Правосудие в современной России. Том 1 - Екатерина Владимировна Михайлова
В рамках выполнения в том числе надзорной функции, прокуратура призвана выявлять правонарушения в сфере гражданско-правовых отношений. Применяя акты прокурорского реагирования, прокурор может потребовать устранить допущенные нарушения и, если эти нарушения не устраняются, он вправе обращаться с заявлениями о возбуждении производства по гражданскому делу в суды общей юрисдикции и арбитражные суды. Конечно, такое положение усложняет процесс восстановления социальной справедливости.
Необходимо подчеркнуть, что похожее положение существовало еще в дореволюционный период. Например, Е.В. Васьковский отмечал, что прокуроры в царской России осуществляли надзор за судебными учреждениями, однако права самостоятельно принимать какие-либо меры они не имели и должны были о выявленных нарушениях сообщать соответствующим высшим органам государственной власти[434]. В ст. 443 Устава гражданского судопроизводства Российской империи говорилось, что при вынесении решения в гражданском деле, стороной которого выступало государство, участие прокурора по поводу рассматриваемого спора было обязательным[435]. Об особом положении прокурора в гражданском процессе говорил знаменитый А.Ф. Кони[436], писали и другие видные дореволюционные процессуалисты, например А.Х. Гольмстен[437]. Особенно ярко роль прокурора в судопроизводстве Российской империи охарактеризовал Е.А. Нефедьев[438].
Как закреплено в ч. 4 ст. 45 ГПК РФ, в целях обеспечения законности прокурор по своей инициативе или инициативе суда вступает в дело, рассматриваемое судом, на любой стадии процесса для дачи заключения о признании недействительными сделок, совершенных с нарушением законодательства, устанавливающего специальные экономические меры, а также в случае выявления обстоятельств, свидетельствующих о том, что являющийся предметом судебного разбирательства спор инициирован в целях уклонения от исполнения обязанностей и процедур, предусмотренных законодательством о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и/или если спор возник из мнимой или притворной сделки. Отдельно следует указать на право прокурора участвовать в судах по гражданско-правовым спорам, когда дело касается противодействия на недружественные действия зарубежных государств.
Еще более обширный список случаев, когда прокурор участвует в арбитражных судах, предусмотрен в ч. 5 ст. 52 АПК РФ.
Кроме того, прокурор вправе обратиться в арбитражный суд с заявлениями об оспаривании нормативных правовых актов, затрагивающих права и законные интересы организаций и граждан в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.
При этом прокурор, подавший заявление о возбуждении гражданского или арбитражного производства по делу, занимает в нем процессуально-правовой статус лица, участвующего в деле, наряду со сторонами и третьими лицами. Как полагают некоторые правоведы, тем самым приходится говорить о понижении публично-правового статуса прокурора в цивилистическом судебном процессе и сокращении его полномочий, тем более, как говорилось выше, он выступает в защиту публично-правовых интересов.
Л.А. Терехова по этому поводу говорит, что давно уже «намечалась тенденция приравнять прокурора по сущности его деятельности к «рядовым» участникам судопроизводства». При этом автор полагает, что приравнивание прокурора по статусу к другим лицам, участвующим в деле — правильный подход, соответствующий принципу состязательности[439]. С точки зрения общего принципа состязательности сторон в цивилистическом судебном процессе подобная точка зрения выглядит бесспорной. Однако любая позиция требует конкретной привязки ко времени и ситуации. Кроме того, принцип состязательности сторон вряд ли следует рассматривать абстрактно, без его привязки к принципу равноправия сторон.
Во-первых, прокурор, являясь, лицом, участвующим в деле, а не одной из сторон дела, всегда действует исключительно в интересах закона, в отличие от представителя, для которого во главе угла стоит защита стороны спора.
Во-вторых, прокурор имеет право инициировать пересмотр дела по тем судебным решениям, которые он оценивает как незаконные и необоснованные.
При этом окончательное решение принимает суд, поэтому полномочия прокурора в цивилистическом процессе не мешают реализации принципа независимости суда и не оказывают влияния на реализацию принципа состязательности и равноправия сторон, что предусмотрено в ст. 12 ГПК РФ.
В настоящее время круг процессуальных прав и обязанностей прокурора как участвующего в деле лица в гражданском и арбитражном процессе аналогичен правам и обязанностям субъектов частного права — граждан и организаций. В то же время только прокурор вступает в процесс в целях обеспечения законности, дает заключение, может обжаловать судебные акты, затрагивающие права не привлеченных к делу лиц. Поэтому отсутствие надзорных полномочий в суде не препятствует прокурору в реализации возложенных на него полномочий процессуальными средствами.
В качестве сравнения можно привести в пример положения ст. 41 ГПК РСФСР в редакции 1964 г., когда прямо закреплялось, что прокурор был вправе предъявить иск или вступить в дело в любой стадии процесса в целях защиты (подчеркнем) государственных или общественных интересов, а также для защиты прав и охраняемых интересов граждан. При этом советские правоведы настаивали, что правовой статус прокурора отличен от статуса сторон и третьих лиц, поскольку прокурор не может быть простым участником спора, он — представитель государства, и в гражданском процессе осуществляет конституционную функцию надзора за соблюдением законности[440].
Таким образом, эволюция процессуального статуса прокурора в цивилистическом судебном процессе заключается в последовательном сужении его полномочий по осуществлению надзора за соблюдением гражданских прав, свобод и законных интересов.
Большинство ученых склоняется к мнению, что прокурор как лицо, участвующее в деле, обладает процессуальной заинтересованностью в нем, обусловленной прежде всего его особым служебным положением, и в целом при рассмотрении гражданского дела решающее слово принадлежит сторонам, как участникам спора, а прокурор выступает лишь как своего рода сторонний наблюдатель за законностью его разрешения.
Представляется, что такой подход выхолащивает основное предназначение прокуратуры и сводит участие прокурора в гражданском деле к простой формальности. Об этом красноречиво говорит закрепленное в ст. 45 ГПК РФ положение, согласно которому неявка извещенного надлежащим образом прокурора в судебное заседание не является препятствием для рассмотрения дела.
Цивилистический процесс в настоящее время приобретает все более и более диспозитивный характер. В него все глубже проникают частноправовые черты. Особенно наглядно об этом свидетельствуют судебные и внесудебные примирительные процедуры, допускаемые законодателем как в делах частноправового характера, так и в публично-правовых конфликтах: ст. 139–141 АПК РФ.
Приоритет сегодня отдается процедурам, направленным на примирение спорящих сторон с целью достижения принципа «процессуальной экономии». В 1975 г. В.В. Тихонович защитил диссертацию на эту тему под названием «Принцип процессуальной экономии в советском гражданском процессуальном праве»[441]. Однако в современной правовой действительности в нашей стране следует в обязательном порядке принимать во внимание, что предметом судебной защиты в делах искового производства могут выступать не только частные, но и публичные интересы, например по спорам о принудительном изъятии земельных участков для государственных и муниципальных нужд, по пенсионным спорам, трудовым
