В его глазах - Анна Ардо
— Готова, — одними губами произнесла я.
Даже не уверена, что хватило сил наделить это единственное слово звуком. Но Оскар понял без промедления.
Я осознала себя снова, только когда очутилась в лифте. Тяжёлый аромат одеколона Золотницкого окутал меня порочной пеленой. Я почти перестала воспринимать происходящее. Станислав находился рядом, но не смотрел в мою сторону. Я будто бы перестала для него существовать.
— Повтори своё стоп-слово, — пробормотал мне в ухо Оскар.
— Рамка, — ответила я, чувствуя, как меня колотит мелкой дрожью.
— Твои табу?..
Двери лифта раскрылись. Адлер вышел первым. Я в сопровождении Золотницкого шла за ним следом. Мускулистая рука Оскара обвивала меня за шею, точно громадная змея, или скорее — прочная удавка.
— Никакого секса.
— Опять? — Золотницкий заставил меня посмотреть на него. — Да ты садистка, Куколка! Так не пойдёт…
— Оскар, — перебил его Станислав и кивнул на открытую дверь, которую только что отпер, — ты думаешь не о том.
— Я всегда думаю о том, что мне нравится больше всего, — бросил Золотницкий, вталкивая меня в комнату. — Куколка, раздевайся.
Дверь громыхнула, напугав меня, а Оскар, наконец-то, выпустил моё тело из тисков. Он переключился на Адлера, похлопал его по спине.
— Кажется, мы опять слишком напряжены, дружище, — Золотницкий победно улыбался, хотя Станислав оставался непроницаем. — Знаешь, что я думаю? Что мы не можем прийти к согласию из-за того, что у нас сходные цели. Самое важное в таких вопросах — научиться доверять друг другу и правильно распределить роли… — он обернулся ко мне, застывшей истуканом у порога. — Куколка, ты плохо слышишь? — тон голоса резко переменился, и я поняла, что игра уже началась.
Тут же опустила глаза к полу:
— Прошу прощения, Хозяин.
— То-то же, — бросил Оскар. — Не подведи меня, девочка. Эту ночь я хочу запомнить надолго.
Двое мужчин сели на диване. Адлер стал раскладывать на столе какие-то бумаги, попутно комментируя:
— Это отчёт от двух независимых экспертов. Разница в их оценках составляет…
Взгляд Золотницкого вновь зацепил меня, и я моментально ожила. Обнажиться, как это делали девочки на сцене, мне, конечно, же не светило. Я неловко стянула свитер, стала расстегивать джинсы. Оставалось только завидовать стриптизёрам не только из-за их потрясающей грации, но потому что одежда их специально предназначалась для эффектного снятия, в то время как производители джинсов, похоже, сделали всё, чтобы брючины не желали отлепляться от ног без титанических усилий и кряхтения.
— Я тоже обратился в консалтинговую компанию за оценкой, — услышала я голос Оскара. — И по их данным, если разметить акции «Империала» на бирже…
— В данный момент мы не готовы пойти на такой шаг, — перебил Станислав.
— Мы? — переспросил Золотницкий. — Или ты? — он усмехнулся. — Может, ты как раз ждёшь моего ухода, чтобы сделать состояние на продаже акций?
— Что будет дальше, это уже мои заботы.
— Ты часто слишком самонадеян, Стас, — уже серьёзно заявил Оскар и скользнул взглядом по мне: — Я велел раздеться, Куколка.
Он не повысил голоса, но интонации дали достаточно понять, что данное предупреждение уже рискует стать угрозой.
Я скинула последнее, что оставалось на моём теле — трусики и лифчик. В душе молилась, чтобы ни то, ни другое Оскар не задумал прикарманить. В прошлый раз добираться домой без белья было откровенно неприятно, помимо всех прочих неприятных ощущений.
— Встань на четвереньки и ползи к нам, — отдал новый приказ Золотницкий, не поворачиваясь.
О, Господи… Он снова заставлял меня принять рабскую позу. Этого следовало ожидать, но в реальности я с трудом последовала указу. И всё-таки опустилась на колени, опёрлась руками в пол и медленно приблизилась к сидящим мужчинам.
Они продолжали спорить о стоимости, которую никак не могли согласовать. Заметив моё появление, Оскар положил ладонь мне на голову и погладил, как собаку.
Некоторое время я так и находилась рядом с ним, пока Золотницкий доказывал свою правоту Адлеру. Я же старалась хотя бы мимолётно уловить взгляд Станислава. Бесполезно. Он смотрел лишь на партнёра и весь сосредоточился на переговорах.
— Куколка, — вдруг обратился Оскар, — я хочу, чтобы ты расслабила моего друга. Он слишком напрягается, — Золотницкий сверкнул хищной улыбкой. — Может, тогда он подобреет и услышит мои аргументы.
Глава 28
Расслабить?..
Золотницкий то ли забыл уточнить, что именно я должна сделать, то ли намеренно создал интригу, чтобы — что?.. Бесполезно было ломать голову, а переспрашивать я не отважилась.
Не поднимаясь с колен, подползла на четвереньках к Станиславу. Теперь уже не рискнула смотреть ему в глаза, но догадывалась, что он опять делает вид, будто меня не существует. Почему?.. Неужели так увлечён переговорами?..
Я осторожно поднялась на ноги. В прошлый раз Оскар просил сделать ему массаж для расслабления. Точно также я решила поступить и сейчас. Аккуратно села на диван рядом с Адлером и опустила ладони на его пиджак. Даже через плотную ткань я почувствовала, как напряжены все его мышцы, словно под одеждой не человеческое тело, а камень.
— У меня другое предложение, Стас, — тем временем гнул свою линию Оскар. — Что, если нам сейчас создать акционный фонд? Я возьму себе часть активов. Разумеется, не контрольный пакет, а лишь небольшую долю. Это решит вопрос со стоимостью компании. Тебе не придётся ничего выкупать…
Я почти не слышала, что они говорят. Догадывалась лишь, что переговоры снова заходят в тупик. И особенно это становилось понятно по реакции Станислава — то, как реагировало его тело, говорило больше, чем слова. А тело его вообще никак не реагировало на мои попытки. Абсолютно. С тем же успехом я могла бы мять дерево.
Но при этом, глядя на затылок Адлера, я буквально видела электрические разряды, кружащие над его головой. А может, просто моя фантазия настолько расшалилась…
— Куколка! — окликнул меня Оскар. — Ты не помогаешь!
Меня будто окатили холодной водой. Я боязливо вжалась в спину Станислава, словно надеялась, что в этом случае Золотницкий меня не увидит.
— Давай, прояви смекалку и сделай так, чтобы господину Адлеру стало хорошо, — приказал он и снова обратился к Станиславу: — Стас, мы так ни к чему не придём, если ты будешь постоянно упрямиться. Я ведь тоже хочу, чтобы мы договорились, как цивилизованные люди…
Я не понимала, чего он от меня хочет. Точнее — понимала, но не хотела делать ничего подобного.
Или… хотела?..
Господи, как же это сложно. Я не знаю, как объяснить! Не знаю!
Мне вовсе не было противно или неприятно дотрагиваться до Адлера. Может, потому что
