Его строптивый Огонек - Екатерина Юрьевна Васина

Но все когда-то заканчивается. И в какой-то момент я понимаю, что наступает тишина. И….так хорошо. А затем…очень обиженный детский крик. От которого сердце подкатывает к горлу, а меня точно заливает невероятным концентрированным счастьем. Его невозможно описать. Такого до сих пор не ощущала.

Сердце отдается эхом в ушах, изнутри все до сих пор дрожит, но это сейчас кажется каким-то очень далеким. Потому что весь мир сосредотачивается на малышке, которую положили на меня.

Она теплая.

Она вкусно пахнет.

Она…идеальная!

Осторожно касаюсь ее спинки пальцами — и она дергается, будто удивляется этому миру не меньше, чем я.

Сбоку Тим замер так, точно решил окаменеть. Разве только дышит тяжело. Поворачиваюсь к нему, все еще пытаясь осознать, что мир отныне совершенно изменился. Навсегда.

— Я. Родила. Человека. — сама не верю, пока говорю это.

— Нормального такого человека. — голос у Тима необычайно мягкий, такого прежде не слышала. — Алиса.

Молча моргаю. Мои мозги сейчас, наверное, похожи на розовое желе, такие же радостные и побульиквающие.

— Вот смотрю на нее и понимаю, что ты родила самую настоящую Алису.

Прислушиваюсь и киваю. А потом спрашиваю:

— Хочешь подержать?

Тим переводит взгляд на меня. И я не узнаю своего мужа.

Мой колючий суровый Тим исчез.

Сейчас он…уязвимый.

Ошарашенный.

И когда он осторожно берет Алису на руки, то понимаю, что, кажется, кое-кто будет вить из него веревки.

Некоторое время спустя…

— И как тебе в жизни после родов? — спрашиваю, понимая, что хочу в голос застонать от блаженства.

Все же, наверное, зря я сопротивлялась три месяца предложению Тима взять няню. Но все же, когда толком не спала три дня на пару с мужем, решила согласиться на помощь. Буквально на пару-тройку часов в день, чтобы поспать и поймать такие вот минутки релакса.

Оказывается, просто лежать в ванной и болтать с подругой это просто нереальный кайф. Но я уже начинаю скучать по Алиске, которая сейчас с нашей няней Верой Владимировной.

— Отлично! — Лекси хихикает в телефон. — С Демкой моя мама, а я пока удрала полежать в ванной. Но сегодня Артем возвращается, уже в городе. Сказал, что отоспался в самолете и берет эту ночку на себя.

Мы болтаем обо всем подряд, ржем. Пока в ванную комнату не заглядывает Тим. По его приподнятой брови я понимаю, что он впечатлен моим хохотом. Тянусь к низкому столику рядом, беру муляж руки в разрезе и весело машу ею. Тим притащил ее из клиники, припоминая как я требовала во время родов оторвать руку и оставить со мной, а самому убираться.

— Не пришивай мне ее. — произносит серьезным тоном. — Зачем тебе трехрукий муж?

— Один раз ты проснешься, а я пришила эту руку к твоей заднице!

— Огонек, от тебя я ждал как минимум попыток пришить Олега ко лбу.

— Олега?!

— Ну так его называют в клинике. — пожимает Тим плечами. одновременно расстегивая пуговицы на рубашке. Все, капец, я плыву в прямом и переносном смысле. Типа руками загребаю в воде, пока смотрю как муж раздевается. Прошу записать в ряды тех, кто прется, когда мужчина брутально стягивает с себя рубашку и щелкает пряжкой ремня.

— Вера Владимировна ушла с Лиской гулять. — сообщает, пока усаживается ко мне в ванную. — Так что около часа времени у нас есть.

— У меня в голове сплошной концентрированный разврат. — сообщаю, разглядывая мужа и понимаю, что у меня слюна сейчас потечет. И это все мое-е-е-е-е!

— Хочешь сказать, что твой разврат развратнее моего?

Дальше продолжаю нести какой-то бред, пока мои руки скользят по его плечам.

Мы целуемся жадно, точно пытаемся напиться посреди пустыне. Я буквально заворачиваюсь в его запах. Феромоновыделяльщик блин! Прикусываю Тима за нижнюю губу. Совсем легко, зная как его это заводит. Чувствую как напрягаются мускулы под моими ладонями.

Это огненно и безумно.

Мы двигаемся как одно целое.

И когда меня накрывает оргазмом, то я не сдерживаюсь.

Даже не пытаюсь.

Впиваясь ногтями ему в спину, пока в теле затихают отголоски удовольствия. Ух ты, в ванной мы еще не пробовали.

Тим прижимает лоб к моему, мы с ним оба все еще тяжело дышим, я еще и улыбаюсь как влюбленный подросток.

Скоро вернется Милана, которая в итоге решила, что будет жить с нами. Точнее, мы ей предложили, а она согласилась. И теперь на нашем холодильнике висят ее рисунки. Ну а Филипп с Леной опять в путешествии, только уже лишенные родительских прав и семейного дохода. Будут “нести свет в свое сознание” на те деньги, которые заработают. Но за ними приглядывают. Незаметно. Не дадут влипнуть.

Дети для родителей всегда остаются детьми, которых надо оберегать. Даже такие.

Завтра приедут родители Тима, чтобы побыть со своими внуками.

А потом мы с подругами будем гулять вместе с колясками.

Кирюша теперь любит насвистывать колыбельные. Очень нежно, надо признать. Алиса готова слушать его часами.

В нашей жизни больше нет психопатов. Инга много лет проведет в тюрьме.

Думала ли я, утаскивая незнакомого мужчину в часовню, что получу такое счастье?

Нет. Это была игра.

Которая стала счастьем.