Его строптивый Огонек - Екатерина Юрьевна Васина

— То есть, ты не собираешься разводиться с этим…жиголо?

— Почему жиголо то? — возмутилась весьма естественно. — Денег от с меня не брал, про доход не спрашивал. Мы просто поженились и пошли отмечать это дело в отель.

Хруст стекла заглушил тихий вскрик мамы. Да и я сама невольно прижала пальцы к губам, когда по пальцам отца закапала кровь. Он невольно раздавил в руке бокал. Так что виски и кровь смешались, тонкой струйкой стекали со стола на пол.

А вот папа и бровью не повел.

— Значит, разводиться ты не желаешь? — почти ласково спросил он.

Внутри меня что-то ойкнуло и скатилось в пятки. Видимо, душа.

— Н-н-не собираюсь. — почти простучала зубами в ответ.

— Хорошо. — кивнул отец, выпрямляясь и явно что-то решив для себя. — Я тебя услышал, Ева. Ты достаточно взрослая, чтобы решать за кого выйти замуж. Значит, отлично проживешь без моей поддержки.

После чего хлопнул окровавленной рукой по столу, оставив красноречивый отпечаток на скатерти.

— Карточки, ключи от квартиры, от машины — все оставляешь здесь. Твой муженек же сможет обеспечить вас? Потому что в моем холдинге ты больше не работаешь. Ищи новую работу, доченька.

Ух ты, я почти про все угадала за исключением работы. Была уверена, что папа на такое не пойдет. Я, конечно, не гений, но переводчик хороший. И частенько сопровождаю…сопровождала его на встречах с иностранными заказчиками.

Медленно поднялась, понимая, что в ушах шумит, а голову слегка ведет от прилива адреналина. Ноги точно свинцом налились, но спина оставалась прямой.

Не склонюсь, ни за что!

— Отлично. — прищурилась, глядя отцу в глаза. — Наконец-то отбываю в свободное плавание! Гудбай, адиос, сайонара, дзай-дзиэн ну и просто до свидания. — посмотрела на маму, которая продолжала разглядывать скатерть. — Мамуль, спасибо за поддержку. Ты бы заканчивала бухать, а то папа решит, что ты позоришь семейство и сменить на молоденькую.

И быстро вышла, не дожидаясь реакции. Карты и ключи оставила в холле, сама же уехала на такси, н еглядя на ярко освещенные окна дома. Сейчас он мне казался как никогда холодным. И чужим.

Только спустя долгое время я узнаю, что после моего ухода отец позвонил Илье. Их разговор был кратким, но ярким.

— Что, придурок, просрал дочь?

— Она у тебя?

— Ну типа едет ко мне. Я то, в отличие от тебя, имею не калькулятор, а сердце.

— Присмотри за ней.

— А я тебе говорил, что нечего пихать ее замуж, да еще за такого додика.

— Рот закрой.

— Не от меня дочь ушла. Отец года, млять!

— Просто. Присмотри. За. Ней. Я заплачу.

— Засунь деньги себе в жопу и подожги их. Не все ими измеряется. Присмотрю, придурок.

Глава 6

Две недели спустя

За двенадцать часов до эпической встречи

Я проснулся от того, что правая рука окончательно разнылась в районе пальцев. Не так, чтобы больно, но тянуло, точно мышцы и сухожилия за ночь скрутили проволокой и сдавливали все сильнее.

В первые секунду даже не понял, что за холодная и твердая хрень упирается мне в щеку. Потом дошло. Опять заснул за столом. Еще и щекой на клавиатуре. Отлично, теперь будет морда в клетку!

И что меня разбудило? Ага! Долбаный телефон, который от вибрации медленно продвигался по столу к краю. Несколько секунд смотрел на него, борясь с искушением смахнуть нафиг и порадовать душу тем, как он разлетится. Вместо этого протянул руку, чтобы взять его, ответить на звонок.

Ладно, попытался взять. Как это бывает утром, да еще раз уж заснул в такой позе, сжать пальцы получилось не сразу. Но с третьей попытки схватил телефон. От досады почти рявкнул.

— Ну!

В голове стучали молоточки, а во рту поселился привкус старого кофе. Чашка с его остатками стояла здесь же. Судя по разводам в ней мне светил цирк шапито с клоуном на осле. Это если верить гаданиям на кофейной гущею

— У тебя голос точно ты неделю бухал, а потом столько же орал в караоке. — ну да, представляю как звучу. Зато Егор, небось, хоть и лег под утро, но уже бодрячком. Как он это делает?

— Тебе тоже доброе утро. — провел рукой по лицу, чувствуя какая жесткая щетина. Срочно в душ, потом завтрак и перед работой заехать к физиотерапевту.

— Твое имя всплыло в ЗАГСе.

Я замер, забыв, что разминал пальцы левой руки. Они судорожно сжались сами по себе.

— В нашем городе, Тим. — нет, Егор решил добить меня. — Ты там молчишь потому что онемел от счастья?

— Продолжай. — я прикрыл глаза, чувствуя как медленно уходит из запястий скопившаяся за ночь тяжесть. — Я наслаждаюсь звуками твоего голоса, потому что ты — мой лучший друг. И ты нашел заразу!

Егор коротко хохотнул, но тут же стал серьезным:

— Девчонка не поленилась, Тим. Все документы оформлены как положено. Теперь по российским законам ты ее официальный муж.

Я уставился на невольно сжатый кулак. Два пальцы до сих пор не сгибались до конца.

В памяти всплыли огромные синие глаза, яркие косички, чертов запах персика и черной смородины.

Черт бы ее побрал! За таким милым взглядом прячется такая беспринципная хищница!

Да ты и сам хорош, придурок. Увидел симпатичную мордашку и все, поплыл как дебил.

— Убью. — процедил сквозь зубы.

— Да ладно, Тим, что ж ты сразу так радикально то? Встреться, пообщайся, предложи отступные. Соблазни, в конце концов. Может, она начинающая аферистка. И ты своим суровым мужским обаянием поставишь ее на путь истинный, когда накажешь.