Сотворение Бога. Краткая история монотеизма - Юлия Леонидовна Латынина
Это – не предписание Аарона. Это – предписание самого Бога. Все, кто ропщут против этого, ропщут не против Аарона. Они ропщут против самого Бога. И все эти предписания – о том, кого, как, где приносить в жертву, о том, как оборудовать места почитания и о том, как себя вести, – занимают не одну страницу и не две. Не три и не двадцать. Они занимают всю книгу Левит, все 27 ее глав, – и еще значительную часть Исхода и Чисел.
В этом месте трансцендентный Бог Жреческого документа окончательно сбрасывает свой надмирный образ и начинает лично распоряжаться, кому принадлежит ООО «Эксклюзивное право жертвоприношений» и какие именно права, привилегии и доли полагаются его акционерам.
Любое животное, которое режут для того, чтобы съесть, нельзя зарезать просто так. Его можно только принести в жертву. Все жертвы должны приноситься только потомками Аарона, и делать это можно только у скинии собрания (Лев. 1:3). Только потомки Аарона являются святыми. Слово это, которое первоначально обозначало божественную свиту Яхве и членов совета богов, у Жреца обозначает людей, сродственных Яхве, специально приближенных к нему.
Все это, разумеется, полностью противоречит установлениям Элохиста, который дает понять совершенно четко, что жертвы Богу может приносить любой человек в любом месте (Исх. 20:20). И что святыми, кедош, являются все евреи (Исх. 22:30).
Жрец, разумеется, с такой позицией несогласен.
И вместо того чтобы опровергать ее с точки зрения логики, он кроет ее влет, как шестерку джокером.
Да, – была такая еретическая точка зрения, – признает Жрец. Были нечестивцы, которые претендовали на то, что они тоже могли кадить Яхве. Это были Кора и его сыновья. Они были левиты и родственники Моисея. Эти люди утверждали, что «все общество, весь народ – святы» (Чис. 16:3). Эти святотатцы, числом 250 мужей, посмели замахнуться на утвержденную самим богом монополию Аарона! Яхве так разгневался на них, что испепелил их с женами и детьми огнем с неба (Чис. 16:35).
А когда некоторые морально нестойкие члены общины не поняли всей меры божественной справедливости этой сакральной чистки, то Яхве поразил эту общину мором, в котором погибло четырнадцать тысяч семьсот человек (Чис. 17:14). Погибло бы и больше, но в дело вмешался Аарон. Именно он спас людей. Именно он встал между ними и смертью (Чис. 17:13).
Почему в качестве жертвы в этой истории выбран именно Кора?
Мы уже упоминали о том, что одним из немногих дошедших до нас доказательств реформ Езекии является крепость Арад. В ней располагался крупный гарнизон, подчинявшийся царю Иерусалима, и в ней же находилось небольшое внутрикрепостное святилище с двумя алтарями – по-видимому, Яхве и его ашеры. В VIII в. до н. э., как раз во время реформ Езекии, алтари были аккуратно демонтированы – но не расколоты и уничтожены, как при штурме, а именно демонтированы и со всем почтением замурованы во дворе под слоем штукатурки.
Причина, почему этих свидетельств так мало, заключается в том, что количество крупных святилищ, которыми Езекия имел возможность командовать, к этому времени было само по себе невелико. Большая их часть располагалась в Израиле и погибла от рук сначала арамеев, а потом ассирийцев. Святилище в Лахише, находившееся на территории Иудеи, было уничтожено примерно в это время Синнахерибом.
Так вот: у нас есть все основания полагать, что жрецы, служившие Яхве в царской крепости Араде, считали себя именно потомками Коры. Во всяком случае, черепки, найденные в Араде, упоминают именно «сынов Коры», а на двух неглубоких блюдах, зарытых возле алтаря во дворе, нацарапано сокращение, расшифровывающееся, вероятно, как «священные сосуды жрецов».
Иначе говоря, героями притчи Жреца были не просто абстрактные противники, а совершенно конкретный жреческий род из крупного святилища на юге.
Но, разумеется, главными противниками Жреца были не просто потомки Коры.
Ими были все потомки Моисея. Как мы уже сказали, за короткое время население Иерусалима возросло с 20 тыс. до 120 тыс. человек. Этнический его состав во время Езекии полностью изменился. Если раньше это были местные иевусеи и кениты, то, собственно, что и стало «коленом Иудиным», то теперь это были преимущественно бывшие жители Израиля.
В числе их были и израильские жрецы. Более того, в числе их был тот самый жреческий род из Шило, представитель которого написал Элохист. Этот род происходил от Моисея. Представитель этого рода, в лице первосвященника Авиафара, был первосвященником при дворе Давида раньше, чем был построен Иерусалимский храм. Этот род был изгнан из Иерусалима при Соломоне и жестоко отомстил своим конкурентам, обозвав золотых финикийских херувимов в этом храме Золотыми Тельцами, отлитыми и вырезанными Аароном.
И вот теперь представители этого рода вернулись в Иудеи и, более того, претендовали на высокий статус. Мы можем быть уверены в этом в связи с последующими событиями, до которых мы еще дойдем. Да это диктует и простейшая логика. Элохист, то есть книга, написанная жрецами царства Израиль и направленная против царей из рода Давидова и против жрецов из рода Аарона, вряд ли бы оказалась в числе источников Библии, если бы эти жрецы физически не принесли ее в Иудею после крушения царства Израиля.
Эти люди составляли прямую конкуренцию Иерусалимским жрецам, ведущим свой род от Пинхаса, Елеазара и Аарона.
Та невероятная дискредитация, которой Жреческий документ подвергает Моисея, объяснима только в рамках событий 720-х гг. до н. э. – в рамках нового гигантского Исхода евреев из разоренного Израиля в нетронутую Иудею. Ко времени Вавилонского плена или тем более Второго Храма этот конфликт давно потерял свою остроту. Как полемика между Троцким и Сталиным, он не мог происходить в VI или тем более V в. до н. э. Он имел место именно в тот момент, когда в крошечную Иудею в избытке хлынули северные жрецы, составляя острую конкуренцию на рынке священных услуг и претендуя на место, которое только-только начало приносить доходы потомкам Аарона. Как справедливо отмечает Ричард Эллиот Фридман, она не могла произойти «ни в каком другом месте, кроме как в Иерусалимском храме, и ни в какой другой период времени».
И более того. У нас есть основания думать, что это была полемика не против потомков Моисея вообще. А против совершенно конкретной группы этих потомков. А именно – той, которая написала Элохист.
Скиния собрания
Но почему в таком случае жрецы Иерусалимского храма вовсе не вычеркнули Моисея из истории Исхода? В свое время ассирийские
