Принадлежать им - Мария Зайцева
Глупо.
Могу нарваться.
Учитывая, что мужчин я знаю плохо и, вполне возможно, разглядывая меня с совершенно людоедским выражением на лице, никто из них ничего такого и не планирует. Вообще, может, о своем думают, а я тут — вся такая зашуганная овечка.
Лишний раз дернусь, и где гарантия, что не спровоцирую?
Нет уж, нафиг.
Лучше прикидываться ничего не замечающей овцой.
Холодный взгляд Серого, как-то очень правильно гармонирующий с плотоядным выражением физиономии его брата, тоже будоражит. И страшит. Но тут зло понятное. Уже испробованное, так сказать…
Облизываю губы опять, чисто непроизвольно, припомнив некоторые картинки из нашей с Серым ночи.
И пропускаю момент, когда Черный протягивает руку и прихватывает меня за подбородок.
Замираю подбитой уткой, смотрю в его глаза, забывая моргать.
А он проводит шершавым пальцем по нижней губе, и взгляд его темен и задумчив. Словно прикидывает, что со мной делать сейчас будет. И вариантов у него — море просто.
— Кровь опять на губе, — говорит он тяжело.
— Вот, вытри, — протягивает мне влажную салфетку Серый. Спокойно так, словно ничего особенного не происходит. И то, что его брат трогает за лицо его игрушку… Обычное дело…
Машинально дергаюсь, вырывая подбородок из цепких пальцев, опускаю голову и вытираю поспешно губу предложенной салфеткой.
В самом деле, кровь. Чуть-чуть. Уже запекшаяся.
Остаток пути еду, так и не поднимая головы. И кажется мне, что братья сейчас взглядами мою макушку подпалят!
В машину запрыгиваю первая, забиваюсь сходу в самый дальний угол и всю дорогу сижу тихо, как мышка, не рискуя взгляд понять.
И опасаясь, что они сейчас передумают и со мной поднимутся в апарты!
Но все проходит хорошо. Вот только атмосфера в машине — на редкость густая и жутковатая. Тяжелое молчание давит, словно бетонная плита. Словно грозовой шторм, пока еще только надвигающийся и кое-где поблескивающий разрядами молний. Далекими, но неотвратимыми.
И вот теперь я сижу, раздавленная, измученная больше, чем за всю прошлую ночь, и лихорадочно продумываю стратегию дальнейшего поведения.
Ощущаю себя мышью, загнанной в угол. В какую сторону ни кинься, в лапы коту попадешь непременно.
В конце концов, так ничего и не придумав, тяжко выдыхаю и плетусь принимать душ.
После мажу восстанавливающей мазью покоцанную физиономию, пялюсь на себя в зеркало ванной, мрачно приходя к выводу, что, если братья Жнецы хотят секса со мной, то они — определенно маньяки.
Потому что из зеркала на меня такой треш смотрит, что аж больно глазам.
Но, с другой стороны, чем страшнее, тем больше шансов быстрее надоесть этим маньякам.
Остаток дня делаю проект. В нем я — ведущий разраб, остальные — чисто так, на подхвате. Выполняют мелкую работу, кое-какие задачи, которые я потом буду собирать в большой паззл.
Получается хорошо.
Прикидываю, если проект заинтересует серьезные организации, то работа мне обеспечена. Причем, в очень даже высоком ценнике.
Надо постараться.
Никакие гребанные жизненные обстоятельства не способны меня с пути сбить!
По закону подлости, гребанные жизненные обстоятельства тут же напоминают о себе.
Братья Жнецы заваливаются в гостиную, привычно недовольные друг другом.
— Ты мне мозги не парь, — рычит Черный, мазнув по мне неожиданно злым взглядом и шагая мимо, к холодильнику, словно меня тут, в гостиной, вообще нет.
— Пошел нахуй, — не уступает Серый, тоже смотрит на меня, замершую у барной стойки за ноутом.
И… Как и братишка его душевный, никак не комментирует мое присутствие.
Топает в спальню.
Я, непроизвольно втянув голову в плечи, потому что вместе с братьями в гостиную проникла та самая душная злая энергетика, что нависала в машине, пока ехали сюда, поспешно сползаю с барного стула и торопливо сохраняю все, что наработала, чтоб потом тихонько смыться в свою комнату.
— Стой, — рычит Черный, раздраженно хлопнув дверцей холодильника, — сделай мне пожрать.
Ох, блин.
Оставляю ноут в покое, обхожу барную стойку, за которой уже устроился Черный с телефоном. Он что-то злобно написывает кому-то в быстром темпе. Брови нахмурены, губы искривлены в оскале.
Я мышкой кручусь по кухне, спешно сооружая простой и сытный бутер из буженины, сыра и зелени. Наливаю чай, решив, что кофе на ночь — не айс.
Строгаю моментальный салат из помидор и лука.
Все это ставлю перед носом увлеченного перепиской Черного.
Он отрывается от телефона, удивленно осматривает стол, словно забыл о том, что приказывал мне только что.
Затем, кивнув, откладывает телефон и принимается есть.
С аппетитом. Поглядывая на меня все более и более спокойно.
Понятно. Злой голодный мужик. Они, когда голодные, мало себя контролируют. Особенно, такие здоровенные.
— Сядь, конфетка, поешь, — в голосе уже лишь отголоски того злобного рычания, что было в самом начале.
— Нет, спасибо, я пойду… У меня проект… — мямлю я, стремясь смыться из поля зрения подобревшего хищника.
— Проект? — раздается холодный скучный голос Серого.
Разворачиваюсь.
Серый стоит в проеме двери, уже переодетый в свободные спортивные штаны… И ничего больше.
Взлохмаченная шевелюра, острые стекла очков. Офигенный торс, какого совсем не ожидаешь под строгим пиджаком. У меня аж дыхание перехватывает.
Вроде бы, и видела его уже, и трогала даже.
А почему-то смотреть не перестаю.
Позади что-то бурчит Черный, но вполне миролюбиво. Чувствуется, зверь удовлетворен.
— Пошли, покажешь, — кивает Серый на выход, разворачивается и уходит первым по коридору.
Пялюсь на рельефную спину, а затем обреченно собираю ноут, подтягиваю рукава слишком большого для меня банного халата.
И, не глядя больше на спокойно жующего Черного, иду за его младшим братом.
Чует мое сердце, после удовлетворения нужд одного хищника, буду сейчас второго удовлетворять. Вот только нужды будут другими…
_________________________________
Девочки, скоро будет еще одна глава. И, если вы поддержите, то вечером еще часть)))) Надеюсь, вы со мной, мои хорошие. Дальше будет огнище!
24. Дана. Обсуждение проекта
В комнате Серого темно. Похоже, он вообще не любитель освещения, как естественного, так и искусственного.
Мерцают экраны, на одном поставлена на
