Сложные чувства хороших мам. Ошибаться, уставать, злиться и быть достаточно хорошей - Юлия Егорушкина
В кабинете психотерапевта больше всего претензий обычно именно к мамам. Неужели потому, что они хуже отцов? Нет, но они на протяжении жизни были гораздо доступнее, ближе. Они больше выгорали, не справлялись со своими чувствами и усталостью. Социум не позволяет женщине быть «плохой матерью» (да и сама женщина все чаще корит себя чувством вины за любое отклонение от «идеала»). Тот же социум с легкостью прощает мужчине отречение от отцовства, когда мужчина дистанцируется от воспитания детей (эмоционально, а нередко и физически).
В обществе есть установка, что женщинам легко дается материнство, потому что это «зашито» в их гены. То есть материнские усилия — зов природы, а отцовская забота о потомстве — волевое усилие.
Позволю себе в этом усомниться. Биологическая материнская любовь точно не может подразумевать тех усилий, которые тратят мамы на эмоциональное контейнирование детей, обучение их эмоциональному интеллекту, а также основам правильного питания, развития и обучения. Все это стало ценностью в последние десятилетия. Кроме того, если мы обратимся к исследованиям антрополога и этнографа Маргарет Мид о взрослении в примитивных обществах и посмотрим, как устроено воспитание «от природы», то обнаружим, что матери, конечно, кормили младенцев. Но затем дети переходили под опеку подростков, освобождая взрослых от рутинных обязанностей. Именно подростки становились опекунами для детей, развивая их социальные навыки и ответственность.
Изменения забрезжили на горизонте с конца XX века, когда стали признавать активную и уникальную роль отцов в развитии ребенка (эмоциональная стабильность, социальная адаптация, идентичность, в том числе сексуальная и др.). Все еще звучит контекст «помогать» женщине с ребенком, даже если этот ребенок твой. В общественном сознании вклад мужчины в отцовство до сих пор воспринимается как меценатство.
На самом деле отцы вносят большую лепту в формирование личности ребенка. Мама оберегает, принимает целиком и полностью, любит безусловно и бесконечно (конечно, мы рассматриваем архетипические и даже идеальные фигуры отцов и матерей, понимая, что реальность нередко отличается). Но мир, в который однажды выйдет ребенок, будет совершенно иным. Ребенка будут оценивать, выдвигать условия, накладывать ограничения и призывать к ответственности. Именно отец становится фигурой, которая показывает другие модели коммуникации с миром («не только в попу дуть», как говорил мой дедушка). Всеобъемлющего принятия, как у мамы, в мире не будет.
Это совсем не значит, что нужно устроить в семье «курс молодого бойца» и готовить ребенка к жесткому и даже жестокому миру: придираться, запугивать, требовать превозмочь себя. Но и критиковать отцов за то, что они проявляют себя не как матери — с сюсюканьем, бесконечным терпением и всеобъемлющей любовью без тени критики, — тоже странно.
Папа любит и при этом транслирует ребенку, что тот может многое сделать сам. Это развивает веру в себя. Он не сюсюкает, а говорит чаще как со взрослым — и дети таких вовлеченных отцов начинают говорить раньше и обладают хорошим словарным запасом. Папа играет грубее — подкидывает, толкается, крутит за руки и за ноги — и развивает физическую силу. Папа не в восторге от того, что не может провести время со своей женой, потому что она замотана и вместо секса хочет только спать. И такой папа уводит ребенка гулять, помогает ребенку расти, сепарироваться от матери.
Папы очень важны, но тоже попадают в ловушку описанных выше социальных процессов. Они нередко чувствуют себя ненужными, неважными и устраняются от воспитания, а иногда и от контакта со своими партнершами по целому ряду причин. Женщины, в свою очередь, могут также буквально выталкивать мужчин из отношений после рождения ребенка.
В этой главе мы попробуем разобраться, какие проблемы приходится решать парам после рождения ребенка, возможно ли обойти их стороной и как помочь себе и партнеру, если вы оба не в самом ресурсном состоянии.
Вот и сказочке конец
Не так давно браки преследовали биологическую и экономическую цели — выживание и продолжение рода. Сейчас наше представление о семье изменилось: мы хотим быть счастливыми, любить, быть друг другу партнерами, близкими друзьями и умопомрачительными любовниками. Более того, считаем, что это абсолютно естественно и так и должно быть у всех. При этом опереться на опыт поколений у нас не получится. Еще недавно секс чаще назывался «супружеским долгом», а никакого «партнерства» не было и в помине.
В сказках все трудности у пар заканчиваются фразой «жили долго и счастливо». Эта фантазия о том, что семейная жизнь счастливая и безоблачная, доставляет немало разочарований. У нас нет образа семей, проходящих через кризисы.
Кажется, мы больше осведомлены о кризисах экономики — их неизбежности, цикличности, а также способах «подстраховки». Семейные же кризисы будто не существуют в природе.
В период ухаживаний мы идеализируем партнера и попадаем в ловушку когнитивных искажений. Принимаем его отдельные жесты / поступки за качества, в которых нуждаемся (забота, защита, опека — у каждого свой триггер). Разовые подарки интерпретируются как щедрость. Три привезенных апельсина, когда мы заболели, вызывают восхищение: «Какой же он чуткий, внимательный, всегда готов прийти на помощь!» Мозг в романтическом флере интерпретирует все на свой лад: «Я для него важна, он сочувствующий и внимательный». Затем дофаминовый «приход» отпускает. Мы видим реального человека и недоумеваем: куда делись все его качества (как нам казалось)?
Становится все больше периодов, когда мы не в состоянии уделять партнеру столько же времени, как раньше: маленькие дети, новая работа, проблемы со здоровьем, ремонт, переезд и т. д.
«Иногда так хочется спрятаться где-нибудь, чтобы никто не трогал, потому что кажется, что я просто не справляюсь. Все время делаю, делаю, а все не так, все “не получилось”. В голове постоянно были эти картинки: идем семьей гулять, делим все пополам. А реальность: я уставшая, невыспавшаяся, все на мне, ощущение, что хорошие отношения после рождения детей — сказка для дураков. Никогда не думала, что будет так одиноко рядом с человеком, который был любимым мужчиной».
Все больше пар признают ценность равноправия в семье и намерены делить заботы о детях поровну. Однако реальных подтверждений тому, что им удается это реализовать, в исследованиях мы не находим. Женщины обычно либо сокращают объем оплачиваемой работы, чтобы заниматься ребенком и поддержанием быта, либо умудряются совмещать это без сокращения работы (за счет сна, отдыха и общения с друзьями).
На женщин приходится многократно большая нагрузка с учетом ухода за ребенком,
