Травница - Хизер Моррисон-Тейпли
Вслед за ней шел Томми в своем первом нарядном костюмчике, он был таким же серьезным и воображал себя взрослым; в руках у него была подушечка, на которой лежали два обручальных кольца.
Джеймс потупил взгляд, он нервничал, но вдруг он поднял глаза в тот самый момент, когда Иден подошла к тому месту, где раньше был вход в церковь. Она шла в сопровождении Сьюзан и Питера.
В своем прекрасно сшитом платье, с тонкой вуалью, длинными волосами, ниспадавшими на спину, она вся светилась. Джеймс улыбнулся ей, не в силах скрыть радость от того, что она идет к нему, чтобы стать его женой.
Их клятвы были невероятными. И кольца тоже. И через полчаса они повернулись к гостям, рука в руке, и под радостные возгласы и аплодисменты, осыпанные рисом, который использовали вместо конфетти, пошли в священный лес.
У них был прекрасный медовый месяц. Джеймс и Иден полетели на Майорку и купались в теплом океане, ели свежую рыбу и сочные спелые фрукты, проводили целые дни обнаженными и разгоряченными, валялись в постели, занимались любовью, и занавески раздувались на окнах от теплого океанского бриза, обдувающего их тела.
Они сняли номер, больше похожий на хижину, что стоит на сваях в голубой чистой воде. Они гуляли от основного здания отеля вдоль пляжа, шли по деревянным мосткам, что вели к частным апартаментам. Они могли лежать обнаженными на солнце, нырять в океан, ощущая благодатные теплые воды, а потом падать в постель и заниматься любовью, не видимые никому, кроме тропических рыбок.
Через неделю они вернулись домой, обновленные, умиротворенные и счастливые.
И когда Иден уже решила, что жизнь не может быть еще лучше, она нашла в почте письмо от издательского дома в Нью-Йорке, которому высылала рукопись.
– Они ее опубликуют! – закричала Иден с кухни, где сидела за столом с чашкой чая в руке, просматривая электронную почту.
Иден снова села на стул и посмотрела на экран. Ей пришлось перечитать письмо три раза, чтобы убедиться, что она не ошиблась. Ей уже отказали два издательства – в век высоких технологий такие отказы приходили быстро. Она уже свыклась с мыслью, что эта книга станет ее великим, но неопубликованным романом, но пообещала себе не сдаваться. Она сказала себе, что продолжит писать. Поэтому, когда она получила письмо от издателя, которому книга понравилась и который хотел встретиться с ней лично, она не могла поверить своим глазам.
Она в третий раз медленно и вдумчиво прочла письмо и позвала Джеймса. Он поспешил к ней, думая, судя по взволнованному тону Иден, что случилось нечто плохое.
– О боже! Мою книгу хотят напечатать! – восторженно сообщила она, когда явился Джеймс. Встревоженный, он хотел узнать, почему она так кричит.
– Иден, это потрясающе, – просиял он, сжал ее в объятиях и покружил. – Я знал, что так и будет!
– Погоди, сам почитай письмо. – Она все еще не была уверена, что поняла правильно. Это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.
Джеймс наклонился к монитору.
– Ага, им очень понравилось. Это естественно. Они хотят встретится с тобой и купят тебе билет в Нью-Йорк. Это надо отпраздновать!
Он пошел к холодильнику за шампанским. Кажется, в последнее время у них всегда был запас бутылок.
Она услышала хлопок пробки, раздавшийся в гостиной, и подумала о том, как все это могло произойти. Словно переезд в Англию сделал ее жизненный путь легким и гладким там, где раньше она словно с трудом взбиралась на неровный холм. Все складывалось до того хорошо, что ее это пугало.
Джеймс поехал с Иден в Нью-Йорк на встречу с издателем. Он не был в «Большом яблоке» много лет, и у них с Иден словно состоялся второй медовый месяц, совершенно не похожий на расслабленную поездку на Майорку. В этот раз они ходили по музеям и шоу, ели цыпленка со специями тандури в индийском ресторане, му-шу в Чайнатауне и суши в квартале «Азия». Иден представила Джеймса Бобу и другим своим друзьям, и некоторые из ее подруг с озорной улыбкой заявили, что понимают, почему Иден осталась в Англии.
И они были правы. Но дело было не только в Джеймсе. Они гуляли по Нью-Йорку, и Иден думала, что всегда будет любить этот город, но он никогда не станет для нее домом. И никогда им не был. Она думала о том, как здорово будет однажды приехать сюда с Беатой и Томми, сходить с ними на бродвейское шоу и посетить Рокфеллер-центр. Может, ближе к Рождеству… Но она очень хотела вернуться в Бартон-Хит, к тишине и спокойствию, которые ждали ее дома.
На встречу с издателем Иден надела одежду, которую не носила почти год: строгое платье по фигуре, чулки и туфли на высоких каблуках. Офис, где располагалось издательство, был великолепен – роскошь стекла и металла. Полная противоположность приземистым, покрытым соломой коттеджам в деревне. Ей нравилось это разнообразие.
Ее встретила редактор, которой понравилась рукопись, и почти час они обсуждали практическую сторону публикации. Еще до отъезда из Англии Иден наняла агента, с которым издательство будет решать все основные вопросы в течение следующих недель. Иден показала себя профессионалом, так что из офиса вышла с довольной улыбкой на лице. Она была удивлена, что не чувствовала себя плохим специалистом, как обычно на лекциях в университете. Она была хорошим специалистом, очень начитанным, опытным историком, но за кафедрой ей всегда казалось, что преподавание не для нее.
Джеймс с нетерпением ждал ее у входа в здание, и когда она вышла из дверей, улыбаясь как девчонка, и подняла оба больших пальца вверх, он обнял ее за талию и поцеловал.
– Мы идем ужинать! Какой ресторан в Нью-Йорке самый лучший?
– Даже не знаю, – задумалась Иден, наконец осознав, что все происходящее было правдой.
– Ладно, а куда ты хочешь пойти?
В итоге они выбрали итальянский ресторанчик возле гостиницы в центре города. Атмосфера там была романтичной и интимной; они ели суп, пасту с сыром, хлеб, тирамису на десерт и обратно к номеру катились, словно два сытых шарика.
Через два дня они вылетели обратно в Англию.
Через день после того, как они вернулись, Иден позвонили. Она была на кухне, в коттедже, который теперь воспринимала как дом, где жили несколько поколений ее семьи. Джеймс понемногу перевозил к ней свои вещи и вещи Беаты, еще не решив, хочет ли он сдать или продать свой коттедж. Они планировали со временем расширить жилое пространство
