Златая цепь на дубе том - Борис Акунин
Современные психиатры полагают, что у Карла был синдром Аспергера, одна из разновидностей аутизма. Такие люди обычно асоциальны и необщительны, скудны в эмоциях, лишены эмпатии, патологически настойчивы, очень скупы на слова (король славился молчаливостью) и действительно бывают нечувствительны к боли. При этом они нередко обладают задатками гениальности.
Таким образом, Северная война — это еще и противостояние двух автократоров с акцентуированной психикой, что отразилось на судьбе обеих стран, России и Швеции.
Я уже упоминал, как измучена бесконечной войной и петровскими колоссальными затеями была Россия, но это не шло ни в какое сравнение с тем, до чего истощил и обескровил Швецию полоумный Карл XII. За годы нескончаемой войны, которую много раз можно было закончить — если б не упрямство монарха, — маленькая страна дошла до полной нищеты и потеряла половину мужчин деятельного возраста. Если бы Карл не погиб в тридцать шесть лет, он, вероятно, оставил бы Швецию вообще без мужского населения. От демографических и экономических последствий этой катастрофы она будет оправляться весь восемнадцатый век.
Засидевшийся гость
Пятилетняя гибернация Карла XII в турецких владениях — совершенно невероятный, даже сумасшедший эпизод биографии этого чудака.
Вдребезги разбитый под Полтавой, король флегматично сообщил в Швецию, что всё в порядке, за исключением одной «неудачи», которая будет исправлена — и словно впал в летаргию. Такое с ним случалось и прежде, но никогда в столь отчаянной ситуации и никогда на такой долгий срок.
Карл сумел вывести на турецкую территорию сороковую часть своей армии, всего 600 солдат.
Сделал привал в приднестровском городке Бендеры, в качестве гостя местного губернатора, и не выказал намерения двигаться дальше.
В Европе бушевала война, Швеция билась из последних сил, а ее монарх катался на лошади, играл в шахматы, валял дурака со своими офицерами, читал философов.
Турки, которых русский посол одолевал нотами и угрозами, потерпели-потерпели, стали намекать Карлу, что он загостился, потом сообщили об этом без экивоков, в конце концов просто потребовали, чтобы шведы убирались восвояси. Но король был безмятежен. Он немного оживился, лишь когда русско-турецкая война действительно началась (по его вине). Остался очень недоволен, что султан не дал ему возглавить турецкое войско и что выпустил Петра из ловушки. Потом опять впал в спячку.
В 1713 году терпение хозяев лопнуло. Они отправили в Бендеры целое войско — выдворять Карла. Тот занял оборону, и произошел кровавый, совершенно абсурдный бой, вошедший в турецкую историю под названием Калабалык (Нелепица). Короля взяли в плен израненного, с отрубленным кончиком носа, но не покорившегося. Он всё равно не уехал. Изобразил полный упадок сил, не вставал с постели целых полтора года. А потом, узнав, что Швеция собирается выйти из войны, немедленно выздоровел и пустился вскачь через всю Европу. Только тогда, наконец отделавшись от чертова Демир-баша («Железной Башки»), турки вздохнули с облегчением.
Среднеазиатский поход
В 1714 году, когда казалось (ошибочно), что война на севере вот-вот закончится, Петр устремил свой взор на восток. До царя дошли сведения, что во владениях хана Хивинского обнаружены большие запасы золота. Доходов казне катастрофически не хватало, ханство слыло отсталым и слабым, поэтому Петр сначала произвел разведку — отправил в Среднюю Азию экспедицию, которая основала несколько крепостей-плацдармов (в том числе Семипалатинск), а в 1716 году снарядил уже целый корпус под командованием князя Бековича-Черкасского.
Объявлялось, что это всего лишь посольство, но для дипломатических целей несколько полков с артиллерией никак не требовались. Бековичу было поручено ввести хана в российское подданство (то есть завоевать Хиву), а хана Бухарского «привести хотя не в подданство, то в дружбу».
Построив еще одну крепость и оставив в ней гарнизон, князь вернулся за подкреплениями и в следующем году пошел прямо на Хиву. О посольстве речь уже не шла. Произошло сражение, в котором регулярные части без труда разбили ханское войско. Тогда хан Шергази сменил тактику. Он сделал вид, что отказывается от сопротивления, и когда русские, поверив, разделились на несколько отрядов, приказал напасть на них без предупреждения. Всех перебили. Голову Бе-ковича гордый победитель отправил соседу, в Бухару.
Карательных мер не последовало, ибо, как уже говорилось, после гибели Карла XII война на Балтике разгорелась с новой силой, и Петру стало не до Средней Азии. К тому же выяснилось, что никакого золота там нет.
До завоевания среднеазиатских просторов у России руки дойдут лишь полтора столетия спустя.
Персидский поход
Победив на западе, Петр вновь переключил внимание на восток. На турках он обжегся и теперь выбрал противника послабее — распадающуюся Персию, где сунниты воевали с шиитами, а шахский престол оспаривался. Идею воспользоваться ситуацией царю подал молодой и честолюбивый офицер Артемий Волынский, который потом высоко взлетит. Побывав в Персии, он подал докладную записку, в которой говорилось: «Как я здешнюю слабость вижу, нам без всякого опасения начать можно, ибо не только целою ар-миею, но и малым корпусом великую часть к России присовокупить без труда можно».
Контроль над персидской торговлей и открывающийся путь в Индию для только что провозглашенной империи были соблазнительны.
За поводом дело не стало. В охваченном беспорядками крае ограбили русских купцов, и по этому малозначительному поводу император лично отправился за тридевять земель карать обидчиков. В 1722–1723 гг., почти не встречая организованного сопротивления, русская армия дошла и доплыла до южного Каспия. Новый шах Тахмасп безропотно уступил все длинное побережье могущественному соседу, получив за это необходимую поддержку в борьбе с врагами.
Петр погордился очередной превеликой викторией, но от нее у России произошли одни проблемы. Во-первых, встревожился Константинополь и запахло новой войной с турками. Во-вторых, вскоре гипердинамичный Петр умер, и его вялым преемникам стало не до далеких персидских владений. В-третьих, они не приносили доходов из-за бушевавшей вокруг междоусобицы, а траты на содержание гарнизонов были велики, к тому же от непривычного климата солдаты болели и умирали. Поэтому в 1735 году правительство императрицы Анны с огромным облегчением от обременительного петровского трофея отказалось, вернув территорию Персии.
Петровская регламентация
Разгульность Петр позволял только себе и своим собутыльникам — в часы досуга. От подданных он требовал дисциплинированности и порядка, причем желал непременно сам устанавливать этот порядок, вплоть до мелочей.
Законотворческая деятельность царя была кипучей и бессистемной. Постановления выходили по мере необходимости,
