С тобой сквозь века - Анастасия Аристова
– Мой сын – хитрец.
Эпилог
Одриан
2 месяц спустя
Заросшие поля, где когда-то колосилась пшеница, теперь сдавливали дорогу цепкими стеблями чертополоха. Ветер свистел меж покосившихся заборов, неся с собой запах сырой земли и гниющих листьев. Вдалеке чернел скелет мельницы, её лопасти были сломаны. Заброшенность и забытость — именно так встретили меня земли Изольды Брошман. Да, именно ей принадлежали они, так как её брат, предавший родного отца, был мертв. Я не жалел о том, что убил его.
Дом также встретил меня тишиной, тяжелые шаги эхом разносились по пустым коридорам. Пыль висела в застоявшемся воздухе, золотистыми лентами перерезая лучи заходящего солнца, что пробивались сквозь трещины в ставнях.
Я остановился в парадном зале: опрокинутая мебель, порванные гобелены, осколки хрусталя – угнетающая картина.
Стара я нашел в кабинете. Развалившись, он сидел в кресле, бутылка дорогого вина в его руках почти опустела. Его золотистые волосы, всегда уложенные с безупречной точностью, теперь спутанно падали на лоб. Глаза, когда-то полные холодного расчета были мутными.
– Ну вот и он… – Стар хрипло рассмеялся, подняв бутылку в приветственном жесте. – Возвращение темного правителя.
Я не ответил, изучая брата, напоминая себе, что именно он хотел забрать у меня всё.
– Ты выглядишь жалко, – наконец произнес я.
Стар фыркнул, откинув голову назад.
– А ты – как мертвец, который забыл лечь в могилу. Я, конечно, предполагал, что ты вернешься. Но ты же бесхребетный слабак… – неожиданно он схватился за голову и с досадой в голосе продолжил: – Как? Как так получилось? – Стар медленно поднялся, пошатываясь, и сделал шаг вперед. – Я пью… потому что потерял смысл, – его голос стал тихим. – Я хотел отнять у тебя все, Одриан. Власть. Титул. Даже её.
От этих слов мои руки сами собой сжались в кулаки, но я сдержался, хотел дослушать его исповедь.
– Но ничего не вышло, – Стар ухмыльнулся, и в его глазах вспыхнуло что-то безумное. – Эта девка так и не поняла, что потеряла, отказав мне.
Удар пришелся молниеносно.
Стар рухнул на пол, кровь брызнула из разбитой губы. Но он не закричал. Вместо этого – рассмеялся:
– Что, отец наконец разрешил тебе драться?
Я смотрел на него сверху и вдруг понял: я не чувствую ничего. Ни гнева, ни ненависти. Только… пустоту.
– Фэр.
Тень в дверях отозвалась мгновенно.
– Возьми его, – я не повысил голоса, но каждое слово резало, как лезвие. – Отвези в Хельгард. На невольничий рынок. И продай… самому жестокому господину, которого найдешь.
Стар перестал смеяться. Фэр кивнул и шагнул вперед. Развернувшись, я пошел к выходу.
За спиной раздался хриплый смешок:
– И всё же ты слабак, Одриан. Ты даже сейчас не можешь убить меня.
Я остановился:
– Нет, – тихо произнес я. – Смерть слишком проста для тебя. Я хочу, чтобы ты жил. Ты будешь просыпаться каждый день в грязи и крови. Будешь чувствовать, как твое тело ломают под тяжестью каторжного труда. Будешь молить о смерти, но не получишь её. - Я замолчал, выжидая минуту, но Стар больше так ничего и не произнес.Тогда шагнув за порог, я резко закрыл дверь. Послышалась возня и крики, я ускорил шаг. Я буквально бежал по пустому коридору. Где-то в глубине души крошечный мальчик всё еще плакал по брату, которого потерял много лет назад.
Последнее, что я услышал перед тем, как выйти во двор, – приглушенный, полный отчаяния крик:
– ОДРИАН!
Но я уже не был тем мальчишкой, который когда-то оборачивался на этот голос.
