Шесть дней в Бомбее - Алка Джоши

Меньше чем за минуту мой план превратился в полный абсурд. До чего я была нелепа! В ночь, когда мы с мамой пересчитывали деньги, мне казалось, это огромная сумма, вроде той, которую муж Индиры мечтал выиграть на скачках. И почему я решила, что ее достаточно?

Доктор допил виски. Вид у него был усталый.

– Давайте отложим это все до завтра, сестра Фальстафф. Утро вечера мудренее. И кстати, девочка, перед сном выпейте два стакана воды. Доверьтесь мне, не пожалеете.

* * *

Утром я пришла к доктору Стоддарду помочь ему собраться. Проснулась я с ощущением, что во рту и в голове у меня ватные шарики. Меня уже дважды вырвало. Голова болела.

– Легкое недомогание, верно? – Доктор блеснул глазами.

Я вдруг обратила внимание, что он вяжет, намотав на колени клубок пушистой голубой пряжи. Я открыла рот – никогда раньше не видела, чтобы мужчина вязал. Но он не смутился и не удивился моей реакции.

– Это для моей внучки.

Его пальцы ловко перебрасывали петли с одной спицы на другую, заканчивая очередной ряд. Спинка свитера была почти готова. Должно быть, он вязал все время, что мы были на корабле, но никогда не делал этого при мне. Воткнув спицу в клубок, доктор сказал.

– Мы с вами сегодня играем. В музыкальном салоне.

Я отбросила одеяло, чтобы он мог спустить ноги с кровати.

– Мы с вами?

– И другие тоже. – Он оперся на мою руку, и я повела его в ванную. – Наденьте что-нибудь шикарное.

– Форму и шапочку или форму и шапочку? – Я склонила голову к плечу.

– Очень смешно. А теперь уходите и дайте мне помыться.

* * *

В девять вечера я повезла доктора Стоддарда на кресле в музыкальный салон. В элегантно обставленной комнате лежали персидские ковры, стояли кресла и был даже устроен камин. Рядом с камином чернело пианино, в дальнем конце комнаты – арфа, а у двери – патефон. Насколько я знала, доктор Стоддард не играл ни на каком музыкальном инструменте. Я спросила, зачем же мы сюда пришли.

– Ой, милая, перестаньте суетиться, – отмахнулся он.

Я вкатила кресло в салон. Обычно стулья здесь были расставлены вокруг журнальных столиков, но сегодня все их переместили к столу красного дерева, во главе которого сидел капитан. Остальных сидевших за столом джентльменов – состоятельных на вид мужчин с отвисшими щеками, в жилетах с золотыми цепочками от часов – я каждый вечер видела в столовой. Все гости держали в руках карты. Сигарный дым струйками поднимался к лепнине на потолке. В центре стола высилась горка фунтовых банкнот.

– Доктор! – обрадовался капитан. – Никогда вас раньше здесь не видел. Добро пожаловать! Думаю, вы со всеми знакомы.

На меня капитан ни разу не взглянул. Я оставалась для него невидимой, как и матросы-индусы, как и горничные-индианки. За обеденным столом он меня терпел, но только потому, что недальновидно было бы поступать иначе.

Я подкатила инвалидное кресло к столу. Доктор Стоддард похлопал по ближайшему стулу. Я в панике посмотрела на него. Одно дело ужинать за капитанским столом и совсем другое – играть в карты с промышленниками.

Но доктор очаровательно улыбнулся собравшимся.

– Проклятые глаза уже не те, что в молодости. – Он подался вперед и доверительно сообщил игрокам: – Эта медсестра с неба звезд не хватает, но старается изо всех сил. – И, откинувшись на спинку кресла, продолжил: – Вы же не возражаете, ребята? Ее банком буду я. О, – поманил он официанта, – принеси мне стакан портвейна, славный паренек.

Мужчины переглянулись и буркнули, что согласны. Меня сильно задело неожиданное замечание доктора о том, что я не шибко умна. Когда мы с ним в последний раз играли, выиграла я. Он даже отметил, как быстро я стала делать успехи. «Не переняли ли вы мои дурные привычки, сестричка?»

– Вы имеете в виду, не жульничаю ли я? – Я вскинула бровь. – Тем более так нагло, как вы? Да вас бы даже ребенок раскусил!

Узнав, что доктор любит пикироваться, я осмелела.

Он улыбнулся, и в уголках глаз залегли морщинки.

– Туше, девочка моя. Туше.

Тогда доктор посмотрел на меня чуть дольше обычного, и я почувствовала тепло его взгляда – с такой любовью отец мог бы смотреть на дочь. Всю жизнь мне этого недоставало. Веки стало жечь, и я отвела глаза.

А теперь он во всеуслышание объявляет, что с моей помощью его могут обчистить. Грудную клетку стиснуло от ярости, хоть виду я и не подала.

Пока капитан раздавал карты заново, доктор наклонился ко мне и, понизив голос, сказал, пристало глядя своими голубыми глазами:

– Точно как я вас учил, славная девушка!

Он сделал ставку. Пальцы у меня дрожали, ладони вспотели. Я вытерла их о фартук, испугавшись, что карты выскользнут из рук. На лбу тоже бисеринками собирался пот. Другие, видя, что я нервничаю, переглядывались и самодовольно усмехались.

Капитан бросил деньги в центр стола.

– Итак, вскоре мы узнаем, что произошло в Гинденбурге.

– Моя жена говорит, ее кузен чудом выжил, – сказал джентльмен со шрамом на левой щеке. – Какая катастрофа!

Он положил на стол шиллинг.

– Даже коронации короля Георга не перетянуть на себя внимание. – Самый пузатый игрок бросил деньги в центр стола.

– Жаль, что я пропустил этот балаган. Кажется, на церемонию вся Англия съехалась, – заметил доктор Стоддард.

В первом раунде я проиграла. Во втором тоже. И все поглядывала на доктора, проверяя, нервничает ли он так же, как я. Зря все же он не сказал заранее, что я сегодня буду играть за него. Мужчины, что собрались за столом, знали, что делают. Они умели выигрывать. А я была новичком. И постоянно вспоминала, как подвела Миру и маму, как потеряла работу… Перебирала все свои неудачные решения. По задней стороне шеи бежал пот.

– Сестра, будьте добры, принесите мне стакан воды, – нарушил мою тихую истерику голос доктора.

– Пускай он принесет. – Капитан указал пальцем на официанта.

Доктор негромко рассмеялся.

– Только сестра Фальстафф может налить мне воды по моему вкусу. Не слишком холодной, но и не слишком горячей.

– Конечно.

Я встала из-за стола. Разгладила складки на форме. Пошла к буфету налить воды из кувшина, а игроки начали обсуждать недавние выборы в провинциях Индии и спорить, справится ли Неру с должностью главы Индийского национального конгресса.

– Индия без нас ни за что не сможет руководить своим народом, – сказал капитан, пыхнув сигарой.

– Разве она не справлялась с этим, пока не появились мы? – удивленно заметил доктор.

– Доктор, если вы забыли, «над Британской империей никогда не заходит солнце», – нахмурился капитан. –