Подарок судьбы - Ирина Константиновна Семина
По дороге зашла в гостиную. Фрейлины брызнули во все стороны от кресла фаворита, заняли приличествующие места и позы.
— Занимайтесь, занимайтесь, — кивнула Императрица, устремив тяжелый взгляд на фаворита. Тот вскочил с места, галантно подал руку, повел ее из зала.
— Я так соскучился, — страстно шепнул он, прижимаясь к ее плечу.
— Не сегодня. Я не в должном настроении, — дернула плечиком она. — И имей в виду: замечу, что с фрейлинами романы крутишь, — мигом на рудники.
— Как можно, моя королева! — притворно оскорбился он. — Вы же знаете, я верен вам до гроба.
— Знаю, знаю. Вот и ты не приближай этот свой… гроб, — посоветовала Императрица, захлопывая перед его носом дверь своих покоев.
Она дважды провернула ключ и подергала дверь. Окинула взором свой будуар. Золото, бархат, драпри, ковры, вазы и мебель — все дорого и изысканно. И очень холодно.
Императрица прошла к большому гобелену, отодвинула его, открыла потайную дверцу и проскользнула в нее. Гобелен опустился на место.
В маленькой комнате она наконец вздохнула свободно. Тут все было по-другому: просто, мило, уютно. Никакой помпезности, никаких изысков. Это было ее тайное убежище, ее личный маленький рай. Об этой комнатке не знал никто. Даже Советник. Даже фавориты. Это был ее тихий уголок отдохновения.
В клетке тихонько щебетали канарейки, в углу стояли пяльцы с незаконченной работой, на столике лежали книги в ярких обложках, не имеющие никакого отношения к управлению государством.
Императрица первым делом скинула неудобные туфли на каблуках, прошлепала к гардеробу. Расстегнула лиф платья, стянула его с себя, затем сбросила неудобную пышную юбку и те, которые были под ней. Сняла громоздкий парик, придающий ей такой величественный вил, распустила жесткий корсет, вздохнула, наконец, полной грудью. Затем нащупала застежку на затылке — и бело-румяная маска Императрицы упала к ее ногам.
Она взглянула в зеркало — оттуда ей улыбнулась хрупкая девушка в белой рубашке, волосы распушены по плечам, а глаза — большие и немного печальные.
— Опять был трудный день? — спросила девушка из зеркала.
— Очень, — искренне призналась Императрица. — Я так устала!!!
И она заплакала.
— Ты знаешь, как трудно держать лицо целый день??? Носить эту несносную маску??? — жаловалась отражению она. — Делать вид, что ты все знаешь, что ни в чем не сомневаешься, что всегда права? Карать, миловать, издавать законы?
— Я знаю, милая, я знаю, — шептала девушка в зеркале, плача вместе с ней.
— Ты знаешь, как тяжело управлять государством? Держать все под контролем? Если все они так и норовят расползтись? Они, видите ли, хотят свободы! А я, я не хочу??? Да я бы наплевала на все это — и босиком по лугу! А потом с разбега — в море! И на коне — вскачь, а потом валяться в стогу!
— Ну так сделай это, сделай, — умоляюще сложила руки девушка. — Выпусти меня отсюда! Лай мне волю!
— Нельзя, душа моя, — всхлипывая, покачала головой Императрица. — Стоит ослабить хватку, снять контроль — и весь мой привычный мир рассыплется. И останемся мы с тобой на развалинах Государства. А все подданные мигом разбегутся, они только об этом и мечтают.
— Ну и пусть разбегутся! — страстно воскликнула девушка. — Зато и мы станем свободными! И нам не нужно будет больше прятаться от мира в потайной комнате! И можно будет наплевать на регламент! Вместо скучных приемов мы будем плавать наперегонки с дельфинами. Вместо тяжелых бриллиантов — покупать бусы из ракушек. Прогоним насквозь фальшивых фаворитов и станем знакомиться с молодыми веселыми рыбаками. Подумай, сколько интересного проходит там, за пределами дворца! Почему, ну почему ты держишь свою душу в плену?
— Душа моя… Я боюсь, — призналась Императрица. — Я очень, очень боюсь. А вдруг меня все оставят? Вдруг вокруг образуется пустота? Ведь меня никто не любит, я знаю! Боятся, уважают — да! А любить… никто, никто!
— Страх рождает страх, — тихо сказала Душа. — Ты боишься — и заставляешь бояться других. Пусть дворец разрушится! Пусть вокруг образуется пустота! Это же только на время! Вот увидишь, скоро все изменится. Ты начнешь любить — и тебя полюбят. Ты будешь идти навстречу людям — и к тебе пойдут.
— Но если я выйду к ним без маски и символов власти, они просто не узнают меня! — испуганно вскрикнула Императрица. — Меня никто не будет слушаться! Меня просто не будут признавать!
— Да, это так. Они не узнают в тебе Императрицу. Зато они признают в тебе равную. Такую же, как они. И будут ценить тебя не за то, что ты — Государыня, а за твои истинные таланты. За доброту. За ум. За веселый нрав. За золотые ручки. И за умение любить.
— Это ты про меня? — недоверчиво спросила Императрица, всматриваясь в отражение.
— Конечно. Я ведь знаю тебя куда лучше, чем ты сама. Ведь я твоя Душа, — улыбнулось отражение.
— Я не знаю. Страшно! — поежилась Императрица. — Может быть, завтра?
— Сейчас или никогда! — твердо сказала Душа. — Я уже столько раз слышала это «завтра»! Давай не будем откладывать счастье на завтра, ладно?
— А Принц? — спохватилась Императрица. — Как же Принц? Кто будет его наставлять и воспитывать?
— Я думаю, Принц мог бы гораздо лучше объяснить, как использовать свободу, — уверила Душа. — Ведь он даже при твоем драконовском правлении умудряется находить минутки счастья в самых разных мелочах. Иначе бы он просто задохнулся!
— Это неправда! — возмутилась Императрица.
— Это правда, — мягко сказала девушка в зеркале. — Кто же еще скажет тебе истинную правду, как не твоя Душа? Ну что же, решайся!
— Ай, ладно! — вдруг тряхнула волосами Императрица. — Действительно, что мне терять, кроме своих золотых цепей?
…Наследный принц проснулся от тихого стука в дверь.
— Сынуля! Одевайся и выходи! Нас ждут великие дела! — тихо сказал знакомый голос.
— Мама? — неуверенно спросил Принц, всматриваясь в темноту.
— Тихо! Нам нельзя никого будить! А то вся затея сорвется. И подумай, как нам незаметно проскользнуть мимо стражников!
— Я знаю! Я уже столько раз проскальзывал! — обнадежил ее Принц, поспешно натягивая башмаки.
И вскоре по ночной улочке, смеясь и толкаясь, вприпрыжку мчались двое — легконогая женщина в простом белом платье и долговязый мальчишка в куртке, бессовестно свистнутой у дворцового конюха.
— Свобода! — тихонько кричали они, стараясь не перебудить весь городок.
Но то тут, то там в окнах зажигался свет, хлопали ставни, открывались двери домов, и жители выходили на крылечки, жадно вдыхая свежий воздух свободы. Это
