Миротворец. Дипломатия Кланов - Владимир Пламенев
Каждое моё слово звучало как металл, отпечатывающийся в металле. Я не останавливался:
— Странно, что ты пытаешься это оспорить. Но я понимаю, гордыня вещь упрямая. Она не позволяет тебе видеть объективно. Точнее, видеть-то позволяет, но не позволяет признаться в том, что правильно, а что — нет. А если ты хочешь погубить всё, что у тебя осталось, — прямо сейчас бросай трубку. Мы с тобой больше не поговорим. Зато поговорит Непчич. На «другом языке», так ты сказал во время Вашей встречи в центре столицы? Языке силы, да? Это ты имел в виду?
Звонок оборвался.
Я положил трубку.
Напротив стоял Непчич, упираясь руками в стол. Он с напряжённой физиономией выслушал весь наш разговор.
— Ты уверен в своём плане? — спросил он. — Пока не похоже, что Кнежевич готов просто так сдаться без боя.
— Просто так — нет. Но пока что его поведение не выходит за рамки моих ожиданий. Он выбрал один из путей. Более долгий и рискованный, но он в любом случае приведёт его к поражению.
— Ты только разозлил его.
— Это тоже часть плана. Он нервничает. И из-за этого будет ошибаться.
— А если он пойдёт в атаку? — спокойно спросил Непчич. — В таком случае он просто получил инициативу, вместо того чтобы оказаться сплюснутым под нашей атакой.
— Если бы он был совсем безумным идиотом, то пошёл бы в атаку ещё при вашей первой встрече, — я покачал головой. — В остальном — он просто блефует. Надеется запугать. Но что-что, а на откровенно идиотские поступки он не пойдёт.
— А то, что он чуть не выкрал Анте? Это, по-твоему, разумно⁈
— У него почти получилось.
— Это было безумие — рваться прямо в сердце врага, укреплённое и…
— И уязвимое для лучших его оперативников. Если бы не помощь извне, мы бы остались без Анте. Вполне возможно, что у Кнежевича он бы и скончался. Тогда Михаэль бы обвинил нас в проклятии и убийстве наследника. И многие бы ему поверили.
Он цыкнул. Спорить дальше не стал. Да и смысла не было, потому что мой план уже работал.
Я отправился в соседнее помещение. Там, за компьютерами, работало несколько сотрудников российского посольства, присланных Серебряковым.
«Информационные специалисты», как он их представил. А на деле, как минимум половина из них была сотрудниками русской разведки. Сто процентов.
— Ну? — склонился я над одним из них.
— Что, ну? — хмуро взглянул он на меня. Черноволосый, молодой и наглый не по годам. — Вбросили мы всё. Ждём.
— Какое хамство. Если бы не уровень твоей организационной работы и не наше личное знакомство, я бы сделал тебе выговор по дисциплине.
— Эй, с какой стати вообще? Я, между прочим, сотрудник посольства, а ты — вообще…
— Договаривай.
— Ну… кто ты? Советник принцессы?
— Княжны.
— Ой, да ладно, ты ж её принцессой нет-нет, но называл!
— Это было давно и неофициально. Официально она — княжна.
— Душнила, — буркнул он и уткнулся в монитор.
Павел Скоробогатов. Амбициозный и талантливый. Один из немногих, кто в российском посольстве сам сделал себе карьеру. Мы были знакомы задолго до того, как он попал туда на работу.
Правда, после этого он прервал со мной, да и со всеми своими иллирийскими знакомыми, все контакты. Но это можно было понять. Работа обязывала.
Мы не то чтобы были друзьями, скорее — работали вместе по ряду информационных вопросов.
— Выложили обращение княжны Софии с призывом к Кнежевичу сложить оружие и сдаться, — он откинулся на спинку офисного кресла и покрутился на нём. — Параллельно раскидали «сливы», — он скрючил пальцы, изображая кавычки, — что Непчич разбил лучшие отряды Кнежевичей, взял пленных. Распространили инфу, что Кнежевич пытался ликвидировать принцессу, похитить Анте…
— …
— Ну что ты так смотришь? Ладно-ладно! — он поднял руки в примирительном жесте. — Не принцессу — княжну, хорошо!
— Что по Караджичам?
— Они готовы поддержать любую позицию княжны. С упором на международное расследование, разумеется.
— А кланы поменьше?
— Княжна лично записала обращение к каждому. Почти все ответили за пять-десять минут, — он хмыкнул. — Хоть сейчас глубокая ночь.
— Решается их судьба и судьба их страны. Они не будут спать, — объяснил я. — Потому что если кто-то не успеет доказать лояльность утвердившейся власти, тот окажется не у дел в будущем. Это вопрос выживания.
— Как-то ты нагнетаешь…
— Ничуть. За любое преимущество нужно сражаться. Из мелочей складывается большая общая картина. Если бы предки нынешних аристократов пренебрегали такими вещами, то их потомки бы сейчас служили, а не правили.
— Так они всё равно служат. Зринским.
— Служат, но как кто? Как благородные господа или простолюдины?
Он нахмурился и отвернулся.
— Всё равно статус определяется Даром.
— И им тоже. Но мало родиться с Даром, его ещё нужно и развивать в своих потомках. Заключать выгодные браки. Культивировать силу, а не останавливаться на том, что ты получил в моменте. Иначе — провал, — я зевнул. Недосып сказывался, нельзя всё время работать на кофе и энергетиках. — Что с княжной?
— Спит, наверное. Она записала больше двадцати обращений к малым кланам. Пусть коротких, но вымоталась, — он пожал плечами.
— Сколько из этих кланов готовы прямо сейчас поддержать её обращение своими словами?
— Четырнадцать. Ещё три заявили, что им нужно время.
— Для чего?
— А пёс их знает, видимо, чтобы найти способ усидеть на двух стульях.
— Хм, — я пригладил подбородок. — Видимо, ещё не всем очевидно, каков расклад сил. Но четырнадцати кланов нам хватит. Их одновременные обращения заставят Кнежевича нервничать сильнее.
* * *
— … поэтому граф Кнежевич должен сложить оружие и отречься от своего титула добровольно, — глаза Софии Зринской сверкнули, в видеообращении. — В противном случае, он признаётся врагом всего рода Зринских и предателем государства.
— Маленькая сука… — проихрипел Михаэль Кнежевич, глядя в монитор. А когда один за другим, там начали показываться видеообращения глав малых кланов, он покраснел, непроизвольно пробуждая свой Дар. — Думаешь, я оставлю тебя в покое? Думаешь, Ваша
