Руны земли - Георг Киппер
Инги увидел на дне весла, мгновение постоял, глядя на черную гладь воды, от опасной ледяной безразличности которой его слегка передернуло. Вдруг он с хрустом распустил узел на веревке и с трудом столкнул примерзшую лодку. Инги без задержки шагнул в нее. На весле потек под ладонями иней. Он надел рукавицы и несколькими гребками вывел лодку на середину реки, далее ее плавно понесло вниз, по дымящейся поверхности реки. «На север, на дно мира», – вспомнил Инги слова темноликого финна.
– Спасибо тебе, Ахти…
Наверное, речи Ахти красивее звучали бы сейчас, среди этих белых берегов под лунным сиянием на дымящейся реке. Почему всё так невовремя? Инги отогнал мысли. Недавнее потрясение от погребального костра, от разговора с Ахти, от видения самого себя под наплывающим змеем теперь сменилось странной тишиной и уверенностью, словно внутри оказалось знание, которое не хотелось высказывать, но лишь прислушиваться к нему.
– Надеюсь, ты заметишь меня, Туки, – сказал он, наклонившись к реке. – Это я, Инги из рода Лосося, здесь, на твоей спине… Я вышел встретить Туки, и ты поможешь мне!
Он начертил пальцем на темной воде руны и вдунул в них свое дыхание. Он плыл и плыл вслед за ними, долго-долго, и не думал, как будет возвращаться назад. Может быть, он плыл бы еще дольше, вслушиваясь в себя между огромной глубиной неба, белыми берегами и черной водой, пока не закоченел бы окончательно. Но на берегу слева, уже далеко ниже того места, где они были с Ахти, что-то шелохнулось, и его глаза молниеносно схватили след еле уловимого движения, так же как когда-то в другой жизни на Лемо-йоги он заметил гестиров Гутхорма.
Инги опустил весло в воду и малыми движениями подправлял ее ближе к тому берегу, где только что уловил нечто. Во тьме за белыми ветвями кто-то замер, как зверь, пережидающий несколько ударов сердца, прежде чем сделать следующие несколько шагов.
Лодку сносило вниз, и наконец Инги за белыми ветвями потерял из виду то место, где почудилось ему движение.
Он развернулся против течения, подгреб еще ближе к берегу, где вода была спокойней, и невыносимо долго выгребал обратно, чувствуя чей-то взгляд вдоль стрелы, направленной ему в правый бок. Инги был совсем недалеко от берега и был уязвим. Наконец снова он оказался выше того места, развернул лодку прямо в берег, поднял взгляд и вздрогнул – по склону вниз прямо к воде съехал по снегу человек. Темная фигура неподвижно встала у воды, словно ствол дерева.
– Туки, ты? – выдохнул тихо Инги.
– То, что от него осталось… Хей, муж лисицы, ты одет как лопарь, хорошо у меня стрел мало осталось…
Инги направил лодку прямо к присевшему на корточки Туки. Неокрепший ледок, схвативший мятый тростник, зашуршал у самого берега, и вот рука Туки ухватила борт. Мгновение – и он уже в лодке, вот его лук падает на дно, копье стучит о борт, заплечный мешок слетает с плеч, и раздается вздох облегчения.
– Привет, Туки!
Осунувшееся лицо вепса обернулось к Инги, сверкнули голубые глаза, губы разошлись в улыбке, больше похожей на звериный оскал. Тут же Туки раскатал и застегнул вокруг пояса свой плащ, чтобы прикрыть колени. Инги не удивился такой расторопности, Туки берег тепло.
– Чего ты медлишь, Инги? Наверное, стоит отойти от берега? Не вижу весла! – Туки еще раз оглянулся.
– Передохни немного… После такого пути тело, небось, как деревянное, – сказал Инги, надеясь первым услышать от Туки рассказ о его путешествии.
– Не смеши… На этом инее, под такой луной следы не отыщет разве что слепой, а за мной весь день пять волчар двуногих суетилось… Так что давай, подальше от этого берега – будет спокойнее! Не хочется получить стрелу в конце пути…
Инги быстро подал Туки второе весло, и в несколько гребков они выплыли за середину реки. Только тут Туки успокоился и, повернув лицо через правое плечо, долго всматривался в оставленный берег. Наконец, заметив что-то, весело осклабился.
– В другой раз, парни!
– Кто там? Люди Эйстейна?
– Не-е, так, вольные охотники, лопари… Стрел я на них потратил… Вон, видишь, тул пустой… Они на меня, правда, тоже поизрасходовались… Весь в дырках… Гребем, что ли? Хочется уже горячего эля.
Туки опять состроил смешную рожу невидимым людям на оставленном берегу.
– Успехов, недоделанные! – Наконец он отвернулся и вновь начал грести. – Спасибо, Инги, ты оказался здесь вовремя. Я рад этому… несказанно! Я так рад, что ты врезал тогда мне в челюсть! Помнишь, у костра? Я так рад теперь этому! Несказанно…
Странная дрожь передернула спину Туки, и Инги вдруг подумал о тех, кто неслышно помогает выйти вовремя, оставить для кого-то лодку, перехватить корабль противника и взять борг почти без потерь.
И все его кости тоже почувствовали холод и бесконечность этой инеистой ночи, полной лунного света. Он нагнулся и, вытянув руку, похлопал по ледяной спине Туки.
* * *
Утром возвращение Туки было встречено радостным возбуждением всей дружины – воины надеялись на скорое продолжение похода. Вади и его люди ходили гордые, словно это они сами вернулись из разведки. Сигмунд, усадив Туки на почетное место перед собой, со всеми подробностями начал расспрашивать его о путешествии Скули-ярла и о том, что происходило в Алдейгьюборге. Торфинн-лекарь хоть и многое сделал для Туки ночью и утром, но восстановить прежнего болтливого и веселого вепса так быстро не получилось. Туки то и дело морщился от боли, но рассказ его был подробен.
Скули и Ингигерд назвались на порогах братьями Гримами. Сигмунд удивился, но Туки сказал, что в отряде вадландцев были два игрока в тавлеи, сыновья Грима. Оба они погибли в бою на Ильмери, и Ингигерд очень горевала по ним. К тому же «грим» означает «скрытый», так что они честно назвали себя. Далее в халлгарде Эйстейна они сказали, что родом из земли криевисов, где правит конунг Хрольф, сын Регнвальда. Эйстейну очень любопытно все, что лежит на пути в Миклагард, а эти земли конунга Регнвальда лежат как раз на перекрестье всех путей с севера на юг, в Грикланд и Миклагард, и на пути с востока из Серкаланда в далекий Валланд на западе. Поэтому братьев наших приняли хорошо.
Гримы рассказали Эйстейну, что вели они корабль прусского купца Альгиса сюда, на север, с Дуны-реки, но потеряли его во время шторма на Ильмери и чудом спаслись. На лодке они дошли вдоль берегов озера к верховьям Олхавы-реки, где встретили людей Эгиля-херсира, и тот их радушно принял в Хольмгарде. А услышав о том, что в Алдейгьюборге правит конунг Эйстейн, имеющий обширные земли
