили Юндэна, и все-таки, когда председатель сомонного управления через несколько дней пригласил Юндэна к себе, бывший воин несколько растерялся. Встретил его дарга приветливо.
— Нашлось и для тебя дело, паренек. Ты назначен заведующим красной юртой. Ты — грамотный, в армии служил, свет повидал. Недавно я ездил на заседание Великого Народного Хурала в столицу. Мы хотим, чтобы все, о чем там говорилось, дошло до каждого нашего арата. Надо рассказать аратам о решении партии и правительства. Словом, будешь у нас агитатором и пропагандистом.
Юндэн сразу вспомнил, как в армии они не раз аплодировали исполнителям резких сатирических песен и пьес, с которыми выступала перед ними молодежь близлежащих аймаков. Их серая палатка с красным флажком над дверью, красная юрта, бывало, того и гляди, рухнет от сотрясавшего ее хохота зрителей.
Вспомнил об этом Юндэн и обрадовался. Значит, он теперь будет ведать такой же красной юртой. Вот уж никак не думал он, следя за игрой самодеятельных артистов, что и ему самому когда-нибудь придется взяться за такое же дело.
Юндэн принялся за работу с большим энтузиазмом. Получив в свое распоряжение новенькую пятистенную юрту — из имущества, конфискованного сомонным управлением у феодалов, — он украсил ее стены различными рисунками и плакатами, так, как он видел в других красных юртах, над дверью прибил красный флажок. Обязанностей у Юндэна была уйма: учить аратов грамоте, организовать художественную самодеятельность, создать хор, познакомить аратов с решениями партии и правительства и еще пропагандировать необходимость заготовки на зиму кормов для скота и строительства теплых хашанов.
Подготовив передвижную выставку и отрепетировав несколько песен на хучире, — им он научился в армии от одного товарища, — Юндэн отправился в коммуны. Подъезжая к одной из них, он однажды увидел несколько десятков серых и черных юрт, колодец и пасущийся неподалеку скот. Все как обычно, если бы не стаи коршунов — множество птиц кружило над землей. Оказалось, что, создав коммуну, араты, по чьему-то наущению, решили, что в их коллективном хозяйстве социализм уже построен и можно благоденствовать. Работать не надо, нужно только есть. А посему они ежедневно забивали большое количество скота. При этом в пищу они употребляли самую лучшую часть мяса, все остальное выбрасывали. Со всей округи сюда сбегались собаки и слетались коршуны.
Юндэн хотел побеседовать с людьми, но к кому бы он ни обратился, приглашая в красную юрту, все в один голос отказывались: нечего нас агитировать, мы уже построили социализм.
Однако Юндэн не сдавался. Хорошо, в таком случае он устроит для них маленький концерт. Петь и играть он будет сам. Неужто никто не захочет его послушать? И он действительно споет для них и сыграет, а потом попытается объяснить, что сейчас самое главное — это запасти сена на зиму.
Так и получилось. Он собрал людей. Не беда, что поначалу одни откровенно позевывали, а другие швыряли друг в друга камешками. Юндэну в конце концов удалось завладеть вниманием аратов, и они согласились с тем, о чем он им рассказывал.
Однажды в юрту Юндэна приехал Дэвэху. С ним было еще трое. Юндэн обрадовался. Ведь Дэвэху был одним из руководителей сомона. И, конечно, Юндэну хотелось посоветоваться с человеком, который, как и он, занимался воспитательной работой. Кроме того, с его братом Жалбу Юндэн когда-то дружил. Однако надежды Юндэна быстро померкли.
— Ишь ты, юрта-то до сих пор как новехонькая! — сказал Дэвэху, осмотрев юрту. — Выходит, гореть тебе, Юндэн, в огне очистительной революции.
— Что? — удивленно воскликнул Юндэн.
— Именно так! — подтвердил Дэвэху. — Если ты сын бедных родителей, то почему жалеешь юрту, отнятую у классового врага? И не только в ней дело! Отвечай, почему ты сокрушаешься об имуществе, которое принадлежало негодяям?
— Я вас что-то не понимаю! — заволновался Юндэн, стараясь вспомнить, где и когда он допустил какую-нибудь ошибку.
— Он еще спрашивает! — вскочил на ноги Дэвэху. Внезапная догадка осенила Юндэна. Недавно он сочинил одну песенку на мотив старинной песни.
— Объясните же, Дэвэху, в чем дело? — решительно потребовал он. — Может, вы имеете в виду сатирические куплеты?
— Именно их!
— Я их сейчас повторю, и вы убедитесь сами:
Создали мы коммуну,
Живем мы в ней вольготно.
Уничтожаем скот
Бездумно и несчетно.
— Вы слышали? — обратился Дэвэху к своим спутникам и погрозил Юндэну пальцем. — Он жалеет, что араты едят
