Лед тронулся, тренер! Но что делать со стояком? 18+ - Игорь Некрасов

— Ага, давай, не теряй времени, — бросила она мне вслед, уже снова погружаясь в монитор.

Топая в свой кабинет после этой встречи, я почувствовал странное, двойственное ощущение. С одной стороны, мысль о том, что наша работа, мои профессиональные навыки могут попасть в серьезный репортаж, вызывала невольное любопытство и даже легкую гордость.

Все-таки, это не просто подработка, а нечто большее — часть большого сложного механизма. И было лестно, что кто-то со стороны заметил и оценил эту важность. Но с другой стороны, нарастала тревога, липкая и неприятная.

Массаж на камеру… — пронеслось в голове. — Крупные планы руу, да? Журналист говорил именно о руках, но я-то прекрасно знал, что творится с моим собственным телом в присутствии этих девушек. А если в самый ответственный момент мой «друг» решит принять участие в съемках?

Если я буду мять, скажем, бедро Алисы или плечо Ирины, а в штанах начнется непроизвольное движение? Это же увидит вся страна!

Пускай в кадре только руки, но я-то буду весь на нервах, и тело может отреагировать самым неподходящим образом.

Становилось как-то не по себе от одной этой мысли.

Я прошел по пустынному коридору, прислушиваясь к эху собственных шагов, отдававшемуся в висках. Тишина здесь была особой — густой, насыщенной скрытыми смыслами и ожиданием, будто само здание затаило дыхание в преддверии новых бурь, которые я, сам того не желая, помогал разжечь.

— Так, Орлов, соберись, тряпка, — строго сказал я сам себе, заходя в кабинет и с решительным видом принимаясь расстилать на массажном столе свежую, хрустящую простынку. — Никаких тебе репортажей и стояков. Сейчас придет Софья. С ней всегда всё просто, ясно и понятно. Никаких подвохов, никаких двойных игр. Просто работа. Руки, мышцы, профессиональный подход.

Желая хоть как-то отгородиться от навязчивых мыслей, я достал с полки новый флакон с маслом — не с резким ментоловым, а с мягким, сладковатым ароматом ванили.

Думаю, что с Софьей можно использовать более расслабляющее масло. Пусть она хоть немного отдохнет от этой вечной спортивной строгости, почувствует что-то домашнее, уютное, — подумал я, наливая каплю масла в ладони и поднося их к лицу. — Уф… да, какой хороший, сильный и приятный запах. Прям успокаивает.

Ох… Света. — тут же возник её образ в голове, а точнее её попа и грудь. — Она действительно придет на массаж? Как это… будет? Как пройдёт? — я поймал себя на мысли, что очень хочется запустить руки в штаны и как следует вздрочнуть. — Млять… это масло действует слишком хорошо! Может, лучше вернуть… ментоловое? — задумался я, но тут в дверь постучали, и она тут же открылась, и в кабинет впорхнула Софья, словно лучик солнца, пробившийся сквозь зимнюю хмарь.

Ее лицо озаряла знакомая беззаботная улыбка, а в руках она держала два яблока, ярких и налитых, как и сама она.

— Привет, Лёш! — звонко бросила она, энергично протягивая мне один из фруктов. Вся она словно вибрировала от энергии, и от ее присутствия даже густой воздух кабинета, пропитанный запахом масел и тревог, становился светлее и легче. — Держи, витаминчики!

Что это она меня подкармливает? — промелькнула трогательная мысль, и неожиданно стало по-настоящему тепло на душе от этого незамысловатого, почти дружеского жеста.

Я не мог не улыбнуться в ответ ее заразительному энтузиазму, принимая прохладный гладкий плод. Ее простодушие было бальзамом для моей издерганной психики.

— Спасибо, — кивнул я, искренне тронутый, и отложил яблоко на край стола. — Очень мило с твоей стороны.

— Не за что. — она подмигнула. — В общем, Лёш, после утренней тренировки я чувствую себя как выжатый лимон, надеюсь, ты меня снова по волшебству «соберешь»!

— Ложись, — сказал я и указал на кушетку. — Начнем работать.

Она, задорно улыбаясь, тут же повернулась ко мне спиной и с привычной легкостью сняла футболку.

А… интересно, — тут же мелькнула у меня в голове «сугубо профессиональная мысль», — а почему, кстати, она всегда без бюстгальтера? И сосочков не видно… наверное, специальные спортивные накладки носит, как многие фигуристки, чтобы ничего не мешало и не натирало при сложных вращениях?

Прикрывая грудь смущенным, но привычным жестом, она спросила с игривой улыбкой:

— Ты же не смотришь?

— Нет, — буркнул я, чувствуя, как горит лицо, хотя, конечно же, краем глаза успел отметить упругость ее молодой соблазнительной спины.

— Я это… еще и штанишки сниму, ладно? — застенчиво добавила она, уже хватаясь за пояс. — Так же удобнее, да? Для массажа ног.

— Эм… да, конечно… удобнее, — согласился я, стараясь сохранять профессиональное хладнокровие.

Она ловко, одним движением сбросила спортивные штаны, оставшись в одних белоснежных трусиках, и потянулась руками вверх.

— Всё… я готова. — сказала Софья, и улеглась на живот, как котенок, готовый к ласке. — Можешь начинать. — добавила она, прикрывая попку полотенцем.

Я обернулся, и в голове тут же пронеслось: «Млять… Какая же красота! Так и хочется облизать!» Ее тело было идеальным творением спорта и молодости — упругие округлые ягодицы, стройные, с рельефными мышцами ноги, изящная линия спины, прорисованная каждым мускулом.

— Мне сегодня ноги особенно нужно размять, — объяснила она, утыкаясь лицом в отверстие. — После утренних прыжков голени просто горят, как в аду.

— Понял, — произнёс я, собираясь с мыслями, и начал с икр, втирая ароматное ванильное масло в ее горячую кожу.

Мои пальцы погружались в упругие, словно стальные пружины, мышцы, находили каждое микроскопическое напряжение. Она тихо, сдавленно застонала, когда я нашел особенно болезненную точку.

— Ой… да… вот тут… — ее голос дрогнул от смеси боли и облегчения. — Кажется, я его на том тройном тулупе потянула, когда приземлялась вчера.

Я усилил давление, чувствуя, как под моими пальцами мышечные волокна постепенно, нехотя отпускают зажим. Ее кожа была горячей, живой, каждый мускул отзывался на прикосновения благодарной дрожью.

— Расслабься, — мягко скомандовал я, переходя к бедрам.

Мои ладони скользили по задней поверхности ее ног, разминая напряженные участки квадрицепсов и бицепсов бедра. Она издала глубокий, томный вздох, когда я начал работать очень близко к ягодицам.

Мои пальцы легко погружались в упругую, податливую плоть, разминая глубокие мышечные слои. Я чувствовал, как все ее тело постепенно расслабляется, становится тяжелее, податливее, доверчиво отдаваясь в мои руки.

— Ммм… да… — прошептала она, и ее бедра непроизвольно, едва заметно подались навстречу моим рукам, будто ища большего контакта.

Я продолжил массаж, плавно перейдя на спину. Мои пальцы скользили вдоль позвоночника, находили каждый позвонок, каждую напряженную мышцу, вытянутую вдоль хребта. Она лежала совершенно расслабленная, почти безвольная, изредка