Квантовая любовь - Майк Чен
Что же может быть больше доверия? Наверное, вера. Друг в друга, в гармонию отношений и в то, чего они вместе способны достичь, даже если придется начать все сначала. Вера в то, что выход найдется, окрыляла и давала свободу наслаждаться путешествием по Лондону. Так незаметно для обоих прошла среда.
Рано утром в четверг, все еще не оклемавшись от смены часовых поясов, они отправились в путь. Сначала решили посетить как можно больше достопримечательностей. Гуляли по Гайд-парку, катались на традиционном двухэтажном автобусе. Наконец, ближе к шести вечера сели на поезд метро. Доехав до остановки «Уимблдон», еще минут пятнадцать шли пешком, пока вдали не показался Всеанглийский клуб лаун-тенниса и крокета.
В здании было темно.
– Неужели закрыто? – ахнула Мариана, ища глазами часы. – Может, не туда пришли?
– Взгляни-ка, – кивнул Картер, подняв бровь и хитро улыбаясь. – Нас ждут.
Присмотревшись, Мариана увидела мужчину в сером костюме.
– Ничего не пойму… Что происходит?
– Все, как и обещал. Идем на экскурсию, – указал он жестом. – Это не простое посещение. Раз мы решили оставить в петле все свое состояние, так лучше потратиться на что-нибудь значительное.
– Мы же пытаемся выбраться из петли. Для того и приехали в Лондон. Забыл?
– Нисколько! За все это время я кое-чему у тебя научился, – сказал Картер и, прикрыв рот рукой, таинственно прошептал: – Обратный сглаз.
При этих словах у Марианы вдруг захватило дыхание, повергнув ее в легкий трепет. Она замерла на месте. Сказать в ответ ничего не успела: Картер уже рванул вперед. Отбежав, он обернулся к ней и продолжил идти, пятясь.
– Идем же! – позвал он. – Первая подача! Я только что выучил это выражение.
Они стояли в полной темноте. Над головой зажегся ряд прожекторов. За ним второй, третий, потом еще и еще… Вспыхнувший загадочным образом свет набирал яркость, темнота отступила, и перед ними предстал во всей красе Центральный корт Уимблдона. Заветная мечта Марианы.
Шэй любила поговорить об Открытом чемпионате США – хотела когда-нибудь выступить перед шумной толпой болельщиков на стадионе Артура Эша. Мариану же привлекали традиции Уимблдона, дух атлетизма, спортивного мастерства и дисциплины, царивший на летнем ежегодном турнире. Наивные первокурсницы вместе грезили о спортивной карьере во время долгих автобусных поездок на соревнования, и эти замыслы казались им тогда ближе любых мечтаний о дипломах и научных степенях.
Но совсем скоро, еще на младших курсах, во время одной из тренировок мечта Марианы рухнула. Выход к сетке, неудачный резаный удар – и колено вдруг пронзает жгучая боль. Через два дня ее везут на операцию по восстановлению разорванных крестообразных связок. С теннисной карьерой покончено навсегда…
Мариана очнулась в послеоперационной палате. Глаза долго привыкали к ярко-белому свету и наконец стали различать очертания занавесок вокруг постели. Она пошевелила пальцами, медленно приходя в себя после наркоза. Из рук торчали какие-то трубки.
– Кофейку бы… – проговорила она, обращаясь неизвестно к кому.
Занавеска отодвинулась, и в палату заглянула Шэй.
– Очухалась, – произнесла она тихим, непривычно мягким голосом. – Ну вот, я же знала, что никакая травма не сломает мою девочку.
Вместо того чтобы воспрянуть духом в ответ на ласковые слова подруги, Мариана вдруг всем телом почувствовала боль, пульсирующую в левом колене.
– Боже мой! – страдая, застонала она.
– Ничего-ничего, зато представь себя в боевых шрамах. Как выйдешь на корт, все соперники разбегутся.
Шэй зашла в палату, и Мариана увидела у нее в руках небольшую сумку.
– Подарки принимаешь?
– Запасное колено, что ли?
– Почти угадала.
Подруга извлекла из сумки большой предмет, завернутый в папиросную бумагу. Перед глазами девушек предстал плюшевый медведь в белой уимблдонской форме, с вышитым фиолетово-зеленым логотипом на свитерке. В правой лапе у него была плюшевая ракетка. Мариана взяла медвежонка, а Шэй протянула ей открытку с подписями от всей команды: «Не ослабляй хватку! Скорейшей реабилитации!»
– Ребята из сборной организовали… с моей подачи. Поняла? С подачи.
Шэй сыпала теннисными каламбурами. Мариана стонала от смеха и боли.
– Все, хватит дурачиться. Моя карьера завершена.
– Глупости. Ничего не происходит до тех пор, пока что-нибудь не произойдет. Восстановишься в два счета. Как теннисный киборг.
Напористость подруги, иногда раздражавшая Мариану, теперь помогала лучше всяких лекарств.
– Почему ты не поехала с командой в Санта-Барбару?
– Ну что ты! Разве я тебя брошу?
– С таким отношением никогда не стать профи.
Мариана не шутила: у Шэй всегда было больше шансов попасть в профессиональный спорт, чем у нее самой. После летних турниров она вошла в мировой рейтинг Женской теннисной ассоциации и несколько недель держалась где-то в самом хвосте.
– Не говори ерунды, дружок. Я и тебя вылечу, и профессионалом стану. И степень магистра теоретической физики получу. Весь мир будет в моих руках! – заявила Шэй.
Она с важным видом сплела пальцы и, откинув голову, во весь голос захохотала, рискуя разбудить пациентов в другом конце коридора.
– Серьезно, – смеялась она, – я в жизни еще не встречала ни одного правила, которое нельзя было бы нарушить. Обещаю тебе, что уже в следующем году буду выступать на Уимблдоне. Да-да, на Центральном корте… Вот как этот медведь.
Конечно, никому из них так и не удалось попасть в профессиональный теннис. Они не побывали на Центральном корте даже в качестве туристов.
Мариана мысленно отругала себя за то, что не взяла в Лондон фотографию Шэй. Она подняла голову, глядя куда-то вверх, за выдвижной потолок.
– Извините, – произнес чей-то голос.
Перед ними опять стоял тот вежливый, расторопный мужчина, который показывал им клуб. Он привез с собой тележку с теннисными ракетками и целой корзиной мячей.
– Как ты все это устроил? – спросила Мариана у Картера.
– Кое-какие сбережения у меня были. Наследство от бабушки с дедушкой. Я обещал им, что не притронусь к деньгам, пока не найду, куда их вложить.
Подойдя к тележке, он взял в руки новенький ярко-зеленый мяч, и Мариана почувствовала знакомый запах свежей резины.
– В предыдущих повторах я брал деньги со своего счета. Наследство не трогал – не хотел нарушить обещания. Да и боялся все растранжирить. Понимал в глубине души, что если мы выберемся из петли, то родительским упрекам конца не будет. Но это?.. – обвел он рукой вокруг. – На такое денег не жалко.
Мариана застыла на месте, не веря своим ушам. Картер стоял поодаль и вертел перед собой мячик. Он что, с ума сошел? Конечно, Мариану волновало все, что связано с волшебным миром Уимблдона. Да и неудивительно, ведь на кортах она когда-то проводила самые счастливые часы своей жизни. Но Картер не имел ничего общего с теннисом.
