Миры Эры. Книга Третья. Трудный Хлеб - Алексей Олегович Белов-Скарятин

Также во время ужина я слышал, как моя жена задала своё стандартное количество вопросов: "Кто такой Калбертсон? Разве Работа84 – это не забавная фамилия для мужчины? Является ли Седоголовый85 одним из достопочтенных отцов церкви? Был ли Калифорнийский Джек золотодобытчиком?" и прочая и прочая и прочая.

Гости занырнули в свои кресла для бриджа, словно волки, окружившие парну́ю тушу. Ведь намечалась битва экспертов.

"Извините, – сказал я хозяйке дома, – но моя жена не играет".

Ирина моё замечание услышала.

"Я определённо буду играть", – поправила она меня с недовольным видом.

Я знал, что она не играла, ненавидела карточные игры, в сущности, едва отличала одну карту от другой. Но, как и в случае с маленьким мальчиком, который, когда его спросили, играет ли он на скрипке, ответил: "Не знаю, никогда не пробовал", – жребий был брошен.

К сожалению, меня не было за её столом, так как иначе для кого-то другого было бы на один испорченный вечер меньше. Со своего места за соседним столом я напрягал весь свой слух, пытаясь понять, что же случится далее.

"Я бы сделала заявку на вини", – сказала она своему партнёру.

"Сколько, и, кстати, что такое вини?" – услышал я его вопрос.

"Вот эти", – сказала она, спокойно показывая туза пик.

Их соперники сердито зыркнули.

"Но могу – и на трефы, если вы предпочитаете сыграть на трефах", – сразу предложила она.

"А что такое трефы?"

Она подняла туза крестей.

"У меня есть и несколько других симпатичных карт без чисел". И, прежде чем соперникам удалось её остановить, она показала партнёру весь свой веер целиком.

Я был так заинтригован её крахом, что сразу же получил три взятки без козыря за собственным столом. Мой партнёр смотрел на меня так, словно желал спросить: "Ты хочешь сказать, что это твоя жена не умеет играть в эту игру?"

Я был так невнимателен, слушая, что творится за столом Ирины, что на следующей раздаче, имея на руках всё, что только можно, глупо спасовал. Мой партнёр был ошеломлён, когда я в роли "болвана" выложил карты на стол. Он сделал заявку на две взятки на крестях, в итоге получив "малый шлем"86.

Три человека, сидевшие с Ириной, были заняты её обучением азам бриджа. Минуло совсем немного времени, прежде чем всё стихло, и игра пошла своим чередом. Отсутствие какой-либо болтовни за её столом стало действовать мне на нервы. Да, они, судя по всему, всё ещё с ней играли. Скоро пришло время меняться. Все люди за остальными столами томились в ожидании, пока её стол завершал свой второй роббер87. Я ёрзал на своём стуле. По окончании их розыгрыша я услышал, как Ирина спросила: "Куда мне теперь идти?" Неужели у неё не хватило здравого смысла попросить хозяйку дома, которой изначально не нашлось места, заменить её? Но нет, она перемещалась вместе со всеми.

"Как ты посмела заявить, что будешь играть? – прошептал я ей мимоходом. – Ты испортила мне весь вечер. Ты позоришь меня".

"Каков твой результат?" – безрассудно спросила она. Поскольку я был расстроен, наблюдая за ней, у меня набралось за два роббера лишь 200 очков.

"Посмотри-ка на мой", – гордо сияла она. На её учётном листке было нацарапано 2135. Я в досаде вернулся к игре. Но удача ко мне так и не пришла, хотя со временем мои результаты и улучшились.

После финального роббера хозяйка дома занялась сбором и подсчётом суммарных очков. Я чуть не грохнулся навзничь, когда она, объявив, что моя жена выиграла приз среди дам, вручила ей прелестную сумочку, расшитую бисером. Ирина, подняв её, показала мне, дабы получить моё одобрение. Потом выяснилось, что я выиграл утешительный приз для джентльменов. Итак, я был награждён весёленьким ярко-красным галстуком.

По дороге домой чувство обиды от испытанного унижения буквально переполняло меня.

"Ты не очень хорошо справился сегодня, не так ли?" – спросил тихий голос.

"Паршиво".

"Это такая простая игра, что, как я думала, даже ты сумел бы в неё сыграть".

"Я умею в неё играть. Я играю в неё уже двадцать лет. А кто сказал тебе, что ты сможешь?"

"Я могу. Искусно. Я же выиграла приз, не так ли? И я уверена, что этот красный галстук будет хорошо смотреться с твоим парадным костюмом. Он будет необычайно уместно струиться по твоей манишке".

"Не могла бы ты, пожалуйста, объяснить мне, как же, чёрт возьми, ты умудрилась выиграть приз?"

"Карточное чутьё, дорогой. У одних оно есть, у других нет. В тот единственный раз, когда ты был за моим столом, ты играл отвратительно. Тебе стоило бы взять пару уроков, чтобы людям не было стыдно приглашать со мной и тебя".

"Послушай. Ты когда-нибудь до сегодняшнего вечера играла?"

"Раньше я играла со своим отцом в вист. Это та же самая игра".

"Ты когда-нибудь в своей жизни до этого вечера играла в бридж?" – со злостью повторил я.

"Нет".

"Тогда как, во имя Евы, тебе удалось выиграть приз?"

"Большую часть времени я играла в роли 'болвана'. Но имела на руках все карты с картинками. Все так сказали. А ты идёшь и портишь всё дело, говоря им, что я не играю. Тебе должно быть совестно".

Признаюсь, мне было.

Вот так вечер!

В очередной раз мне пришлось совершить для моей компании длительную поездку по Югу, включавшую неделю в самом причудливом из американских городов – Ча́рльстоне. Я возобновил старые дружеские связи прошлых лет (ведь в Ча́рльстоне я провёл два года на борту одного из эсминцев дяди Сэма). Мои прежние возлюбленные, хотя и вышли замуж, судя по всему, были рады меня видеть. Здесь устраивались вечеринки, подавались мятные джу́лепы88 и игрались мечтательные вальсы под чарами благоухающей набережной Бэттери. Было довольно приятно вновь выпить чего-нибудь вкусненького по разумным ценам, лишь перебравшись на пароходе из Флориды. И старый игорный зал с его рулеткой, некогда забравшей все мои деньги, на этот раз был добр ко мне. Я стал старше и играл консервативнее, ставя на "красное" и "чёрное", а не на более высокодоходные, но рискованные числа.

Когда я добрался домой, у двери меня встретила Ирина, поприветствовавшая мужа с насмешливой улыбкой.

"Хороша ли была поездка?" – спросила она, когда прошло волнение от долгожданной встречи.

"Так себе", – ответил я со скучающим видом, что присущ вернувшимся мужчинам-пилигримам.

"Так себе?"

"Да. Почему