Тайны Невербуха. Книга 1 - Максим Век

Зюв медленно выпрямился. Его лицо приобрело зеленоватый оттенок, тусклые глаза виновато уставились в лужу с осколками. Жалко смотреть, честное слово! Даже непонятно, как его отчитывать.

– Эх, Зюв, Зюв, как же ты так?..

– Монцар…

– Ты меня точно в гроб загонишь, приятель. Почище любых демонов.

– Я… я сейчас…

Кряхтя, Зюв вновь согнулся пополам, нависнув над фарфоровыми осколками. Макнул палец в лужицу и сунул в рот. Опять выпрямился. Глубокомысленно помолчал. Затем воздел палец вверх.

– Я понял, монцар.

– Что?

– Здесь не сахар.

– Гениально! Я потрясён твоими способностями к умозаключениям, Зюв. Вот ещё бы понять, что там, если это не сахар.

– Сода, монцар.

– Сода? – мне показалось, что я ослышался.

– Сода.

– Но почему?! Ради Сварха Великолепного, скажи! Как в мою кружку попала сода?

– Я перепутал, монцар.

– О, Сварх Справедливейший, как можно перепутать?! Сода – это сода, а сахар – это сахар! Кстати, что ещё за сода? Зачем она нам вообще нужна? В смысле, я знаю, что есть какая-то сода… Но зачем она? И как выглядит?

Зюв пожал плечами.

– Сода… она белая…

Я махнул рукой.

– Ещё бы понял – соль. Она хоть не такая гадкая. Хотя, смотря сколько, конечно, её бухнуть. В Болоте мы тоже как-то подшутили над Клохом Марусиком, подсыпали ему соли в коктейль, пару столовых ложек… – когда я раздражаюсь, то становлюсь на редкость многословным.

Но Зюв прервал мой словесный поток, заявив уже совсем нечто несуразное:

– Вы больны, монцар…

– Что?! – я, разинув рот, таращился на своего слугу. – Чем я болен? – спросил наконец, когда вновь обрёл дар речи.

– Наверное простыли. Всю ночь чихали. Да, поэтому я всё утро думал, что вам нужно сделать тёплое молоко с содой. И, должно быть, перепутал, когда делал вам чай.

– Я не болен!

Я подошёл к зеркалу и глянул на своё отражение.

– Я здоров как бык. Вот смотри – у меня отличный цвет лица. И даже твоя сода его не испортила. Горло не болит, – я высунул язык, потом попытался заглянуть в свою глотку, – язык розовый. Нос в порядке. Прекрасно дышит и не думает чихать.

– Да, монцар. Но ночью вы очень громко чихали. Я до утра не мог уснуть.

– Мне, конечно, жаль тебя, Зюв. Но я тут не причём. Не знаю, кто там у тебя чихал сегодня ночью. Будь добр – прибери здесь.

С этими словами я вышел из гостиной. Вернее, пошёл, но остановился в проходе – меня нагнали слова Зюва.

– Вчера вы тоже чихали. И позавчера. Вы чихаете уже вторую неделю подряд.

Я развернулся.

– Это уже что-то интересное, Зюв. Так ты не высыпаешься вторую неделю, так что ли?

– Получается так, монцар.

– А что же ты не сказал мне раньше?

Зюв, потупившись, пожал плечами.

– Понимаете, монцар, – медленно проговорил он, – сначала мне казалось, что вы чихаете только у меня во сне. Ну, то есть, я слышу чихание после того, как усну. А если я сплю, и вы чихаете в моём сне, то это касается только меня, а вас не касается. Так?

Чуть подумав, я кивнул.

– Но я не высыпаюсь, монцар, как если бы вы чихали наяву. И я подумал, может, вы на самом деле чихаете ночи напролёт. А мне только кажется, что я сплю. А если вы и вправду чихаете, то, значит, заболели. Вот я про соду и подумал.

Я потряс головой.

– Подожди, Зюв. Хрёт с этой загадочной содой. Что тебе вообще снится кроме этого чихания?

– В том-то и дело, монцар, что почти ничего. Лежу я у себя на кровати, в своей комнате. Ворочаюсь с боку на бок. Вот и всё.

– Хм… А почему ты вообще решил, что это я чихаю? Может, кто-нибудь другой?

– Не думаю, монцар. Звук очень громкий, словно прямо за стенкой…

– А ну-ка, пойдём к тебе и посмотрим.

Что «посмотрим» я точно не знал. Каморка Зюва располагалась рядом с моей квартирой. И имела отдельный вход. Зюв, по понятным причинам, обитал в основном у меня. Но спать уходил в эту свою комнатку. Вернее, комната тоже принадлежала мне. Она раньше соединялась с другими помещениями квартиры, а потом сделали отдельный вход, и внутреннюю дверь замуровали. В таком виде я когда-то и приобрёл эту недвижимость. И не стал ничего менять.

Итак, мы вышли из квартиры и прошли к Зюву. Комнатка была небольшая, но опрятная. Узкая железная кровать у одной стены, платяной шкаф у другой. Окно напротив двери, стол у окна, стул. Собственно, и всё. Ничего лишнего.

Я подошёл к окну, раскрыл его и высунулся наружу. Дождевые капли тут же нашли путь мне за шиворот, а холодный ветер неприветливо ударил в лицо. Комната Зюва располагалась в угловом флигеле, который заметно выдавался из фасада и боковой стены здания. Я увидел окна своей квартиры. Несомненно, моя спальня должна была примыкать к этой каморке. Кровать моего слуги стояла у смежной стены. А за противоположной стеной не было ничего, кроме сырого невербухского воздуха да птиц.

– А ты уверен, что чихали за стенкой, а не, скажем, сверху или снизу?

– Да, – сказал Зюв, – в этом доме такие толстые перекрытия, что мы не слышим соседей сверху или снизу. Когда в прошлом году старый Кубак Отт с четвёртого этажа делал у себя ремонт, мы и не заметили. А стенки между комнатами тонкие. Чиханье слышится очень отчётливо.

– Так, – сказал я и побарабанил пальцами по подоконнику. – Ты же отпрашивался в начале месяца на охоту. А я тебя не пустил. Если сейчас отпущу – ещё не поздно охотиться на этих, твоих… как их там, кнедлобоков?

– Нет, монцар, – быстро ответил мой дворецкий, – не поздно. Они сейчас самый жир нагуляли.

– Ну так собирайся на охоту, Зюв. Даю тебе три дня отпуска. Плату за них возвращать не нужно. Но стоимость кружки я вычту из твоего жалованья, так и знай.

Глава 23. Да будьте вы уже здоровы!

И я на три дня остался без слуги. Но лучше три дня без слуги, чем со слугой, который хронически не высыпается и колотит посуду.

Чаю заварил себе сам, невелика хитрость. Получился, может, не такой вкусный, как обычно делает Зюв, но зато без соды. Напившись чаю, я завалился у себя в кабинете с приключенческой книжечкой и провалялся почти до обеда.

С обедом я тоже отлично управился. Позвонил в ресторан «Тёплый угорь», который на Кулёчной улице, в двух кварталах от моего дома.