Философия полёта - Денис Сергеевич Окань

Пять с чем-то часов

2015 год, ноябрь

— Как же это здорово — в десять часов вечера, в ночь лететь пять часов из Москвы в Улан-Удэ!

Фразы, начинающиеся со слов «как же это здорово!» и продолжающиеся рассуждениями о прелестях лётной работы, скоро достанут моих вторых пилотов в тех редких полётах, которые мне, офисному пилоту, доводится выполнять.

А ведь нет в них ни доли шутки! Ни в этой фразе, ни в той, которую я произнёс за несколько дней до этого рейса, корпя над подготовкой плана полёта в Анапу («Как же это здорово — заполнять штурманский журнал!») Ведь это действительно замечательно и чудесно: идти в рейс, заниматься скучной рутиной… очень любимой рутиной! Почти два года прошло с той поры, как я резко уменьшил количество своей лётной работы, значительно увеличив время, проводимое в стенах лётного офиса. Кресло и компьютер, рабочие совещания, проекты и документы — всё это даже близко не сравнится с удовольствием, которое я получаю от уютной, местами потёртой кабины Боинга 737, где я сейчас неторопливо попиваю чаёк с лимоном и беседую со своим вторым пилотом на высоте одиннадцать тысяч метров.

Наиль, мой сегодняшний второй пилот, уже не раз побывал в роли героя моих рассказов. Да я даже я задолжал ему — вместе летаем часто, а пишу об этих рейсах редко. Знаю, что Наиль очень хочет радовать отца, пилота гражданской авиации, ныне пенсионера, своими успехами. Так вот, с чистой совестью докладываю — успехи есть, отец может сыном гордиться! 117

Два года назад мы познакомились в одном из рейсов, это был полёт в Анапу, и он стал своего рода катализатором для Наиля. Мои наставления упали на благодатную почву, он «выжил» после полёта с Оканем, чему, видимо, был удивлён… шучу, конечно. У нас оказались общие увлечения (игра в большой теннис, например), мы сдружились, много раз слетали вместе. Я вносил коррективы в его работу, а в следующем совместном рейсе оценивал изменения. Наиль старался, и его успехи тешили моё инструкторское самолюбие. Мне по душе, когда пилоты (особенно не так давно пришедшие в авиацию — в них я вижу перспективы) проявляют интерес к новым знаниям и навыкам. Я счастлив лететь с пилотом, который задумывается и задаёт такие вопросы, которые заставляют мои заржавевшие мозги скрипеть в поисках верного решения или объяснения. Такого объяснения, чтобы пилот , почему лучше делать именно так, а не иначе. поверил

Но ещё больше мне нравится, когда пилоты меня в чем-то обскакивают. Например, подсказывают, если я что-то не заметил, пропустил или где-то ошибся. Если мой второй пилот указывает на мою ошибку — неважно, допущенную в полёте, до или после него, — для меня это индикатор того, что работа моя была не зря. Именно так должен работать второй пилот, независимо от того, кто сидит в левом кресле — рядовой командир, строгий проверяющий или маститый руководитель. Второй пилот должен чувствовать себя уверенно и уметь вовремя подсказывать, исправлять.

А сидящий в левом кресле — уметь говорить «спасибо!»

Ведь это так просто — сказать «спасибо!» тому человеку, который смог заметить твою недоработку и помог не допустить ошибку. И это так сложно, если не иметь такой привычки.

Но как же важно просто сказать «спасибо!»

Сегодня я известен как «строгий проверяющий», но ведь и сам был вторым пилотом, видел различные реакции сидящих слева на мои слова об их командирских оплошностях или имевших место заблуждениях.

(«А в FСOM не так написано!..»)

Не раз я слышал в ответ слова, в различных вариациях имевшие одну суть: «Твоё дело правое — не мешать левому», — и это, поверьте, не вдохновляло на обеспечение безопасности полёта с таким командиром в дальнейшем. Слово «умник» в гражданской авиации нашей страны является ругательным… да и, уверен, в других сферах деятельности тоже.

Я стал командиром, затем инструктором, и мне пришлось ломать свой менталитет, научиться говорить слово «спасибо», не испытывая при этом уязвленности за допущенную и замеченную кем-то мою ошибку. Скажу откровенно — это заняло не один день и даже не один месяц, но я научился говорить «спасибо!», извлекать уроки из замечаний и не чувствовать ни малейшего стыда и, тем более, обиды или злости на младшего (или старшего) по рангу, который вовремя меня поправил.

Исправил — значит, сделал лучше!

Не бойтесь говорить «спасибо!» тому, кто уберёг вас от негативных последствий. Сказав «спасибо!» сегодня, вы здорово мотивируете своих коллег на обеспечение безопасности в будущем.

Малыш VQ-BVM, Боинг 737—800, которому чуть больше года от роду, встретил нас на очень удалённой от аэровокзала стоянке. Я вышагиваю вокруг него, выполняя ритуальный предполётный осмотр, и меня снова захватывает волна хорошего настроения, каждой клеточкой тела я чувствую, как мне всё чертовски нравится: готовиться к ночному, через всю страну, полёту в столицу Бурятии, где хоть и будут сутки отдыха, но толком отдохнуть перед второй рабочей ночью подряд не получится конечно же — ранним-ранним утром по московскому времени придётся снова сесть в кабину зелёного лайнера и махнуть через полстраны в Домодедово.

Черт возьми, это же лучшая на свете работа — летать из ночи в ночь!

Уж куда лучше, чем изо дня в день ходить в офис, где бурную деятельность так любят выдавать за полезную…

Похлопываю холодной зелёное пузо и негромко говорю на выдохе:

— Привет, брат! Как же я скучал!

Наиль безусловно молодец! Подготовка к полёту, работа в кабине, соответствие стандартным процедурам — его работа близка к идеалу второго пилота. Мне очень комфортно с такими парнями — ведь если твой коллега работает стандартно, прогнозируемо, ты значительно меньше устаешь. Ведь вы помогаете друг другу тем, что работаете ожидаемо и подсказываете, если заметили отклонение.

Такой экипаж работает как оркестр. Уверенное знание стандартных процедур и хороший навык контроля за работой коллеги позволяют замечать ошибку на подсознательном уровне без применения чрезмерного внимания. А так как у работающего подобным образом экипажа сам шанс ошибки значительно снижен, то отсюда и меньше усталости, больше чёткости в работе и, как следствие — более высокий уровень безопасности.

Если же пилот работает нестандартно, на своё разумение меняет последовательность действий или же, как стахановец, «работает за себя и за того парня», то есть выполняет не только свои действия, но и зачем-то твои, ты начинаешь чувствовать себя не в своей тарелке. Или, выражаясь точнее — не в своей кабине. Ты не понимаешь, что происходит, на порядок повышаешь свою внимательность к действиям коллеги по кабине, постоянно отмечаешь: «это он сделал… это не сделал», и если ты хочешь, чтобы полёт не привёл к вызову на ковёр, тебе приходится постоянно ему подсказывать. Как следствие, ты перенапряжён и очень быстро утомляешься, ну а он..

А он на тебя обижен за то, что ты постоянно «умничаешь», ставишь его в неудобное положение, обращая внимание на несущественные (на его взгляд) пропуски.

Конечно же можно «забить»