Князь: Попал по самые помидоры 18+ - Гарри Фокс

— Одно движение, и твои внутренности будут украшать этот ландшафт вместо меня, — прорычал я, и в голосе моем не было ни капли шутки.

Она замерла, как вкопанная, дрожа всем телом. Я грубо сорвал с нее доспехи. Пластины со звоном падали на землю, а под ними оказалась тонкая рубаха, которая порвалась в нескольких местах под моим напором, обнажая бледную кожу. Теперь она была беззащитна.

— А теперь, моя прелесть, сними Годфрика, — приказал я, кивнув в сторону столба.

— О, капитан, что Вы делаете вечером? — робко начала Элиана, нервно закручивая пальцем локон.

— О боги! Со столба его сними, дура! А не пытаясь закадрить!

— Да! — дернулась Элиана.

Дрожащими руками она подошла к моему капитану и стала развязывать веревки. Как только Годфрик был свободен, он тут же подскочил ко мне, сияя от восторга.

— Мой князь! Это было великолепно! Мы…

— Позже, — отрезал я и, желая добавить победителю победного пафоса, решительно наклонился, подхватил Элиану и закинул ее через плечо.

И тут же, с глухим «Уф!», рухнул под ее весом на землю, увлекая ее за собой.

— Черт! — выругался я, отплевываясь от пыли. — Я слишком дрищавый для этого!

— Ее могу понести я! — бодро предложил Годфрик, уже протягивая свои могучие руки.

— Не-е-ет! — заныл я, с трудом поднимаясь. — Весь прикол был в том, чтобы именноя́ее нес и по дороге шлепал! Это ж символизм!

Я подошел к поднявшейся на локти Элиане и посмотрел ей в лицо. В ее глазах читалась абсолютная растерянность и животный страх.

— Мой… мой любимый князь? — неуверенно прошептала она, пытаясь уловить мое настроение.

— Ооо, дааа, — протянул я с фальшивой томностью. — Даже не знаю, что теперь с тобой будет. Какая же ты неблагодарная. Я тебе предлагал все, а ты…

Внезапно из-за холмов донеслись четкие, мощные звуки боевых горнов.

— Черт! — ругнулся Годфрик, хватаясь за свой двуручник. — Подкрепление! Мой господин, готовьте… член!

Я мгновенно сориентировался.

— Элиана! К магазину моего ствола! Быстро!

Бывшая будущая княжна, не раздумывая, послушно ухватилась за мои яички, держа их, как дорогой и очень опасный артефакт.

— Сейчас будет жарко, — прошептал я, целясь в сторону холмов.

И вот они показались. Они входили в горящий лагерь, и это было зрелище, достойное легенд.

Во главе шла Лира. Ее розовые волосы развевались из-под шлема, а лицо было искажено холодной яростью. Ее доспехи были в свежих подтеках крови, а в руке она сжимала длинный клинок, с которого капала алая влага. Видимо, часть бегущих с позором эрнгардцев наткнулась на ее отряд и очень об этом пожалели. За ней, как тень, двигалась Ирис. Ее лицо было бледным и сосредоточенным, в одной руке — короткий кинжал, в другой — странный магический артефакт, слабо светящийся фиолетовым светом. А за ними — мои рыцари! Те самые, что должны были быть мертвы от отравления, но теперь, хоть и бледные, и пошатывающиеся, но грозные! И кошколюды с ощеренными клыками и сверкающими когтями.

Черт, — пронеслось у меня в голове. — Я бы был спасен своей женой. Героически отбит у врага. Но если бы не моя новая… сила… меня бы спасли уже без анальной девственности. Как двусмысленно.

— Что тут происходит… — прошипела Лира, ее хищный взгляд скользнул по горящим палаткам, трупам, оплавленному металлу и наконец… остановился на нас.

А картина, надо признать, была сюрреалистичная: Годфрик стоит с огромной палкой, готовый к бою. Я стою абсолютно голый, в боевой стойке, направляя на них свой член. А у моих ног, на коленях, сидит полураздетая Элиана и обеими руками бережно держит мои яйца, как священную гранату.

— Наш князь! — радостно гаркнул Годфрик, нарушая напряженное молчание. — Он в одиночку сокрушил весь лагерь! Да здравствует независимость Драконхейма! Да здравствует великая мошонка князя Артура!

Я гордо поднял голову, пытаясь придать себе величия.

И тут началось нечто. Мои рыцари и кошколюды, воодушевленные криком Годфрика, сорвали с голов свои шлемы и с ликующими криками «УРА!» и «ЗА МОШОНКУ!» подбросили их в небо.

Шлемы, наполненные боевым духом (и, видимо, остатками дурмана), взлетели высоко-высоко… а затем по дуге полетели обратно — и с громким, сочным БДЫЩ! начали падать на головы своих же метателей.

Лагерь огласили не крики победы, а вопли боли и удивления: «Ай, бля!», «Моя голова!», «Кто бросал⁈», «Слава князю! Ай, сука!».

Лира, Ирис и кошковоины просто замерли у входа в лагерь, наблюдая за этим абсурдным действом. Гнев на лице Лиры постепенно сменялся недоумением, а затем и чистейшим, беспримесным facepalm'ом. Ирис же просто закрыла лицо ладонью, но я увидел, как ее плечи задрожали от сдерживаемого смеха.

Пипец был абсолютным, победоносным и совершенно идиотским. Как и положено в Драконхейме.

* * *

Райский сад. Точнее, то, что от него осталось.

Воздух, еще недавно сладкий и густой, теперь звенел от ярости. Невидимые птицы разлетелись кто куда. Перламутровые светила на небе померкли, будто испугались. А в центре этого хаоса бушевала Роксана.

— Да какого ХРЕНА⁈ — ее вопль сотрясал основы реальности. Она металась по опустошенному саду, вырывая с корнем деревья и швыряя их в пруд, где вода теперь кипела и шипела. — КАК ОН ЭТО СДЕЛАЛ⁈

Ее божественное одеяние было порвано, волосы растрепаны, а в фиалковых глазах плясали молнии чистейшей, неразбавленной ярости. Она с размаху пнула хрустальный трон, и он разлетелся на тысячи осколков.

— Он должен был умереть! Сдохнуть! Быть пронзенным этим дурацким стрампоном! Я все рассчитала! Я все проконтролировала! Оставалась всего капелька! ОДНА КАПЕЛЬКА ДО ЕГО ПОЗОРА И СМЕРТИ! ААААА!

Она схватила огромную вазу с нектаром и швырнула ее в стену. Ваза разбилась, а нектар разлился по мрамору, но Роксану это не успокоило.

А неподалеку, стараясь быть незаметной, стояла нимфа. Она не сводила восхищенного взгляда с массивной золотой чаши, в черной воде которой все еще плясали отголоски недавней битвы: голый Артур, дымящийся ствол, летящие огненные «пули» и горящий лагерь.

— Ух ты… — прошептала нимфа, прикусывая от возбуждения свою полную губу. — Как он их… Как он их всех… Ультра-ствол… Это же просто… божественно.

Ее изумрудные глаза блестели не только отраженным пламенем, но и неподдельным, живым интересом. И возможно, чем-то большим.

— ЧТО ТЫ ТАМ БОРМОЧЕШЬ⁈ — резко обернулась к ней Роксана, ее взгляд был способен испепелить. — Наслаждаешься моим провалом⁈ Радуешься, что этот… этот прыщ, этот ничтожный червяк посмел разрушить мои планы⁈

Нимфа мгновенно приняла подобострастный вид и опустила глаза.

— О, нет, моя богиня! Я просто… восхищаюсь Вашим мастерством. Как Вы… э-э-э… позволили