Душа Лахора - Читра Банерджи Дивакаруни
– Повтори-ка еще раз, что он сказал, как восхитился твоей внешностью, как спас тебя от гнева старой царицы.
Сначала я не против и с удовольствием заново переживаю сказочный момент. Но идет время, от Саркара ничего не слыхать, и у меня уже нет сил вспоминать о пире.
Я жду, что Манна будет ругаться, но он просто хлопает себя по лбу и говорит:
– Что поделать, дочка, такова наша судьба. Наверное, зря мы так высоко метили. – От его уныния мне даже хуже, чем если бы он начал швыряться вещами.
Манна больше не кутит по вечерам с конюхами. Я не знаю, куда он ходит. Возвращается он поздно и говорит, что не голоден. Он даже с собаками перестал проявлять свою буйную натуру. Сквозь прорези в изгороди я вижу, как он сидит на земле, подперев голову руками, а собаки возятся вокруг него.
– Я подвела семью, – шепчу я ночью Джавахару.
– Не глупи, – отзывается он и сжимает мне руку. – Манна беспокоится, потому что проиграл кучу денег в карты. Остальные дрессировщики вышвырнули его из своей компании и дали ему месяц на то, чтобы расплатиться. Это его проблемы, не твои.
Брат прав, но иногда у меня все равно выступают слезы на глазах. Из-за доброты Джавахара? Разбитых надежд Манны? Собственных глупых томлений?
Джавахар пытается выяснить, где Саркар, но все говорят разное. То махараджа встречается с британцами, обсуждает договор, который позволит им плавать по рекам Пенджаба. То уехал охотиться и убил шесть диких кабанов. Или он на севере, сражается с афганцами вместе со своим верным джарнаилом – главнокомандующим Хари Сингхом Налвой.
Но одно ясно: у правителя нет ни времени, ни желания навестить меня.
* * *
Сегодня Манна до странности весел. Возможно, напросился обратно в компанию картежников и выиграл денег. Он говорит, что пригласил на ужин гостя. Очень неожиданно – раньше отец так никогда не делал. Он приносит мне свежую баранину и зелень, масло гхи, чтобы растопить и намазать лепешки роти.
– Приготовь еду как следует, бети. Это важно. – Он копается в моей одежде и велит надеть бордовую лехенгу. От одного ее вида у меня сердце ноет, но я слушаюсь, потому что и так уже разочаровала семью.
Гость – торговец из городка неподалеку, тучный мужчина чуть младше Манны. Говорит он мало, только хвалит мою готовку и просит добавки. После ужина они с Манной идут во двор поговорить, а Джавахар подбирается поближе и подслушивает. Потом он рассказывает мне, что Манна договаривался о моем браке.
Я в ужасе:
– С этим человеком?
– Да. Его жена умерла в прошлом году, и у него двое детей, за которыми нужен присмотр. Приданое ему не требуется, и за свадьбу он заплатит сам. Больше я ничего не расслышал.
Меня передергивает.
– Не выйду за него! Просто не могу.
– Отвратительно, – соглашается Джавахар. – Неужели Манна не мог найти кого-то получше этого толстого старика?
Как мне сказать брату, что после мехфила мне кажутся отвратительными все мужчины, неважно, старые или молодые? Все, кроме Саркара.
– Я не позволю ему вот так тебя продать, – горячится Джавахар. – Я уже скопил достаточно денег, чтобы отправить тебя в Гуджранвалу. Хочешь уехать завтра? Я отпрошусь у Сулеймана и посажу тебя на телегу. Прежде чем Манна поймет, что к чему, ты уже будешь на полпути домой.
Я благодарна ему за помощь, но отвечаю:
– Давай немножко подождем.
Брат смотрит на меня с грустью. Он знает, какие глупые надежды я питаю.
* * *
Следующим вечером Манна говорит мне, что свадьба состоится через десять дней.
– Я хотел другого, – признает он немного пристыженно, – но это наш лучший шанс. Когда Саркар пригласил тебя на мехфил, я надеялся на продолжение, но не получилось. А твоя мать без конца шлет мне сообщения: Балбир уже за двадцать, и в деревне ходят разговоры. Мне надо выдать ее замуж, но денег у меня нет. Я плохо умею откладывать деньги, ты ведь уже догадалась. А Балбир недостаточно красивая, чтоб ее взяли замуж без приданого. Этот торговец – человек щедрый. Он заплатит и за вашу свадьбу, и за свадьбу Балбир. Как только выйдешь замуж, пойду искать супруга твоей сестре.
Мне жалко Манну, и Балбир тоже, но я отказываюсь приносить себя в жертву. От мысли о поцелуях торговца меня тошнит. Есть только один человек, прикосновений которого я жду.
Я принимаю решение. Как только Джавахар сможет все устроить, я сбегу в Гуджранвалу. Надеюсь, Биджи меня защитит. Я опускаю голову, немножко пускаю слезу, чтобы у Манны не возникло подозрений, и притворяюсь, будто смирилась.
Где же ты, мой Саркар?
* * *
Я ощущаю одновременно облегчение и печаль. Джавахар обо всем договорился, я уеду в Гуджранвалу завтра рано утром. Как только Манна уйдет на работу, брат отведет меня в Масти Дарваза и посадит на телегу. Я за него переживаю: на мою дорогу уйдут все его деньги, а еще после моего отъезда ему придется иметь дело со злым Манной.
– Я не против и готов на все ради тебя, – заявляет Джавахар. – И потом, – он ухмыляется и демонстрирует мускулы, – я сумею одолеть Манну.
– Я этого не забуду, – говорю я, обнимая брата.
* * *
Собирая вещи для побега, я встряхиваю бордовую лехенгу, которая кажется в этой хижине совершенно неуместной, и меня охватывает гнев. Зачем Саркар позвал меня на банкет? Почему сказал, что я красивая, если я так мало для него значу? Потом злюсь на себя: сама дурочка, слишком много всего увидела в приглашении из жалости. В словах, которые представляли собой лишь вежливый комплимент. Я швыряю юбку через всю комнату.
Снаружи слышатся шаги. Я сую сверток в кладовку. Сердце у меня отчаянно колотится. Неужели Манна раскрыл наш план?
Но это Джавахар, он прибежал бегом от самого базара. Тяжело дыша, брат кричит:
– Саркар в городе! Он молится в гурдваре Дера-Сахиб, прямо рядом с крепостью.
Я не трачу время даже на то, чтобы причесаться как следует. Мы бежим в гурдвару, а вокруг люди переглядываются и перешептываются.
– Но почему Саркар молится в середине дня? – бормочу я, задыхаясь. – Ему же надо быть в дурбаре!
Джавахар пожимает плечами.
– Кто знает причины действий правителей? Кто смеет задавать им вопросы?
Впереди виднеется бело-золотая гурдвара, пугающая и величественная. Мне страшно, но я отсылаю
