Фани Дюрбах и Тайный советник - Алла Ромашова

теплели: «Товарищами с детства были, никогда не ссорились, даже в малолетстве не дрались». Василия, как и Андрея, в деревне уважали. «Что большая редкость», — отметил про себя Сильвестр Васильевич, выпивая очередную кружку молока в очередной избе.

В крайнем по улице доме Сильвестра Васильевича проводили к благородной даме с пучком на голове и в очках в черепаховой оправе.

— Ангелина Леонидовна, — церемонно представилась та, — хозяйка пансиона для девочек. Искренне рада, что Вы посетили наш провинциальный городок.

Симпатичному и воспитанному сыщику тотчас же были предложены пустой чай и увлекательный разговор об удмуртской мифологии. Ангелина Леонидовна рассказала, как в дохристианскую эпоху вотяки «замаливали людей»:

— А Вы знаете, господин надворный советник, говорят, что колдуны в своих ритуалах и по сей день используют органы. Правда, не людей — животных. Но я слышала, что остались еще племена, где по сей день молятся идолам и живут по старинке, за пределами православия.

Лагунов попросил рассказать эрудированную даму про местных жрецов и колдуней — кто чем славится. Ангелина Леонидовна, радуясь, что нашла заинтересованного слушателя, рассказывала подробно:

— Главных — трое. А так, в каждой удмуртской семье есть свой семейный жрец: глава семьи или старшая женщина, которые в куале приносят жертвы своим богам, в основном, еду. А у тех, у кого нет куалы и кто крещен в православии, все равно в красном углу хранится воршудная коробка с семейными реликвиями. Что касается общинных жрецов, старый жрец, он же туно, знахарь Кайсы, в мире с церковью, беду на удмуртов убийствами людей навлекать не станет. Из дома редко выходит, по большим праздникам. Его помощник Герей, утись — заклинатель, миролюбив, молится каждый день за весь удмуртский род. Есть еще женщина, ее дед был великим торо, но сама она больше знахарка, помогает женщинам, делает простые заклинания, заговоры. Многие ее услугами пользуются, не только удмурты. Наши дамы тоже не брезгуют. Хотя, конечно, норовят ночью прийти, под покровом темноты.

— Ваши воспитанницы тоже к ней бегают?

Ангелина Леонидовна нахмурилась:

— Конечно нет! Они денно и нощно под присмотром.

— Ангелина Леонидовна, а какого цвета волосы у этих колдунов, можете сказать?

— Конечно! Они все рыжие. Это давняя традиция. Чем краснее волос, тем больше силы у колдуна.

— Значит, бабку с младенцем убил кто-то другой, — пробормотал Лагунов и сделал пометку в блокноте.

Далее Сильвестр Васильевич, по совету хозяйки пансиона, заглянул к англичанину Пенну. Тот жил со своей русской женой и кучей ребятишек в просторном доме, неподалеку от усадьбы Горного начальника округа. Лагунов владел вполне сносным английским, контакт нашли сразу. Мистер Пенн тут же выставил на стол бутылку самогона: «Неплохой виски, рекомендую».

Сильвестр Васильевич не отказался. Дерябнул рюмочку, чем заслужил доверие иностранца, помаленьку спивающегося в России. Поговорили о том, как в городе проводят вечера. Оказалось, что мужское общество увлекается игрой в карты. Собирались обычно у месье Алиндера. Москвин и сам Пенн были завсегдатаями. Играли на небольшие суммы, но часто. Крупных проигрышей не бывало. Один раз только господин Москвин проиграл двести рублей и страшно расстроился — огромные же деньги! Грозился руки на себя наложить, но к утру, слава богу, передумал.

— Русские — удивительные люди, — говорил Пенн, — еще с вечера у него денег не было, а не следующий день после службы пригласил меня в ресторан, угощал и вообще — сорил деньгами. Официанту целый рубль оставил. Я его спросил: «Откуда деньги?» А он ответил, что одна дама помогла. Так что не удивлюсь, если скоро господин Москвин женится на богатой вдовушке.

После Пенна Лагунов направился в господский дом. Вошел и попросил о себе доложить главе завода и города.

Илья Петрович вышел в домашнем халате.

— Здравствуйте-здравствуйте, господин надворный советник! Извините за вид, я со службы только вернулся. Знаю, что Вам три дня отвели на наш город. Говорят, у Вас талант к раскрытию преступлений, уверен, что справитесь! Слышал, что Вы за один день раскрыли убийство иеромонаха Филарета! Надеюсь, и наши убийства раскроете, а то народ уже волноваться начал.

— Слухи обо мне преувеличены, — умилился чиновник комплиментам Чайковского, — с иеромонахом Филаретом просто повезло! Я пораспрашивал людей, собрал улики и по горячим следам нашел убийцу. Он похитил деньги, предназначенные для ремонта храма.

— Ну уж, не прибедняйтесь! Наш полицмейстер уже сколько времени грозится найти убийц. Вот обвинил нашего конюха. А всем ясно, не Василий это. Так что ждем Вашего заключения. Чем можем — поможем, как говорится.

Лагунов испросил разрешение на разговоры с домашней челядью. Чайковскому чиновник по особо важным поручениям понравился: деловитый, умный, говорит просто и доходчиво, не кичится своим чином, сразу взял быка за рога. Илья Петрович дал добро на осмотр дома и беседы с прислугой.

Лагунов начал с кухни. Мишка мыл горшки, когда сыщик тихонечко приотворил дверь на кухне и поздоровался. Поваренок подпрыгнул, едва не задев посуду, стоящую рядом белоснежной стопкой.

— Ах, ты ж ять-перемать, — ломким голоском воскликнул парнишка.

Сильвестр Васильевич подмигнул:

— Напугал?

— Кого? Меня? Да я вжизь никого не боюсь, — заявил Мишка, но при этом осторожно повернулся, удерживая на всякий случай в руке большой половник.

— Что надо? — нарочито взрослым голосом спросил он.

— Да вот, сыщик я, с Казани. Слыхал про такой город? Специально к вам прислан разобраться, кто же все-таки у вас тут среди дня людей резать начал? Непорядок. Помощь мне твоя нужна. Говорят, ты парнишка сообразительный. Может, что-то странное, необычное происходило в доме? Видел кого, слышал? Говори, не бойся. И половник-то положи… Что ты его, как меч, держишь? — дружелюбно спросил чиновник.

Мишка, не сводя глаз с сыщика, медленно опустил свое оружие.

— А что это я Вам рассказывать должон? Я Вас знать не знаю.

— А вот давай и познакомимся, я — Сильвестр Васильевич, чиновник по особым поручениям, — сыщик показал на галунные петлицы с тремя звездами. Парнишка замер.

— Можешь мне верить, — веско добавил Лагунов, — тебя как зовут-то?

— Мишка, — поваренок постарался придать голосу многозначительность.

— Так вот, Мишка, — сдерживая улыбку, продолжил Лагунов. — Готов ли ты помочь следствию?

— Как? — осторожно спросил тот, все еще не понимая, чего от него хотят.

— Вспомни, что видел или слышал странного в последние дни.

Мишка сглотнул слюну:

— Только не смейтесь! Дайте слово!

— Даю, — серьезно ответил сыщик.

Мишка с достоинством присел на ящик, стоящий посреди кухни, руками уперся в колени и, выждав театральную паузу, заговорил:

— Вот такая история со мной на днях случилась. Возвращался я домой с гулянки. Такую девку оседлал — загляденье. Мы с ней до утра в стогу кувыркались. Да-с.

Сильвестр Васильевич