Не судьба - Екатерина Насута

- Я не собираюсь вредить вам! – Раймонд поднял руки. – Клянусь, я с миром…

- Хорошо, - она кивает и улыбается неловко так. – Хорошо, если так… мне уж недолго осталось…

- Тётя!

Эти слова вызывают не просто страх – ужас. И Раймонд его чувствует, если обнимает.

- Думаю, мы найдём способ решить эту проблему… вы как к переездам относитесь?

В другой мир

Мысль одновременно и удивила, и напугала и… вдруг появилось такое предвкушение, что ли. А ведь Ольга и за границей-то давно не была, так, чтобы на отдыхе, а не по делам.

- Боюсь, не получится… - тетя Нина печально покивала головой. Тонкие руки её коснулись светлых волос. – Я слово давала не оставлять Софью… понимаете, она ведь одна не сможет. Не сумеет… она хорошая на самом-то деле…

- Только демоница.

- На четверть.

И удивлённою тётушка не выглядела. Знала?

И если так, то знали все, кажется, кроме самой Ольги. Нет, обидится бы, но…

- Вы… пойдёмте чай пить… я там расскажу…

- А мама? Она… знает?

- Знает, - кивнула тётя Нина. – Правда, как мне кажется, не верит до конца. Считает это всё глупостями… но лучше уж там всё обсудим. Я и скатерть достала.

Особую.

Из белоснежного хрусткого льна, который вроде бы шершавый, но его всё равно хочется гладить. И вышивка по краю, синие-синие васильки. Эта скатерть была частью детства, как и фарфоровый сервиз с дамами и кавалерами. На дюжину персон, так говорила тётя Нина, тогда, раньше, когда разбирала его, чтобы вымыть и вытереть насухо. Ольга всегда садилась рядом. И пусть ей не доверяли настолько, чтобы позволить купать прекрасных дам в жёлтом тазике, но рассматривать никто не мешал. И Ольга смотрела. И удивлялась. И даже представляла, что это она вот в беседке сидит.

Или прогуливается в пышном платье.

Или вот читает книгу, держа её на вытянутой руке. А у ног – горбатая собака замерла…

Сейчас ей досталось блюдце с дамой в высоком парике и кавалером, чем-то неуловимо смахивавшим на Раймонда. Он держал даму за руку и явно куда-то вёл. В новую счастливую жизнь?

Замок показывать?

Нет, бред же.

- Я бы предположила, что ты, Ниночка, всё же свихнулась на старости лет, - матушка держала кружку с обычным изяществом и, пожалуй, бережно. – Чего, в принципе, давно следовало ожидать. А ты, дорогая, всегда была излишне мечтательна, что тоже не совсем нормально.

- А я? – осведомился Раймонд, широко улыбаясь.

- А мы не настолько хорошо знакомы, чтобы я могла судить о ваших диагнозах. Но вот стоматолога вам явно посетить стоит.

- Зачем?

- Клыки, многоуважаемый Раймонд Раймондович, давно уже вышли из моды. Но отчаиваться не стоит. Современная медицина при желании вполне способна исправить любой прикус.

- Спасибо, но меня мой вполне устраивает.

- Пей чай, Софьюшка, - миролюбиво отозвалась тетушка Нина. – Извините… силы у меня не те, но что-то ещё могу…

Матушка и вправду пригубила, чтобы сказать:

- Определённо, не те. И чай стал сеном пованивать…

Вздохнула.

Подняла глаза к потолку и замерла.

- Это она прочитала, что нужно контролировать дыхание, - пояснила тетушка Нина. – Как способ снизить уровень стресса.

- Снизишь тут, - матушка произнесла это, не отрывая взгляда от потолка. – То родная дочь очередного проходимца в дом притащит, то сестрица многоюродная травить пытается…

- Это не отрава. Успокоительное…

Вдох.

Выдох. И милостивое:

- Говори уже… придумали… но массовое помешательство – редкость, а потому будет прелюбопытно в нём поучаствовать…

- Когда-то давно мой господин, великий маг из рода Харвардов, вынужден был покинуть дом и родной мир. Родной брат предал его, открыв врагам тайные пути. Не желая делить корону Севера, он дал им ключ от запретных дорог и привёл две сотни кораблей к Забытой башне.

А ведь Ольга что-то такое слышала…

Точно.

Вечер. И сверчки поют. И пахнет земляникой, а ещё свежей выпечкой. Молоко в стакане, тёплое, с мёдом. И напевный голос тетушки, который рассказывает о приключениях мага, вынужденного бежать.

- Его пленили и заперли в подземелья, сломав руки и вырвав глаза, чтобы не мог он более вершить чародейство.

Но всё же в детстве было без таких вот подробностей. Или Ольга просто уже не помнит?

- Ты ему помогла, - Раймонд принюхивается к чашке и жмурится.

- Помогла. Я клялась хранить род… тот, другой, сказал, что условие выполнено. Что кровь не была пролита. Люди порой понимают всё слишком буквально. Он потребовал отдать ему силу рода. И поклониться.

- Но ты отказалась.

- Я обязана была хранить не только кровь, но и честь. И открыла путь.

- А замок?

- Он умер, - тетушка Нина улыбнулась и стало как-то вот… не по себе. – Наверное. В нём не осталось силы. А без неё не противостоять ни ветрам, ни снежным бурям. Ни тем, кто обретает в ледяных Пустошах. А мы ушли.

- Сюда?

- У моего хозяина было много врагов. А ему требовалось время, чтобы восстановить силы. Я думала, что он восстановит и мы вернёмся. Однако он решил иначе. Он сказал, что устал. От войн. Заговоров. От власти и тех, кто её желает. Он встретил женщину. И поставил дом.

Дом?

Что-то отозвалось в душе на эти слова.

- И женщина смогла родить дитя… это странный мир. В нём мало силы, но много сильных. Не знаю, почему. Я осталась с хозяином до самых последних дней его. Он отдал свой дар сыну. И ушёл вслед за своей женщиной… так и повелось. Я сумела обжиться. Я сделала так, чтобы дом…

Старый альбом.

И фотографии пожелтевшие. Со старыми так и бывает. А ещё рисунки. Письма… заветный сундучок.

- …стал настоящей крепостью. Но и это не спасло. Мои хозяева хранили силу, но пользоваться ею не умели. А потом всё начало меняться. Это сложно…

- Его предки были из благородных. Я знаю… он рассказывал. И про тот сундук тоже, - отозвалась матушка. – И про то, что имение было неподалёку… мы туда даже ездили. Он всё носился с мыслью выкупить, но не вышло. Что-то там культурной ценностью признали… господи, какую ценность могут представлять развалины?

Она поморщилась и коснулась висков.

- Нам пришлось сложно, - согласилась тётушка. – Времена были тяжёлые. Много сил ушло, чтобы спрятать. Одна война, потом другая…