Похоронные дела Харта и Мёрси - Меган Баннен
Настало время сдавать номер, а Дакерс не явился, так что Харту пришлось вылезти из кровати, которая казалась ему скорее смертным одром, чем местом для отдыха, и подождать Дакерса в «Птичке» – там, где он меньше всего хотел бы оказаться. Единственный свободный столик – тот, за которым Мёрси сидела вчера, дожидаясь друга, который так и не явился. Не в силах сесть на свой стул, Харт занял ее место и стал смотреть, как заходят и выходят люди, и стало почему-то еще хуже. Он заказал чай и заставил себя съесть сандвич с беконом и помидором, и с каждой минутой внутри все росла злость на ученика.
Около часа дня звякнул колокольчик, возвещая прибытие Дакерса. Он профланировал по кафе, не скрывая своего беспардонного счастья. Как он смел так радоваться одному Бердсоллу, когда Харт дико злился на другую?
– Какой-то вы грустный, – прощебетал Дакерс, подсев за столик к Харту, и стянул с его тарелки огурчик.
– Свой обед закажи.
– В качестве позднего завтрака были яйца бенедикт с прошутто и черничным маффином. Есть весомые плюсы в сближении с человеком, который умеет готовить. – Дакерс доел огурчик и вытер уксусные пальцы об скатерть. – Так вот, насчет вчерашнего…
– Я срать хотел на твою личную жизнь, – перебил его Харт и откусил от сандвича, хотя аппетита не было.
– Я не про свою личную жизнь говорю, сэр. Я про вашу.
– Нету ее у меня.
– И чья в том вина?
– И не желаю.
– Серьезно, ни слова не скажете про…
– Боги помогите, Дакерс, только вякни про эту гарпию, я тебе яйца оторву.
Харт заплатил по счету, и они поехали по пустыне на Западную базу. Когда показалось приземистое кирпичное здание, за которым беспокойно колыхалась Танрийская Мгла, Харт ощутил, что плечи расслабляются. Это ему и было нужно: вернуться к работе и выбросить из головы кошмар, который остался в Майетте. Но плечи снова напряглись, когда он проверил расписание на неделю и увидел, что Дакерса назначили караулить портал, а напротив его имени стоит строчка «Зайти в кабинет капитана».
– Проблемы, сэр?
– Сильно сомневаюсь, – ответил он Дакерсу, но что бы там ни случилось, у него не было настроения ни на что, кроме работы. Пять минут спустя он постучал в дверь кабинета, дождался приглашения, вошел и спросил:
– Какого хера, Альма?
– И тебе доброе утро, маршал.
Он сел на стул напротив нее.
– Извините. Какого хера, капитан Магуайр?
Она сложила руки на стопке бумаг на столе, довольная, как ребенок с мороженым.
– Ты знаешь, что такое Указ Б двадцать семь ТЛ пять?
– Нет, а надо?
– Указ Б двадцать семь ТЛ пять вышел на прошлой неделе и немедленно вступил в силу. По нему каждый федеральный служащий, у которого набежало больше двухсот дней отпуска, должен отгулять излишек. Знаешь, сколько дней отпуска набежало у тебя за последние девятнадцать лет, маршал Ральстон, федеральный служащий?
Харт понятия не имел, сколько у него там отпускных, но подозревал подвох.
– Ну, надо посмотреть по бумажкам, но…
Альма подняла листок со стола.
– Двести семь.
– Ну и?
– Ну и отдыхай себе на здоровье.
Харт понимал, что обычно люди ждут отпуска, но он представил себе семь дней, в которые ему некуда будет себя деть, и само слово «отпуск» ужаснуло его.
– Я не хочу в отпуск, – буквально захныкал он.
– Ну ты даешь. Развлекайся!
Внутри кипело отрицание. Харту хотелось лишь раствориться в работе, а теперь у него была куча свободного времени, чтобы предаваться раздумьям о катастрофе по имени Мёрси.
– Слишком уж ты веселишься, жестокая ты женщина, – безнадежно сказал он Альме.
– Отпуск для того и нужен. Целая неделя веселья, ну?
Он поднялся со стула и буркнул:
– Класс. Спасибо.
– Поверь, мне совсем не трудно.
Харт вышел из кабинета Альмы и бесцельно побрел по базе, пока не дошел до своей баржи на парковке. Может, отпуск – не такая уж плохая идея. Может, убраться подальше из знакомых мест, от Танрии, из Итернити, от Мёрси, и проехаться вдоль побережья – отличный способ проветрить голову.
Он заправился в Херингтоне, набрал книг в библиотеке и отправился на запад, пока не добрался до Великого Западного моря, а потом еще час ехал по побережью, пока не выехал на водостраду 95, направляясь к Внутренним островам. Машин не было, вокруг расстилалось Великое Западное море. Он открыл окно, уложил локоть на дверцу, океанские брызги освежали лицо. Еще бы они уняли пожар внутри, то гибельное чувство, которому он не знал названия. Разочарование? Сожаление? Чем бы оно ни было, оно ехало с ним, как незваный гость на пассажирском сиденье.
К вечеру он доехал до острова Лехант. Пляжи здесь скалистые, так что из всех Внутренних островов этот был наименее популярным среди туристов, поэтому Харт и выбрал его в качестве пункта назначения своего вынужденного отпуска. Большая часть острова считалась заповедником водоплавающих птиц, а значит, по крайней мере здесь ему не пришлось бы особо общаться с людьми. Можно было остаться наедине со своими страданиями в палатке, которую он разбил подальше от воды.
Когда солнце зашло, он дошел до берега и стал наблюдать, как катятся волны с ритмичным шелестом, будто сердцебиение Матери Горестей. Бесконечность сизой воды напомнила ему о письме подруги – о том, как она смотрела в ночное небо и чувствовала себя частью чего-то большего.
«Это письмо не подруга написала», – напомнил он сам себе со свежим приливом этого непонятного чувства, от которого он не мог избавиться.
Тем вечером Мёрси зашла к отцу и коснулась материнского ключа пальцами, смоченными в соленой воде. Харт не собирался повторять за ней, но, глядя, как набегают и откатываются волны, и, словно дрейфуя в собственной шкуре, он окунул пальцы в соленую воду и коснулся материнского ключа над саднящим сердцем.
Несколько следующих дней он призраком бродил по острову, слонялся по пляжу, и ветер обдувал его, ерошил волосы, хлопал рубашкой по телу. Ему хотелось почувствовать что-нибудь, кроме отчаяния, которое опутало его и не собиралось отпускать. Пробовал читать, но на книги не хватало ни внимания, ни желания, и чем больше времени он проводил наедине с собой без работы,
