Прагматика и поэтика. Поэтический дискурс в новых медиа - Екатерина Захаркив

Собака ест птицу следовательно

Она парит в воздухе kua kai he kuli emanu

Ты съешь собаку без перевода

Пуля покидает тело сворачивается время

Птица видит мальчика собака летит —

Человек смертен искусство огромно (А. Драгомощенко)

В этом примере отмечается последовательность паратаксических построений, формально отображающих логическую структуру текста. По мнению А. С. Скидана, поэзию А. Драгомощенко можно рассматривать в качестве «поэзии апорий», интерпретация которых не представляется возможной в рамках позитивистского знания [Скидан 2011]. Мы говорим об идее позитивизма благодаря частотному включению элементов научного дискурса, и в том числе терминологии точных наук, в текстах А. Драгомощенко. Можно предположить, что на глобальном уровне дискурса (макроуровне, согласно понятию Т. ван Дейка [van Dijk 1989]) посредством неконвенционального употребления ДМ, коррелирующих с научным дискурсом и соседствующих с соответствующей академической лексикой, в приведенном примере рефлексируется проблема невозможности исчерпывающего описания реальности, само понятие которой оказывается научно не детерминируемым[84]. Такой тезис подтверждается и последующим приведением глоссов из полинезийского разговорника (пример (8)), трансформируемых в этом контексте в поэтическую материальность, в которую вплетается афоризм Гиппократа, также несколько преобразованный, со смещенным противопоставлением: в оригинальной цитате[85] представлены прямые антонимы (brévis – lónga). В варианте поэта антитеза нарушена (смертен – огромно). Это коррелирует с идеей открытой истинностной валентности в поэтическом высказывании [Золян 2014] при сохранении структурных принципов организации текста. Кроме того, отсутствие знаков препинания и создание эффекта комбинаторности предикатов, в рамках которой зрение делегируется птице (хотя, согласно конвенциональной логике, раз она съедена собакой, то не может видеть мальчика, как и быть увиденной), полет – собаке («так как» она съела птицу), собаку «съест» адресат текста и т. д., что также создает эффект открытого смысла.

<…> Не забывай мертвых.

Убежден, их много. Городов, мертвых и пр. Но что

правильно?

Кому это? Тем, кто не выбрался? Следовательно – куда?

Те, что с годами утрачивают «связь друг с другом»?

(А. Драгомощенко)

Другим примером такой «открытой» истинностной валентности служит контекст А. Драгомощенко, в котором представлен ряд риторических вопросов с неполными конструкциями в форме интеррогативной парцелляции. Следовательно в этом примере апеллирует не к следствию из предыдущего высказывания, а к неочевидной последовательности этапов мыслительной операции рассуждения. Сначала задается вопрос об объекте высказывания (кому?) и далее о его предикате (выбрался), и поэтому (следовательно) очередным этапом этой множественной интеррогации представляется вопрос, связанный с обстоятельством места (куда?). Также заметим, что согласно словарной помете следовательно сближается с разговорным употреблением, если помещается в начале реплики [Ушаков 2004: 1006]. Таким образом, рассматриваемое ДМ маркирует имплицитное обращение к адресату, что подтверждается темпоральностью всего высказывания, выраженной формами настоящего времени и нулевыми глагольными связками (режим первичного дейксиса). Императив в начале цитаты указывает на то, что вопросы задаются в качестве ответной реплики (опять же, нарушая привычную логику последовательности «вопрос – ответ»), из чего можно заключить, что в этом фрагменте реализуется поэтическая автокоммуникация.

Толкование в поэтическом дискурсе (ПД): В ПД единица следовательно выражает отклонение от конвенционального способа реализации причинно-следственной связи и нормативных отношений языка и знания: характер отношений в рамках поэтического мира противопоставлен обыденной инференции. Поэтическое употребление следовательно включает в себя также нарушение сочетаемости, направленное на метаязыковую рефлексию, участие в реактивных неполных интеррогативных конструкциях, реализующих автокоммуникацию. Субъект высказывания использует маркер каузальной связи, конструируя алогические связи и таким образом демонстрируя неподчиненность мышления доступным нам операциям логической организации и исчерпывающего описания, что подчеркивает усиленную метаязыковую функцию, реализующуюся в рамках поэтического высказывания.

Глава 3

Функционально-семантические группы дискурсивных маркеров

В этой главе мы рассмотрим подробнее функционально-семантическую типологию дискурсивных маркеров, основанную на особенностях их реализации в поэзии и включающую три группы: метатекстовые, контекстуальные и интерперсональные. В таблице 1 представлены все ДМ, которые мы анализируем в третьем разделе. При этом единицы, отмеченные «*», будут более подробно рассмотрены в дальнейших разделах, посвященных анализу функционирования ДМ в конкретных коммуникативных поэтических стратегиях. Пошаговый анализ не эксплицирован в связи со специальной целью этой части книги – выявить и рассмотреть некоторые прагматические тенденции в языке новейшей поэзии, а не детально рассмотреть функционирование каждого отдельного ДМ.

Выделение этих трех групп, помимо отмеченных выше оснований, обусловлено также спецификой формирования модальных значений. С точки зрения модальности в ПД можно выделить два основных модуса: субъективный, выражающий отношение к содержанию высказывания и к ситуации, и иллокутивный, когда говорящий выступает «как субъект речи, обращенной на адресата» [Падучева 2019: 89]. Такое разграничение центров модальности, в роли которых может выступать субъект пропозициональной установки (субъективная модальность) и субъект речи (иллокутивная модальность), соответствует двум направлениям высказывания по отношению к действительности: как «сообщаемый факт» и как «факт сообщения» [Якобсон 1972: 95–114]. Подчеркнем, что эта двунаправленность модальных значений коррелирует с основными видами референции: «экзофорической», или «ситуационной», референции к «контексту» (включая адресацию) в коммуникативном акте и «эндофорической», или «текстуальной», референции, структурированной грамматически.

Таблица 1. Функционально-семантические группы дискурсивных маркеров

a ДМ, указанные в паре или группе в одной ячейке, проанализированы с точки зрения общих функционально-семантических характеристик.

§ 1. Метатекстовые дискурсивные маркеры

Мы рассмотрели маркеры вывода (в общем, итак, thus, so); каузальной связи (следовательно, therefore); детализации (точнее); экземплификации (for example); противопоставления (с другой стороны, anyway, on the other hand). Единицы, отмеченные «*» и включенные в подгруппу «МДМ противопоставления», проанализированы в третьем разделе в рамках исследования семантики контрастивности и прагматики противопоставления в ПД.

Самые многочисленные подгруппы – МДМ вывода и противопоставления. В случае с выводными МДМ это связано с тем, что они апеллируют к инференционной модели декодирования сообщения, являющейся базовой в конвенциональном речевом взаимодействии [Sperber, Wilson 1995]. Хотя в коммуникации отношения между языковыми репрезентациями не всегда основаны на выводимости, а операция вывода не ограничена сферой использования языка, специфика функционирования именно этих МДМ представляется особенно показательной в рамках ПД. Она демонстрирует отличие поэтической обработки данных (как поэтом, так и читателем), предлагая «деавтоматизированные» стратегии декодирования сообщения в обход основных логико-дискурсивных механизмов. То же касается МДМ противопоставления, маркирующих комплексные и разноаспектные противительные отношения между элементами языковой структуры. Эти отношения охватывают всю языковую систему [Ишханова 2007] и являются результатом базовой когнитивной процедуры сравнения, отражающей субъективную точку зрения на обсуждаемую действительность [Там же], чье выражение подвергается активной рефлексии в