Миротворец. Дипломатия Кланов - Владимир Пламенев

Защита, на случай выстрела снайпера или попытки убить его чем-то потяжелее.

Мегафон он оставил позади. Как оказалось, тот был ему не сильно нужен. Мощным, командным голосом он объявил:

— Пока Его Величество лично не отдаст мне приказ, ни один из моих солдат не покинет свою позицию. То же самое касается и подразделений, вставших на пост у дорог в город. Я знаю, что боевики твоего клана планируют быть здесь уже к вечеру. Но в город они не попадут.

Кнежевич с рыком отбросил и свой мегафон. Рывком вышел из автомобиля и в сопровождении четырёх своих телохранителей двинулся вперёд. Остановился лишь у воронки, из-за которой, сквозь дым, смотрел в глаза своего собеседника.

— Ты совершаешь самую большую ошибку в своей жизни, Браслав. То, что Его Величество подобрал тебя мальчишкой и дал всё, не означает, что ты можешь нарушать старинные устои нашего государства. Твой род не обладает даже банским титулом. Где твоя честь, Браслав Непчич? — с презрением выплюнул Кнежевич.

— Всё что Вам стоило услышать, Вы услышали, — твёрдо ответил ему Браслав Непчич. Его выражение даже не изменилось. — Если попытаетесь прорваться — начнётся бой. А Вас не спасёт даже громкий титул и всё влияние Вашего рода. Как воевода, я требую, чтобы Вы немедленно сообщили о местоположении князя, его детей и их состоянии. В противном случае я буду вынужден объявить о Вашем предательстве на всю страну и силой вернуть город под законную власть в течение нескольких дней.

Повисла тишина. И через несколько секунд ее прервал звон нарастающий звон.

В глазах Михаэля Кнежевича больше не было раздражения. Только безмолвная ледяная ярость. Вокруг него зазвенел воздух. Пространство стало подрагивать в десятках точек вокруг, испуская во все стороны тонкие зелёные иглы, которые появлялись и сразу же исчезали.

Мгновение.

Кнежевич рванулся вперёд с такой скоростью что уследить за ним было практически невозможно. Он напоминал смазанное пятно.

За долю секунды он преодолел воронку, а за полную — оказался на бронетранспортёре. Вплотную с Непчичем, который… не моргнул и глазом. Как и ни один из его бойцов. Каждый прекрасно знал свою задачу.

Прозвучал хриплый, почти звериный голос Михаэля Кнежевича:

— Я могу оторвать тебе голову и выпотрошить всех твоих людей за семнадцать секунд, — он буравил Непчича глазами, в которым пульсировала тёмная зелень.

— А на восемнадцатую ты рухнешь на землю, без возможности открыть глаза целые сутки, — произнёс Непчич, смотря на него снизу вверх. Всё тем же, неизменным, тяжёлым взглядом. — Я знаю все твои слабости, Кнежевич. Мы с тобой сражались бок о бок, на той войне. И именно мой брат вытащил тебя из-под ледяных осколков, на той самой восемнадцатой секунде.

Тут Кнежевич ощутил, как ему в бок упирается ствол — Непчич приставил к нему пистолет.

— Он бы презирал тебя, — почти выплюнул Кнежевич. — Он знал, на чём стоит мир и уважал древнюю кровь. В отличие от тебя, он понимал, что у Иллирии только два пути: либо исчезнуть, либо стать настоящей державой. Но держава создаётся только сильной рукой, которую ты сейчас пытаешься укусить.

— Мир устроен сложнее. Твои манипуляции не пройдут, Кнежевич.

— Ты умрёшь до того, как нажмёшь на спусковой крючок, — процедил Кнежевич, с презрением взглянув на оружие.

— Ты можешь перебить всё оцепление. Но это станет точкой в твоей истории, как графа и «великого державника». Мои люди знают что делать и без меня. А твой клан? На что он способен, если здесь и сегодня в твоей голове появится глубокая дырка?

— Я не убью тебя здесь, — зашипел граф Кнежевич. Несколько его зубов заострились в клыки, а лицо приобрело звериные черты. — Слишком просто. Умрёшь ты не сразу и не самой благородной смертью.

Непчич ответил ему тишиной.

Рыкнув, Кнежевич спрыгнул с бронетранспортёра и медленным шагом отправился к своей колонне. Перед тем, как зайти в автомобиль, он развернулся и посмотрел на Непчича.

— Я дал тебе шанс. В память о твоём брате, — он сверкнул глазами. — В следующий раз мы с тобой поговорим на языке огня и крови. К хорватскому вернёмся, только когда твой мятеж будет подавлен, а ты будешь стоять на коленях, сломленный и униженный, — он сел в автомобиль.

Колонна Кнежевича и княжеской гвардии развернулась обратно.

Непчич смотрел ей вслед, затем приложил руку к уху, в котором был микронаушник. Активировал его касанием пальца и сказал:

— План «Шершень-А» в силе. Продолжайте следить за колонной. Жандармерию разоружить, — после чего он соскочил с бронетранспортёра.

Десятки гражданских лиц смотрели из окон. В их руках были телефоны. Уже через несколько минут видеоролики заполнят сеть и весь мир увидит, что княжество Иллирия оказалось на грани гражданской войны.

Непчич ещё раз взглянул на уходящую колонну.

Они выиграли мир.

На несколько коротких часов.

* * *

Минута покоя…

Или затишье перед бурей? Прошло два часа с того времени, как в городе прозвучал взрыв. Недалеко от посольства. Но ни мне, ни княжне об этом ничего не рассказали.

Ледяной душ накатил на моё тело, как благословение. Это было лучшее, что могло быть после тренировки. Короткой, но обязательной.

Холодная вода смыла пот, жар и приятно взбодрила.

Но не прогнала мысли.

У Шуйского чуть глаза не вылезли от моего плана. Но он обещал представить его послу, который уже сегодня должен был вернуться из своей деловой поездки по Загребу.

Я безрадостно усмехнулся. Шуйский — хитрый лис. Я это видел по его глазам и повадкам. Такие ребята ловко крутятся во властных структурах и всегда чуят, с кем надо «дружить».

Но одного было у него не отнять — он прекрасно чувствовал перспективы. И его глаза загорелись, когда я раскрыл ему часть подробностей своего плана.

Конечно, была вероятность, что он мог выдать мой план за свой. Но на этот случай наш разговор слышала княжна. А её слово будет кое-что значить в ушах посла.

А ведь российский посол тоже был там — у усыпальницы. Тоже всё видел.

Примет ли он мой план? Мы с ним пусть и были «знакомы», но это могло сыграть даже против меня. Да и если примет, нам ещё придётся прописать план так, чтобы его приняли уже в Москве. А это ещё сложнее…

Я вышел из душевой «кабинки» — сектора в большой общей душевой, огороженного двумя стенками по бокам и шторкой сзади. Затем