Три желания - Ольга Придакова
— Ты? Откуда? Что ты тут делаешь? — посыпались на него вопросы с нашей стороны.
— Даринка! — качнулся он в мою сторону и вместо того, чтобы прояснить ситуацию, еще больше нагнал туману, — Я так рад, что успел! Вы свободны! — пафосно воскликнул он, — Теперь твоего отца никто не отправит на каторгу, а вам с матушкой не придется батрачить на хозяина!
Немая сцена, как в спектакле "Ревизор". Мы с отцом зависли, а он продолжил, — Мы поженимся! Уедем в столицу или на другой край королевства, в другой город, деревню! Как ты скажешь, так и будет! — опять хватая меня за руки, с жаром зачастил этот… Жених!
— Ты дурак? Что ты сделал с инспектором? — вырвавшись из захвата и подобрав юбку, чтоб не путала ноги, я бросилась бежать в сторону деревьев. Туда, где дорога плавно изгибаясь, разделялась на две. Одна уходила в сторону тракта, соединяющего провинциальные города нашего королевства, а другая, петляя между деревьями, упиралась в Закутку.
Открывшаяся картина мне очень не понравилась. Посередине дороги, как раз на распутье, зияла огромная яма, в которую по самую крышу провалилась чёрная карета. Она насквозь была проткнута несколькими толстыми корнями деревьев, растущими у обочины. Оборванные вожжи, вывернутые оглобли, оторванные колеса. Тварей видно не было. Людей тоже. Я сглотнула ком, вставший поперек горла от страха:
— Ты что натворил, идиот? Где люди? Куда делись твари? — обернулась к парню, прибежавшему следом первым.
От ужаса нарисовавшихся перспектив, стала заикаться, а поднявшийся ветер от не сдержанных эмоций, смерчем закружил вокруг ямы.
— Успокойся, дочка! — подошедший со Стешаней Меркул, положил руку мне на плечо, — Сейчас разберёмся. Давай, рассказывай по порядку, — обратился он к Митрофану.
— А чего рассказывать? — видя, что я не собираюсь бросаться к нему на шею с криком "я ваша навеки" и совсем не рада случившемуся, обиженно буркнул рыжий, — Когда вас увезли, я припёр к стеночке этого, раскрашенного сирина, сыночка мельника... Он-то и спел мне песенку о вашей подставе. А заодно, откупился артефактом переноса, чтоб только правда не выплыла наружу! Где только раздобыл такой дорогущий артефакт! Дальше еще проще! Перенестись сюда, чтобы перехватить инспекторов по дороге — минутное дело. Меня магии никто не лишал и эффект неожиданности никто не отменял! И вот, получилось то, что получилось. Твари, правда, больно прыткие! Выбрались из ямы быстро и удрали! Видимо повредился ошейник. А люди там, внутри кареты. Я не заглядывал, живы или нет. Но всё пока тихо. — уже, с поникшей головой, закончил горе герой свое повествование.
Лично мне инспектора с его помощником жалко не было, а вот от последствий этого поступка, было страшно. Я не кровожадная, нет! Смерти никому не желала, но в этой ситуации для нас было б лучше скрыть всё по-тихому. А если они живы, ранены? Что тогда делать с ними? А твари? Куда убежали? Насколько они опасны для людей? Несколько кровавых картинок с их участием промелькнуло перед глазами, а потом всё заслонило видение, как стражники тычками подгоняют отца к помосту с плахой и инспектор вновь зачитывает приговор, где единственное слово "казнить" гремит словно гром. Помотала головой, отгоняя картинки. Так, отставить панику! Дала я себе мысленного пинка. Будем решать проблемы по мере их поступления. Сначала нужно узнать живы пассажиры или нет, а уж потом думать о последствиях.
— Митроша, ты можешь вытащить карету из ямы? — спросила у парня, усмиряя свое раздражение.
Но тот только покачал головой и развёл руками, — Выложился весь. Не потяну. Да и зачем? — пожал он плечами.
"Вот тупица!" — мысленно приласкала его я, а вслух добавила, — А если там кто живой? Сейчас ка-ак выпрыгнет! И полетят от нас клочки по закоулочкам! Надо убедиться, что там не засада! — возмущенно зашипела я.
Митрофан озадаченно почесал затылок, — Дык, сама попробуй вытащить! Воздухом.
— У-у-у-у! Убила б! — знает же, что не в ладах со стихиями! Но делать нечего, я попыталась сконцентрироваться и представить воздушные ленты, которые просунула под днищем кареты и пытаюсь за них тянуть вверх. От моих титанических усилий карета лишь закачалась, с боков ямы на неё посыпались комья земли и мелкие корешки, но с места не сдвинулась. Попробовала поднять воздушной подушкой, как бы надувая её постепенно, — всё безрезультатно. До определённого момента она наполнялась воздухом и я уже радовалась, что все же получится поднять карету на дорогу, как звучал хлопок и все возвращалось на исходную.
— Придётся тебе туда лезть самому! — в очередной раз потерпев фиаско, я перевела взгляд на парня, — Ты, главное, туда спустись. А обратно подняться я тебе помогу. Постараюсь. — добавила, глядя на скептически поднятую бровь.
— Нужно торопиться. Охотники народ чуткий, кто-нибудь да слышал грохот и дрожь! Они обязательно придут проверить! — махнул в сторону Закутки отец, лишив меня еще какого-то количества нервных клеток, — Нам бы как-то браслеты снять, остальное уже мелочи, справимся!
Отец понемногу приходил в себя и снова становился собранным и рассудительным мужчиной. Митрофан же с опаской наклонился над ямой и я разозлилась. В конце концов, маг он земли или кто? Сам заварил кашу, а теперь трусит! Яма была глубокая, с ровными, отвесными стенами из которых торчали острые, обломанные корни. Карета стояла почти вплотную, точно пробка, заткнувшая бутыль и, если спуститься туда было проблемой, то подняться наверх, практически, невозможно. Видимо парень пришел к тому же выводу, потому что выпрямился, почесав макушку и растерянно взглянул на Меркула, будто ища у того поддержки.
— Стой тут, же-нн-их! — выплюнула я окончательно рассердившись и, подоткнув повыше подол юбки, присела на корточки, уцепившись за торчащий корень.
— Может не надо? — предпринял попытку меня остановить Митрошка.
— Надо, Федя! Надо!
И больше не обращая внимание на удивлённо вытянутое лицо друга, мысленно представила небольшие ступеньки, плавно спускающиеся вдоль стены ямы и сделала первый шажок. Нога тут же нашла опору — маленький бугорок; второй шажок — и снова нога опустилась на неровность земли. Окрыленная удачей, я выпрямилась и уже спокойно стала спускаться, отмахнувшись, от пунцового со стыда Митрошки и бормотавшего что-то про выгорание.
До кареты добралась без приключений, а внутрь попасть удалось не сразу. Пришлось протискиваться бочком, так как дверь открывалась с трудом и совсем чуть-чуть. Проскользнув в полумрак салона, что раньше ласкал взор своей красотой
