Раннее христианство. Том I - Адольф Гарнак

они представляют собою обычные формулы церковного богослужения в свободной обработке составителя, имевшего в виду цель послания (von der Goltz), они, во всяком случае, показывают, что имелись уже твердые многословные формулы молитв (ср. нагроможденные доксологии 64, 65, 2), утратившие до известной степени простоту, искренность и смирение старого времени. Все же это молитва, которая делает честь серьезному христианско-нравственному духу молящейся общины. Чувствуется также сознание, что чистота сердца является предварительным условием молитвы, 29, 1. Таковы же и поучения и увещания: они стоят до некоторой степени лишь в слабой связи с целью послания; это ряд связанных между собою мыслей, возникающих у составителя не в первый раз по поводу Коринфян (Knopf); однако, я думаю, что составитель, принимая во внимание данные вопросы, переработал все эти мысли заново: обычный стиль проповеди в его собственной общине он применяет здесь письменно к чужой общине, 7, 1. Мы видим при этом, как проповедь начинает принимать известные стереотипные формы. По образцу послания к Евр. 11, не без утомительных длиннот, приводятся ветхозаветные примеры для различных этических понятий, выдержки из Библии следуют одна за другой. Но в то же время мы не можем не признать высокой нравственной серьезности, убедительности, с которой рассматриваются в проповеди особенно вопросы этические и в меньшей степени вопросы поучительного характера.

Вообще этот римлянин-христианин является представителем христианства, стремящегося к чисто практической цели, в полном согласии с I посланием Петра и посланием к Евреям. Формулы Павла об оправдании через веру, а не через себя или собственную мудрость, разум, благочестие, дела, повторяются, но они превратились в чистые формулы: праведность, которой Павел обучил весь мир, 5, 7 есть праведность поступков, поведения, праведные дела (δικαιοπραγία, 32, 3, ср., 30, 3; 31, 2; 33, 8). Вера есть послушание, 9 сл., непосредственно рядом с ней стоит гостеприимство, 10, 7; 11. Наряду с подчинением установленным Богом авторитетам наиболее важным в христианстве является радостная готовность делать добро, 33, особенно 34, 2, поскольку ее вызывает в человеке твердая вера во всемогущество Божие и его доброту, 11, 2; 34 1 сл.

Христиане помнят еще, что Бог призывает грешников к спасению — так, блудница Раав получила прощение, гл. 11. Община и сама сознает собственную греховность и просит Бога о прощении, 60, 1 сл. Но она все же чувствует себя общиной Бога, Надпис; чистые и праведные, они-то и суть избранные Бога, 46, 4. Живо вспоминается нам послание к Евреям, 6, 1 сл., когда мы встречаем утверждение, что основами являются прежде всего покаяние, 7, 4-8, затем вера, 9-2, затем нравственное поведение (так как имеются в виду события в Коринфе, то здесь специально упоминаются смирение, миролюбие и согласие, 13-20), ср. 62, 2. Нравственное воспитание юношества, наставление в страхе Божием являются обязанностью христианского отца семейства, который должен вести по правильному пути также и свою жену. В воспитании детей обучение и пример должны идти рука об руку: дети должны учиться на примере своих родителей, как много значат пред лицом Бога смирение и святая любовь, как прекрасен и велик страх Божий и спасителен для всех, свято ходящих в нем с чистым умом, 21, 6, 8. Христианина судят преимущественно по тем «отзывам», которые имеются о нем у других, и это относится, главным образом, к его нравственному поведению, 44, 3; 47, 4; ср. 38, 2; 17, 1. Это предполагает постоянный масштаб для суждения. И в самом деле, христианско-нравственный идеал уже ясно определился: существуют «установленные преданием правила» (παραδόσεως κανών), которые следует соблюдать: это единственно «прекрасно, радостно, приятно перед Богом, нашим Творцом» 6, 2 сл. Эти правила определены, с одной стороны, прообразами и заповедями Ветхого Завета: составитель применяет уже ветхозаветные выражения, касающиеся повелений и законов Бога, 2, 8; 58, 2, к этим заповедям христианской нравственности; с другой стороны, правила эти опираются на слова и пример Господа Иисуса Христа, 2, 1; 13, 1; 16, 1; 17. Составитель ссылается также на божественный порядок в природе и придает до некоторой степени общему настроению рационалистический отпечаток, 19, 2 сл. Христианская надежда, выступающая, правда, не так ярко, как в первые времена, является все еще сильным мотивом для практического исповедания христианства, 22-27, 35, 4.

Прогрессом надо считать то, что нравственные требования проникают уже дальше в глубину, делаются более внутренними: святость, определяемая Павлом, I Фесе. 4, 3 сл., просто как воздержание от языческого блуда и от обмана в деловых сношениях, здесь — быть может, ввиду коринфских беспорядков — описывается как удаление от клеветы, нечистых и порочных связей, пьянства, страсти к новизнам и низких желаний, гнусного прелюбодеяния и возмутительной гордости, 30, 1. Для нас важны не частности — порядок перечисления, как и порядок в каталоге пороков, заимствованный у Павла, 35, 5, показывает недостаточное умение систематизировать, — а то, что мысль непрерывно уклоняется от грубых проявлений языческих грехов к вопросам внутреннего характера, ср. 21, 3. Нравственная оценка должна была сильно уйти вперед, созреть и окрепнуть там, где переход этот совершался с такою определенностью.

Конечно, наряду с этим появляются и новые опасности, особенно опасность духовного высокомерия: появляются уже мудрецы, которые охотно предоставляют выслушивать себя вместо того, чтобы проявить свою мудрость практическим поведением. Если некогда Павел, снисходя к слабым, должен был вступаться за их права, то теперь появляется хвастливое «смирение», т. е. род аскетизма, который, в резком противоречии мыслям Господа, воскрешает лицемерный тон фарисейства; появляются люди, восхваляющие свое целомудрие и желающие, чтобы и другие удивлялись подвигу воздержания, не думая о том, что этот дар ниспосылается людям от Бога, 38, 2. Все же община хранит еще крепко в своей памяти то, что Павел писал некогда римлянам об обязанностях сильных заботиться о слабых и об обязанностях последних не осуждать первых, Римл. 14, 1 сл., и община умеет сделать это увещание плодотворным и для своего времени и при изменившихся условиях, присоединяя сейчас же практический вывод: богатый должен заботиться о бедном, бедный должен молиться Богу о богатом, 38, 2. Община приняла близко к сердцу то, в чем Павел в свое время наставлял римлян — подчиняться начальству, как установленному Богом: в своей молитве она поминает мирских владык, молясь о здравии, мире, согласии, благополучии, поощряя себя этим к добровольному подчинению. Несмотря на все притеснения, которые исходили от светской власти, община далека от каких-либо мыслей о восстании. Прославляя своих мучеников, гл. 5, 6, она сама учится готовности исповедания и в страдании.

Таким образом, и здесь христианские воззрения