Миротворец. Дипломатия Кланов - Владимир Пламенев

Оставаться там было одним из самых рискованных выборов в прошлой жизни. Но я о нём никогда не жалел. Если бы потребовалось — поступил бы так снова.

Мы провели там всю войну. А после — вернулись в Россию героями. Нам вручили медали, благодарности и всячески восхваляли. Превратили в пример, для других молодых дипломатов.

Казалось бы, бесполезная показуха… Но в этом был смысл. Потому что так всем элитам продемонстрировали тех, кто пойдёт им на смену.

Именно командировка в Ираке стала началом моего карьерного роста. Хотел погеройствовать, а взамен получил роль на передовой дипломатической войны.

Риск окупился многократно, хоть в нём и не было корыстного умысла. Лишь идеализм.

Я хмыкнул и взглянул на правую руку.

Магическая печать никак не проявляла себя. Она не заставляла руку болеть сильнее и не вытягивала из меня жизнь. Да и рана, в принципе, была самой обычной, поверхностной. По сути — набор царапин.

Другое дело, что снимать печать было необходимо. Я не собирался оставлять свою жизнь в зависимости от чьей-то воли. И не хотел, чтобы чужая жизнь зависела от моей.

Тем более, княжна поставила её не самым красивым образом. Без моего согласия. Понять причины — можно, но согласиться — нет.

Был у меня один знакомый маг-ритуалист, который специализируется на печатях. Думаю, он бы справился с ней. Но для встречи с ним мне нужно вернуться в Сплит.

Как там близнецы, интересно? Я не успел даже поговорить с ними — только отправил послание своему слуге, последнему и самому верному слуге своего рода.

Они сейчас наверняка в убежище, им ничего не угрожает. Я заранее позаботился, чтобы у моих близких были все возможности отступить и укрыться от любой проблемы.

Вот только надолго они там не смогут остаться. Всего через пару недель я должен быть в Сплите любой ценой.

Я активировал виденье Связей. Рядом возникла энергетическая нить, чьи половины вели в разные стороны. Одна не двигалась и вела чуть выше и наискосок — к Шуйскому. Он задерживался и работал допоздна. Оно и понятно.

А вторая половина уводила в сторону и вниз — на уровень земли. А также неуклонно приближалась. Это был посол. Я Зафискисровал связь между ним и Шуйским, перед тем как разойтись.

В дверь раздался настойчивый стук. Хотя я не ждал больше никого. Да и смена Гришки ещё не закончилась.

— Войдите, — ответил я, развернувшись.

— Привет, — хмуро поприветствовал меня вошедший.

— Господин Серебряков, — кивнул я.

— Можно без этого, — он отмахнулся и закрыл дверь. — Наш разговор будет неофициальным.

Так…

Так-так-так…

— Как угодно. Полагаю, есть «неофициальные» вопросы ко мне?

— И это тоже, — он подошёл, вытаскивая из кармана небольшой предмет, который протянул мне. — Забирай.

Решил шпионить в лоб? Я хмыкнул. Что туда понаставили? Подслушку, копирование галереи, жучок? Наверняка всё сразу.

— Рановато. Наперекор протоколу.

— Иногда надо быть гибким. Пользуйся. Позвони родным, узнай как дела. Только без подробностей, сам понимаешь, местные операторы слушают.

— С чего такая любезность?

— Чтобы ты не забывал о тех, ради кого всем этим занимаешься. По твоим же словам.

— Это не ответ.

— А я и не должен тебе отвечать, — совершенно спокойно сказал он и вытащил из кармана сигареты. — Не против, если я закурю?

— А разве должен спрашивать? — я усмехнулся.

— Нет.

— Курение не одобряю.

Он пожал плечами и вернул пачку обратно в карман.

Я спросил:

— Так в чём дело?

— Посланник Шуйский пересказал твой план. Неплохо, — он взглянул в окно. — Я готов поддержать его, в собственных отчётах. Ряд передовых лиц в Москве прислушиваются к моему мнению и оно поможет им принять решение в твою пользу. Думаю, ты понимаешь, насколько это может быть важно.

Ага, прятал свою разведывательную натуру под «связями в столице». И не врал ведь.

— Полностью, — кивнул я. Если уж разведка поддержит мою идею, то шансы на утверждение плана вырастут на порядок. — Полагаю, поддержка будет не за просто так?

— Правильно полагаешь, — он мрачно взглянул в окно. — Если план будет успешен, то уровень влияния княжны станет беспрецедентным. А ты удостоишься места рядом с ней. Как советник, скорее всего.

— Хочешь, чтобы я шпионил или давал правильные советы? Думаю, она прекрасно понимает, что я буду действовать в интересах Империи.

— В интересах Империи… — он замолк на несколько секунд, а затем впился в меня пронзительным взглядом. — А сможешь ли ты, в интересах Империи, убить её?

Глава 10

— Я — не убийца, — жёстко отрезал я. — Для этого у тебя найдутся специалисты в штате, я даже не сомневаюсь. Или ты хочешь знать, на что я готов пойти ради Империи? На многое. Но не убивать молодых девушек, которые мне в определённой степени доверяют.

Я сделал вдох.

Выдох.

Говорил негромко. Но резко. Этот паршивец-таки подцепил меня на эмоцию.

И я тут же натянул лёгкую полуулыбку и спросил:

— Очередная проверка на лояльность? Я её не прошёл.

Серебряков молчал. Его рука потянулась к карману с сигаретами, но он одёрнул её. А примерно через минуту сказал:

— Княжна будет важна для всех. Если твой план удастся, она встанет на передовую иллирийской политики. А главным кланом в этой стране станет клан её матери — Цельских. Они слишком симпатизируют Рейху, чтобы мы позволили им получить слишком много власти. Ты сам это понимаешь. Не намного хуже меня.

— В том случае, если князь мёртв.

Мне показалось или он чуть не закатил глаза?

— Он мёртв, это очевидно. То, что нам не показывают его труп, ничего не означает. Во дворце окопался Михаэль Кнежевич. Он прячет мёртвого князя, чтобы не волновать общественность слишком рано. Потому что его оппоненты используют это, чтобы обвинить его в убийстве и перевороте.

Серебряков посмотрел на вечерний город. Потом продолжил:

— Сначала Кнежевич захватит город. Потом объявит себя регентом переходного периода. Только после этого тело князя Адриана выведут на всеобщее обозрение. На трон Кнежевич посадит своего племянника Анте Зринского, а сам станет серым кардиналом за его спиной.

Складная версия. Не знай я, что князь жив, я бы в неё даже поверил. Но правда другая. И как её донести, не рассказывая про свою силу?

А, может, рассказать?