Лед тронулся, тренер! Но что делать со стояком? 18+ - Игорь Некрасов

Верхний ящик стола, тот самый, был приоткрыт на сантиметр, будто манил. Я потянул его, чтобы просто бросить ключ внутрь, и мой взгляд, предательский и ведомый всё тем же проклятым любопытством, снова упал на ту самую темно-бордовую тетрадь. Она лежала поверх скучных папок с надписями «Накладные» и «Графики», как алый цветок на поле брюквы.

Любопытство — мой старый, верный и самый вредный грех — снова зашевелилось, затмевая на миг даже голос здравого смысла, который слабо пищал: «Не надо, Орлов, не лезь, оно тебя сожрет». Я огляделся по сторонам. В просторном, вымершем холле царила утренняя тишина. Ни души. Словно сама судьба подталкивала меня.

Я приоткрыл тетрадь. Она сама раскрылась на знакомой шелковой закладке. За последней недописанной сценой, которую я видел, следовали новые, исписанные ровным почерком страницы. Я не удержался и пробежал глазами.

Первые две страницы описывали, как героиня возвращалась домой после того самого сеанса, вся в приятной истоме, вспоминая каждое прикосновение. Как она принимала душ, и вода, стекая по коже, будто оживляла следы его пальцев. Как она легла в кровать и… не смогла заснуть, её тело требовало продолжения, а мысли упорно возвращались к тёмным глазам массажиста и его знающим рукам. Было много внутренних монологов и томных описаний её тоски.

А потом, на третьей странице, начинался новый сеанс. Её сердце бешено колотилось, а между ног уже было влажно от одного лишь ожидания. Героиня лежала расслабленная, а массажист, увлеченный совершенством ее форм и собственным внезапно проснувшимся голодом, начинал новый этап. Описывалось, как его сильные, натруженные руки, скользя по ее пояснице, непроизвольно, будто против его воли, сползали к подолу ее трусиков.

Как он крючком уверенного пальца зацепил тонкую шелковую полоску и медленно, с непереносимой нежностью, стянул их вниз, обнажая соблазнительную, скрытую до сей поры ложбинку. Дальше шел подробный, сладострастный абзац о том, как он раздвинул упругие половинки ее ягодиц и… приник губами и языком туда, куда не ступала нога мужчины, и начал вылизывать анус, доводя ее до неистовства, а она впивалась пальцами в простыню и глухо кричала, теряя рассудок.

А затем он вошел в нее сзади, и она закричала уже от смеси дикой боли и немыслимого, запретного наслаждения, пока оба не остались без сил. В конце сцены героиня, вся в испарине, с тлеющими угольками в глазах', говорила, облизывая пересохшие губы: Спасибо за массаж… а ты не выезжаешь на дом? Иногда так хочется получить дополнительный… совсем частный сеанс.

Я захлопнул тетрадь так резко, что звонко щелкнула пружина, и звук оглушительно громко прокатился по тихому холлу. Кровь ударила в лицо, в виски, в пах. Но на сей раз — и это было ново — не только от слепого, животного возбуждения. От осознания. От холодного, щемящего понимания.

Мля… мля-я-я! Да она реально вдохновляется нашим общением, моим массажем. Она не просто фантазирует в свободное время — она… прокручивает в голове эти сцены, детально, со мной в главной роли. И записывает… а еще и, судя по всему, ждет продолжения. И предлагает «частные сеансы» уже не как намек, а как прямой сценарий. Это уже не флирт. Это… черт, уже какая-то режиссура. А я у нее главный актер, даже не зная текста.

Я сунул ключ в ящик, толкнул его, чтобы он закрылся с глухим стуком, и, собрав всю свою волю в кулак, направился в комнату персонала, чувствуя, как ноги слегка подрагивают. Не от страха, скорее от напряжения. От абсурда происходящего.

Света сидела на диванчике с кружкой в руках. Услышав шаги, обернулась, и на ее лице снова расцвела та самая теплая, домашняя улыбка, которая никак не вязалась с только что прочитанным.

— А, вот и ты! — она обрадовалась, как ребенок. — Присаживайся, сейчас сделаю тебе кофе. Знаю, ты и сам умеешь, но давай хоть так отплачу за твой массажик. Ты как, кстати, с Татьяной Викторовной поговорил?

— Да, всё нормально, — буркнул я, опускаясь на диванчик рядом с тем местом, где только что сидела она. — Просто вопросы по работе.

Следующие несколько минут мы просто пили кофе и болтали о совершеннейших пустяках — о том, что на улице опять холодает, о том, как подорожал проезд, о новом сериале, который все смотрят. Простая, почти бытовая, уютная болтовня.

И глядя на ее милое, открытое, ничего не подозревающее лицо, на ее искренние глаза, я чувствовал себя последним подлецом и шизофреником одновременно. В голове был цирк: с одной стороны — милая девушка, с другой — автор порноромана, где я трахаю ее в зад. Мой мозг пытался совместить эти два образа и давал сбой.

И в какой-то момент, почти на автомате, глядя на пустую кружку, я решился. Не просто от желания осуществить написанное в ее тетради, а от какой-то странной, фаталистичной решимости. И раз уж игра началась, надо знать правила. Все правила. А также убедиться, что я понял всё правильно, а не надумал себе лишнего, ведь Света не знает, что я читал её чёртову рукопись. И если я всё себе напридумывал и во время массажа начну лизать её анус, то, возможно, она очень сильно удивится… А потом и я удивлюсь… ведь если она не подготовится, то… там явно будет не шоколадный фонтан.

— Насчет выезда на дом… — начал я, и мой голос прозвучал чуть хриплее, чем хотелось. Она замерла, кружка застыла на полпути к столу. — Если серьезно, и тебе правда нужно… то могу приехать. Но нужно будет посмотреть, в какие дни смогу.

Ее глаза заискрились такой неподдельной, детской радостью, что у меня на мгновение сжалось сердце.

— Правда? Леш, это было бы просто супер! — она хлопнула в ладоши, совсем как ребенок. — Позже телефонами обменяемся, договоримся! А пока давай кофе пей, остынет же.

Мы успели сделать еще по глотку и начали обсуждать новый сериал, который «все смотрят», хотя я, конечно, не смотрел — мне бы учебники одолеть, да и телевизора нет в комнате. Света же весело смеялась, рассказывая про нелепого главного героя, и на эти пару минут я почти забыл, где нахожусь.

Именно в этот момент, как по какому-то дурацкому режиссерскому ходу, когда я уже начал забывать о сегодняшних же запланированных мероприятиях с Ириной и Татьяной, в комнату зашла Софья.

Она была в своей привычной одежде, и ее появление мгновенно выдернуло нас из разговора.

— О, вы тут кофеёк устраиваете! — весело сказала она, направляясь