Между молотом и наковальней - Михаил Александрович Орлов

Служивые князья несли службу в Новгороде на договорной основе и не принимали участия в политическом управлении городом, потому Софью Витовтовну поселили на городище, поскольку Новгород признавал своим верховным сюзереном великого владимирского князя. Однако в последний раз сюда наведывался Семен Иванович Гордый сорок три года назад, а более московских князей здесь не видывали.

В Великом Новгороде даже воздух был какой-то вольный от влажного дыхания озера Ильмень или из-за величественного течения Волхова. Здесь всегда давали пристанище изгнанникам из любых земель. Не только из Руси, но и от латинян и мусульман. Отсюда никого никогда никому не выдавали.

Ни один город Руси не мог сравниться с этим по количеству церквей и монастырей. Святая София считалась синонимом северной республики, от имени ее составляли договоры и грамоты, ей присягали князья и сановники города. Святая София, Премудрость Божья, считалась одним из имен Иисуса Христа, но тут возобладало богородичное или женственное понимание, имевшее осязаемый символ – Софийский собор. Горожане верили, что их охраняет Божественная премудрость, и считали, что это соответствует действительности.

Новгород поддерживался в образцовом состоянии. Своей чистотой и опрятностью он выгодно отличался от утопавших в нечистотах европейских городов – Лондона, Парижа, Рима.

Будущей великой княгине показали недавно украшенную церковь Спаса Преображения на Торговой стороне. Ее недавно расписал по заказу боярина Василия Даниловича, из рода Машковых, чудный богомаз Феофан по прозванию Грек, вызванный со своей артелью с берегов Босфора. Особенно поразил княжну намалеванный под куполом Христос Вседержитель. Оттуда, с высоты, Творец всего сущего строго и внимательно взирал на прихожан, как бы возвещая им второе пришествие Христово и суд, который грешники нарекли Страшным, но бог им судья.

– Добро малюет. Хорошо бы его на Москву зазвать, – заметил Александр Борисович.

– Может, он уже там и обретается. Митрополит Киприан уже присылал к нему своих людей, – насупившись ответил тысяцкий, сопровождавший москвичей и не одобрявший переманивание мастеров.

Со святителями всея Руси у Великого Новгорода были свои счеты. Четыре года назад клир и горожане на вече единодушно постановили и целовали крест в том, что впредь не станут просить суда у русского святителя, тогда еще Пимена. Это создавало некую напряженность между великим князем и вечевой республикой.

Княжну Софью повели по рядам: полотняному, холстинному, суконному, медному, оловянному – да всех и не перечесть. Знатный торг! Народу на нем видимо-невидимо, гомон, смех, толкотня, суды-пересуды. Это быстро утомило суженую великого князя, и ее повлекли в Святую Софию Новгородскую.

Этот белокаменный храм служил не только местом богослужения – в нем размещалась библиотека с городским архивом, хранились исторические ценности, образцы мер и весов, без которых правильная торговля невозможна, а иногда устраивали приемы иностранных послов.

На пиру, данном в ее честь гости степенным посадником Василием Федоровичем, княжна узнала о вестях из Литвы. Осада Вильно провалилась, начались дожди и слякоть, а в Новгороде продолжался мор, начавшийся еще прежде, когда московское посольство направлялось в Ливонию, потому задерживаться не стали.

Доплыли до Бронниц, дальше продолжили путь по суше, но зарядили дожди, и земную твердь развезло, так что она стала походить на кашу-размазню. Остановились. Только с наступлением холодов тронулись дальше.

19

Осенью 793 года по лунному календарю Хиджра[50], или, иначе, в 1390 году по латинскому летосчислению Гая Юлия Цезаря, Щит ислама и Защитник правоверных, как величали Тимура Гурагана царедворцы, выступил в поход. Великую ясу Чингисхана[51] и законы шариата, он совмещал на удивление легко и естественно. Не надеясь завоевывать огромный, слабо населенный улус Джучи, Тимур Гураган хотел положить конец непрекращающимся набегам с севера диких племен, добиться чего мирным путем не удавалось, как ни старался.

Тем временем Тохтамыш занимался наведением порядка в Орде, видя реальную опасность, которая исходила от великого эмира. Хан более любого другого из своих соседей уважал великого эмира, отдавая должное его уму, хитрости и коварству, которые высоко ценились на Востоке. Когда-то Тохтамыш, находясь в положении беглеца, коротал зиму в Самарканде за шахматами в дворцовой беседке Райского сада среди кустов роз, где по дорожкам томно прогуливались волоокие павлины, наблюдавшие за двуногими тварями, передвигавшими на клетчатой доске фигуры. Обычно великий эмир побеждал своих противников, но не всегда, хотя слыл сильнейшим шахматистом своей эпохи. Тохтамыш не относился к игре серьезно, как, может статься, и к собственной жизни, которой не слишком дорожил.

Щит ислама и Защитник правоверных знал сильные и слабые стороны своего противника и надеялся на внезапность нападения. К походу он готовился тщательно и кропотливо, что потребовало усилий десятков, если не сотен чиновников.

При дворе любого правителя имелось немало шпионов и недоброжелателей всех мастей. Одни стоили дорого, другие – дешевле, третьи делали это бесплатно из ненависти к своему государю. Предательство, как яд песчаной эфы, парализует волю и замыслы властелина. Душа любого из сынов Адама темна и непознаваема, как намерения Аллаха, но Железному Хромцу, казалось, до этого нет дела. Логика событий для него была открытой книгой, которую он легко читал, а потому знал, что приготовления к походу в тайне сохранить невозможно, и не пытался скрыть этого.

Из Самарканда побрели дервиши, танцевавшие на углях, тронулись караваны, звеня медными колокольцами, поскакали всадники с зашитыми в пояса или в чалмы грамотками, писанными тайнописью. Все спешили оповестить своих хозяев о планах выступления Тимура Гурагана. Весть о будущем походе разнеслась по миру, и многие из соседей Железного Хромца вздохнули с облегчением. Пронесло!

Намерение соседа привело государя Орды в замешательство. Он ждал нападения, но только не зимой, когда воины Железного Хромца разбивали шатры на лугах Кани-гиль близ Самарканда и отдыхали там, залечивая раны. Хан уже распустил свое войско на зиму и собрать его до весны не представлялось возможным, а потому он снарядил посольство, с тем чтобы оттянуть нападение насколько возможно.

После долгого и трудного пути дипломаты узрели величественные бирюзовые и зеленые купола мечетей в окружении минаретов. Здравствуй, жемчужина Востока – Самарканд! Этот город, окруженный садами и виноградниками, стоял на Хорасанской дороге, ведущей из Багдада в Китай, и был полон купцов, ремесленников и чиновников. В центре его стоял Синий дворец, в подвалы которого стекались сокровища со всего света. Посольство направилось прямо туда, но оказалось, что Щит ислама и Защитник правоверных уже убыл к войскам. Неужели опоздали?

Как истинные кочевники, не знавшие усталости, ордынцы кинулись следом и после бешеной скачки нагнали Железного Хромца. Тот весьма любезно принял их в шелковом шатре, восседая на