Травница - Хизер Моррисон-Тейпли
Глава 16
Приближалось Рождество, и Иден решила, что хочет закончить ремонт у мистера Дженкинса до наступления праздников – в качестве подарка старику. Поэтому они убедили Берта проведать его кузину Энни, которая жила неподалеку в другой деревне. Они оплатили ему билет на автобус, проводили его, а сами пошли к нему домой.
Миссис Инскип согласилась присматривать за детьми в субботу и воскресенье. Всю предыдущую неделю Иден делала покупки в онлайн-магазинах, посещала гаражные распродажи, ездила в магазин товаров для дома, и когда наконец купила все что нужно, она была готова приступить к делу.
Но как только они переступили порог дома, то поняли, как много работы им предстоит сделать. Иден купила небольшую дровяную печь, которую можно было встроить в каминный портал. Небольшая норвежская печь отопит весь дом и наполнит его чудесным теплом, и она гораздо эффективнее справится с обогревом, чем старый камин. Мастер должен был приехать из Ньюмаркета, чтобы установить печь.
– Итак, – огляделась Иден, – пора приступать!
Первым делом они выволокли истертый грязный ковер и оба кресла. Они выбили подушки кресел от пыли и оставили на улице, чтобы те проветрились, а ковер выбросили в мусорный контейнер. Они заполнили ведра мыльной водой и отмывали комнаты швабрами и щетками, отдраивали стены, окна и мебель от накопленной за десятилетия сажи.
В полдень они наскоро перекусили в пабе и, когда вернулись в дом, почувствовали новый прилив сил.
– Выглядит намного лучше, чем было! – констатировал Джеймс. И так оно и было. Когда окна стали чистыми, а пол вымытым и натертым до блеска, дом уже казался светлее и просторнее.
– Ты требовательный начальник, Иден, – проговорил Джеймс через несколько часов работы без перерыва. Он отложил щетку и с громким вздохом улегся на начищенный пол. – Боль в спине меня убивает. Боже, это так печально. Когда я успел превратиться в старика?
Он усмехнулся, глядя на стоящую над ним Иден. Она посмотрела на его мальчишескую улыбку, подтянутый живот и широкую грудь под майкой и подумала, что он уж точно не похож на старика.
– Ложись, женщина! Передохни минутку, пожалей себя! – Он рассмеялся и протянул к ней руку.
Она отложила швабру, позволила Джеймсу увлечь ее на пол и легла рядом с ним. Она посмотрела на потолок и сказала Джеймсу, что его тоже нужно освежить краской.
– Стоп! Ты меня добьешь. Закрой глаза, чтобы не видеть больше ничего, что нуждается в переделке и починке, – засмеялся Джеймс и притворился, что громко храпит, и тогда Иден в шутку его пнула.
Она перевернулась на бок и, подперев рукой голову, посмотрела на него. Он повернулся и посмотрел на нее в ответ, приподняв брови и как всегда улыбаясь своей особенной улыбкой.
– Думаешь, я спятила, когда все это затеяла? Я имею в виду, что в последнее время, точнее, уже довольно давно, – она посмеялась, вспоминая события последних нескольких месяцев своей жизни, – я попадаю в удивительные ситуации. Я ведь даже не знаю Берта, – добавила она, и в ее тоне прозвучал вызов. – В смысле, я хочу быть здесь. Я действительно хочу ему помочь. Но ты не обязан делать то же самое, понимаешь? Я могла бы и сама справиться.
Его полуулыбка стала еще шире.
– Я даже не сомневался, что ты справилась бы и сама со всем, что ты задумала! Не знаю, может, это свойственно американцам, или это твоя особенность, но кажется ты считаешь, что сможешь воплотить в жизнь все, что захочешь. Я в хорошем смысле говорю. Британцам это не очень свойственно. Мы лучше справляемся с тем, что нам говорят делать, – засмеялся он. – Но ты поступаешь наоборот. Кажется, если ты что-то решила, то тут же приступаешь к исполнению, не задаваясь вопросами, просто делаешь, и все. Это потрясающе.
Иден посмотрела вдаль и подумала: «Я не так сама себя представляла. Я всегда считала себя довольно покорной. Кем-то, кто хочет соответствовать чужим ожиданиям. Но он прав: я – личность. Забавно, что раньше я этого не замечала». – Иден посмотрела на его красивое лицо, на его шершавую, покрытую пылью кожу, на полоску краски на крыле носа.
– Странно, но кажется ты знаешь меня лучше, чем я сама себя знаю. В смысле… это звучит убого, я не то хотела сказать, – проговорила она.
– Ладно, и что ты хотела сказать?
– Думаю, я личность. Когда я вижу что-то, что хочу исправить, что-то неправильное, я пытаюсь все наладить. По крайней мере это у меня внутри. Но я полагаю, что стала таким человеком, только когда приехала сюда. Я перестала просто хотеть, а начала действовать. Я не всегда замечаю эту новую черту характера, но ощущаю ее всем телом. Я этого не понимала, пока не произнесла вслух, но мне это нравится! – улыбнулась она.
– Так и должно быть, – кивнул Джеймс. – Посмотри, как много ты сделала для Томми. И не важно, что будет потом, за последние несколько недель ты подарила ему больше покоя, уюта и любви, чем он, наверное, когда-либо видел, хотя его мать тоже пыталась. А потом ты встретила Берта и без раздумий потратила свои деньги, надорвала спину, мою, кстати, тоже, чтобы полностью обновить его дом. Просто так! С твоей стороны это благородно. Это потрясающе. Ты потрясающая, – добавил он. Он приподнялся, чтобы ее поцеловать, и, снова застонав от боли, упал обратно на пол.
– Спасибо тебе. – Иден покраснела. – Ты тоже потрясающий. На работе ты помогаешь стольким людям. Домашние питомцы для многих – как члены семьи, особенно для пожилых жителей деревни. Для некоторых из них питомцы – единственные члены семьи, которые у них остались. Ты делаешь все возможное, когда тебя просят помочь. Ты работаешь весь день. Я видела, как ты обращаешься с животными и как берешь с хозяев гораздо меньше денег, чем это стоит. Ровно столько, чтобы они могли сохранить достоинство и не потратить непомерную для них сумму. А как ты относишься к Беатрисе? Это прекрасно. Я правда так думаю. Ты замечательный отец.
Погрузившись в свои мысли, Джеймс посмотрел в окно.
– Когда умерла Джейн, я не знал, как жить дальше. Как пережить хотя бы один день.
Иден молчала. Джеймс никогда
