Шкатулка с секретом - Елена Комарова
Торговля, криминал или наука — такой выбор делал каждый студент академии, если намеревался остаться в Аркадии и зарабатывать магией на жизнь. Мартин Дейтмар по окончании учебы счастливо избежал участи, уготованной в этом городе почти любому мало-мальски сильному магу, выбрав науку и втайне мечтая совершить великое открытие.
С возрастом стало ясно, что ты либо занимаешься наукой, либо получаешь титулы и почести. Совмещать эти два занятия мало кому удавалось. И он снова выбрал науку, уже не мечтая об открытиях, переворачивающих сами основы мироздания, но хотя бы стремясь найти ответы на некоторые вопросы.
На какое-то время он почти поверил, что настоящие дела все равно выпадут на долю другим, а ему останется разве что экспериментировать с рецептами домашних наливок. Но магия в лице профессора Довиласа вознаградила его за верность.
Они с Довиласом были знакомы уже полтора десятка лет. Встречаться доводилось нечасто, но переписывались регулярно, обмениваясь как соображениями о последних научных достижениях, так и байками из жизни. Кое о чем, конечно же, умалчивали, но слухи и сплетни в ученой среде распространяются быстрее, чем в дамских клубах
Завершив исследования, ради которых ольтенцы явились к нему в лабораторию, Дейтмар отослал результаты в гостиницу, но удовлетвориться этим не захотел: поднял материалы по Майердолу, сопоставил расчеты, кое-что прикинул на бумаге, кое-что додумал. Утром заехал в «Магнат», чтобы переговорить с Довиласом, и с удивлением узнал, что ольтенец оставил за собой номер, а сам отбыл в неизвестном направлении.
«В Майердол», — однозначно решил для себя профессор Дейтмар.
Магограмма Довиласа не застала его врасплох. Чего-то подобного он и ожидал. Только подивился аппетитам ольтенского коллеги — тот затребовал чуть ли не половину лаборатории. Некоторых предметов, упомянутых в списке, даже в Академии не было, как не было и времени на поиски и доставку, поэтому список пришлось сократить. Ну да незаменимых вещей не бывает, и плох тот маг, который не умеет импровизировать.
Собрав все, что мог найти, Дейтмар заперся в лаборатории и начертил схему, приняв за аксиому душевное здравие профессора Довиласа и требуемое оборудование. Судя по всему, коллега собрался колдовать уровне этак на десятом, и это минимально. Ну, тем любопытнее, тем интереснее…
Допив остатки кофе одним глотком, Дейтмар поднялся, одернул пиджак, сунул в карман листы с расчетами и вышел из лаборатории. Правильность его предположений можно будет проверить очень скоро.
* * *
Майердол
Темнели окна проклятой усадьбы. Ветер, пробравшийся сквозь выбитые местами стекла, гонял по полу мусор от одной лунной дорожки до другой. Случайному наблюдателю, буде такой оказался бы столь неосторожен или безрассуден, что решился навестить Майердол ночью, в глаза бросились бы лишь печальные признаки запустения. Обычное заброшенное поместье, коих в Вендоре после войны и трех попыток государственного переворота появилось предостаточно.
Мрак в углу сгустился, глянцевито блеснул и выбросил толстые щупальца, тыкая ими в пространство, как слепец, ощупывающий путь перед собой. Где-то в недрах дома была энергия, сладкая и такая желанная…
Коридор, поворот, еще один поворот, совсем рядом, щупальца разделялись, истончались и удлинялись, стремясь проникнуть в мельчайшие трещинки и добраться до цели… В ответ вспыхнуло ослепительное сияние ажурного кружева, и лишь когда последний фрагмент черного тумана растаял в огне, кружево потускнело в ожидании нового незваного гостя. Серебристая горошина застыла в море живой голодной тьмы.
Внутри горошины шел научный диспут.
— Положим, снести половину замка — это вы, Довилас, погорячились, — сказал Карл Джарвис. — Если там и впрямь держали пленных магов, то позаботились о защите от стихийных выбросов.
— Допустим, — согласился Марк. — Значит, по поводу незаметной смерти мага вопросов нет? Разумеется, наличествует вариант, и я бы не сказал, что маловероятный, при котором мы просто имеем дело с выдумкой, а способности ханского сына вовсе не были выдающимися.
— Нет, — покачал головой Карел. — Этот шестнадцатилетний мальчишка уничтожил около пяти тысяч солдат и несколько сильных магов. Но это же и позволило его захватить — его свалил эффект отдачи. У сына Менгу не было нужного опыта.
— Перестарался, значит, — хмыкнул Ференц.
Пауль Герент, которому уже поднадоели попытки выхватить хоть крупицу из оживленной беседы на ольтенском языке, кашлянул, привлекая внимание спорщиков, и адресовал им красноречивый взгляд, под которым на миг смутился даже Джарвис. Карел, с молчаливого разрешения брата, вздохнул, и кратко перевел для вендорцев суть обсуждения. Глаза репортера блеснули в предвкушении, Пауль только пожал плечами.
— Не понимаю, — сказал он. — Сын хана Менгу был сильным магом и покончил с собой в плену. Что здесь не так?
— Вам, сударь, доводилось видеть, как умирают маги? — ехидно поинтересовался Ференц.
— Неоднократно, — в тон ему ответил Пауль.
— Бестактный вопрос был, извини, — вздохнул Джарвис и продолжил: — Хотя, ты наверняка заметил, что и их убить сложнее… — Герент снисходительно улыбнулся. — Суть в том, что магия не хочет умирать. А если умереть хочет маг — ему нужно сначала избавиться от своей силы, а потом, желательно, найти вариант вроде пули в лоб. Чтобы смерть была максимально быстрой. Поэтому мой коллега-профессор и выразил сомнение в возможности столь тихой смерти сына хана Менгу.
Пауль, прищурившись, побарабанил пальцами по столешнице.
— Почему же это никого не обеспокоило, за столько веков? — спросил он.
— Фольклор, — неопределенно махнул рукой Марк.
— Нет, не в этом дело, — вмешался Андрэ. — Магом считали отца, а не сына. А Менгу умер, как и полагается завоевателю, в битве, где полегли десятки тысяч с каждой стороны. Всё списали бы на ярость битвы.
— Хорошо, господа, тогда будем принимать во внимание только факты, — сказал Ференц и начал загибать пальцы. — Сын Менгу — могущественный колдун…
— Факт, — согласился Карел.
— …Он умер в плену…
— Тоже факт, — сказал Пауль.
— …но этого не могло случиться без выброса энергии…
— Факт, — с удовольствием выговорил Марк Довилас.
— …а точно не было никакого катаклизма? — закончил Ференц. — Может, его отнесли к природным явлениям или последствиям военных действий.
Карел, Пауль и Андрэ задумались, и репортер в очередной раз мысленно обругал себя за недостаточную внимательность при изучении материалов. Хотя, кто мог знать, что всплывет подобный вопрос? Но он неплохо знал историю в школе,
