Штрафной удар в сердце (ЛП) - Ми Мэри

Я надеялся узнать о ней больше.

Если быть честным, я просто хотел быть рядом с ней.

Но она исчезала после тренировки ещё до того, как я успевал сойти с льда, каждый день на протяжении последних полутора недель. У меня закралось подозрение, что она меня избегает.

Даже Стивенс подошёл ко мне, приподняв бровь, и спросил, чем я её разозлил. К моему удивлению, в его тоне прозвучала нотка защиты, которую я не привык слышать

— Вы с Ариэллой что-нибудь планируете на выходных?

Я поморщился от звука голоса Хименеса. Мне нужно было поговорить с ним, все рассказать, потому что держать его в неведении начинало меня разъедать изнутри. Долго я так не протяну.

— Эм, пока не знаю, — ответил я, захлопнув шкафчик и стараясь держаться спокойно. — В конце концов, сейчас только четверг, до выходных еще есть время.

— Ну, а что вы делали в прошлые выходные? — спросил он, качая головой, когда я тупо уставился на него. — Вы только начали встречаться. Надо начинать думать об этом заранее. Выведи ее куда-нибудь. Угости вином, ужином. Женщины это любят.

Я не смог сдержать смех.

— Ари не такая, — сказал я, и на моем лице расплылась улыбка. — Она… более независимая.

Я вспомнил, как она наорала на меня за то, что я не дал ей вернуть деньги, которые перевел, прежде чем она дала мне свой номер.

Хотя, если честно, я толком ничего и не сделал. Только написал короткое сообщение, чтобы получить ее адрес. После этого она настаивала, что будет добираться на работу сама. По правде говоря, я больше не писал ей, потому что боялся. Что она откажет. Лучше уж вообще не писать… правда?

Хименес фыркнул, вырвав меня из раздумий, и раздражение поднялось в груди от его реакции.

— Это что сейчас было? — спросил я, звуча более оборонительно, чем хотел. — Нет ничего плохого в том, что женщина может сама себя обеспечить. Может, она не хочет казаться нуждающейся. Может, не хочет, чтобы кто-то получил над ней власть.

Ее слова из того разговора в машине застряли у меня в голове.

Я вырос с матерью-одиночкой, и у нее не было никого, кто бы помог. Бывали ночи, когда я лежал в постели и ждал, пока она вернется со второй смены, мечтая, чтобы у нее был кто-то, кто помог бы оплачивать счета. Но теперь… теперь я думал, может, мама сама так решила — сама зарабатывать, а не зависеть от кого-то.

Желудок скрутило.

Быть белым мужчиной ростом метр-девяносто — это куча привилегий, и многие из них я воспринимал как должное. Но страх Ари… я мог его понять.

Кристиан закрыл шкафчик и посмотрел на меня, пару раз моргнув, прежде чем расплыться в улыбке.

— Черт. Да ты реально втрескался. Никогда не слышал, чтобы ты так защищал кого-то. Даже бывшую. А я много всякого говорил про Эмму.

Я нахмурился.

— Не при мне.

— Да, но я делал ей сомнительные комплименты у тебя на глазах, — он пожал плечами, подхватил спортивную сумку и закинул ее на плечо. — Надеялся, что ты убежишь от этой хладнокровной сучки.

— Хименес.

Он поднял руки:

— Знаю, ты не любишь, когда я называю женщин этим словом. Но по отношению к ней других слов просто нет.

«Твоя бывшая — дрянь».

— Дрянь.

Мой лучший друг чуть не подавился собственной слюной, когда я это сказал. Я уже подумал, не придется ли мне делать ему искусственное дыхание.

— Прости? — спросил он, хватаясь за грудь, будто был до глубины души шокирован.

Я ухмыльнулся, зная, что следующий момент ему точно понравится.

— Ари сказала, что моя бывшая — дрянь.

Как я и ожидал, он расхохотался, держась за бока, и сполз по шкафчикам вниз. Он устроил настоящий спектакль, и к нему подошли другие ребята, посмотреть, что его так развеселило. Он вытирал слезы, катившиеся из глаз.

— Держись за эту девчонку всеми силами. Не отпускай ее, нахрен.

Почему это прозвучало так заманчиво?

— Далтон.

Услышать, как отец зовет меня по имени, было последним, чего мне хотелось. Я был готов поехать домой и развалиться на диване.

Нет, ты хочешь увидеть свою фальшивую девушку.

Я отогнал от себя все мысли о ней.

— Привет, пап… Что такое? — спросил я, поворачиваясь к нему.

Он втянул воздух сквозь зубы, кулаки его сжались по бокам.

— В мой кабинет, — бросил он и резко развернулся на своих итальянских лоферах, уходя прочь.

Проверять, пойду ли я за ним, не требовалось. Он знал, что пойду.

Я выдохнул, похрустел шеей, пытаясь снять напряжение, которое он стабильно вызывал в моих плечах. Этот человек был холоден и расчетлив, его имидж — тщательно отстроен. Он хотел, чтобы и я был таким. Но, похоже, мне никак не удавалось усвоить этот урок — как и тот, что не стоит называть его папой в здании.

О, это единственный случай, когда он не хочет, чтобы ты так его называл?

Отгоняя от себя внутренний голос, я вошел в его кабинет, закрыл за собой дверь и сел на свое обычное место. Он снял пиджак и стоял у барной стойки, разливая два бокала скотча.

Я ненавидел скотч.

— Далтон, я слышал, ты встречаешься с кем-то из персонала? — он протянул мне стакан.

Один факт про Винсента Лэнгли был железобетонным: ты никогда не узнаешь, что он думает или чувствует, пока он сам не захочет, чтобы ты знал. И сейчас он явно не хотел.

Я отпил немного янтарной жидкости, позволяя жжению прочистить мозги, прежде чем ответить. Единственная причина, по которой этот разговор не случился раньше, он был в Нью-Йорке. Я держал лицо каменным, пытаясь сыграть по его правилам.

— Да, я встречаюсь с нашей новой тренершей, — ответил я небрежно. — Подумал, это может пойти на пользу. Получу чуть больше времени в зале. Знаешь, подтяну форму.

Меня подташнивало. Даже ложь о том, что я использую Ари, вызывала отвращение, но я знал, как размышляет мой отец. Если он подумает, что я делаю это ради выгоды на льду, возможно, он изменит политику, чтобы сохранить ее в штабе. По крайней мере, на это я надеялся.

— Хм, — протянул он, отхлебывая и глядя на меня из-за края стакана. — То есть, ничего серьезного?

Лед прокатился по моим венам, но я не дал панике отразиться на лице.

— Всего-то пара недель. Ты же знаешь, сколько я был с Эммой. Не уверен, что готов снова погружаться во что-то серьезное. Это все просто весело, и, как я сказал, есть шанс поработать над кондицией.

Спина вспотела. Ложь явно не моя сильная сторона.

Прошло, казалось, вечность, прежде чем он кивнул и сел за свой стол.

— Тогда это разумный ход, — по тому, как у него приподнялся уголок рта и сверкнул взгляд, я понял, что дальше мне не понравится. — Само собой, но все же: если ты с ней спишь, используй презервативы. И только свои, не те, что она приносит. Ты знаешь, какие бывают женщины.

Ухмылка на его лице, будто он делился со мной какой-то мужской мудростью, жгла под кожей, как иглы.

Комментарий прозвучал как плевок в сторону моей матери, и я был благодарен, что он сел, ведь так он не видел, как я сжал кулаки.

— Не уверен, что понимаю, — сказал я, и холод в его глазах стал ледяным. — Какие такие женщины? — спросил я, пряча рот за краем стакана.

Он фыркнул и залпом допил скотч. Громкий стук стакана по столу заполнил паузу.

— Далтон, мужчины с деньгами и властью, как мы — лакомый кусок для таких, как она. Все, что я говорю, сын, будь осторожен. Не подпускай ее слишком близко. Мы хорошо платим, но все же. Ты в другой налоговой категории. У тебя светлое будущее, — он издевательски рассмеялся. — Я даже не уверен, что она хороша в своей работе. Я позволил Монро нанять нового тренера. Не ожидал, что он выберет женщину.

Я с трудом сдерживал ярость.

Если бы это сказал кто-то из игроков, он бы уже отправился в больницу. Но это был не игрок, а мой отец. И, честно говоря, этого недостаточно, чтобы я сдержался. Единственное, что останавливало меня, — он подписывал чеки Ари, и она доверилась мне, чтобы я убедил его в ее ценности для команды.