Ужас в ночи - Эдвард Фредерик Бенсон
План нашей кампании был очень прост: мы оставим автомобиль на удалении от Ахналейша и, если в окне моей комнаты будет знак, подкрадемся с разных сторон, чтобы окружить дом. Нетрудно будет пробраться незамеченными через растущие вокруг рощи и затаиться среди деревьев, чтобы наблюдать за укладкой хвороста и растопки. Мы дождемся того, кто попытается их поджечь. Если таковой появится, его сразу окликнут и возьмут на прицел.
Итак, около десяти часов вечера мы высадились и прокрались к дому. В окне моей комнаты горел свет. Кругом было тихо. Оружия у меня не было, и моя миссия исчерпывалась тем, чтобы разместить людей на выгодных позициях вокруг дома. После этого я вернулся к начальнику полиции, сержанту Дункану, занявшему пост на углу садовой изгороди, и мы принялись ждать.
Сколько времени продолжалось наше ожидание, сказать трудно, но чудилось, целую вечность. Время от времени ухала сова, порой кролик выскакивал из укрытия полакомиться вкусной травкой на газоне. Небо затянуло тучами, и на их фоне дом смотрелся черным пятном с полосками освещенных окон. Одна за другой эти полоски исчезли, на смену им зажглись окна наверху, а через некоторое время погасли и они. Дом затих и не подавал признаков жизни. Все произошло внезапно. Я услышал хруст гравия на тропинке, увидел свет фонаря, и Дункан прокричал:
– Не двигаться! Одно движение – и я стреляю! Ты у меня на прицеле.
Я засвистел в свисток, прибежали остальные полицейские, и менее чем через минуту все было кончено. Задержанный оказался Маклареном.
– Своей адской повозкой они убили мою мать, которая сидела, бедная душа, на дороге и никого не трогала! – заявил он, считая это достаточным основанием для того, чтобы сжечь нас заживо.
Попасть в дом удалось не сразу: заговорщики серьезно подошли к делу и замотали все окна и двери проволокой.
Хотя мы арендовали Ахналейш на два месяца, у нас не было желания сгореть дотла или расстаться с жизнью другим путем. Мы жаждали не расправы над главным егерем, а мира, бесперебойных поставок и загонщиков. Поэтому мы были готовы отказаться от охоты на зайцев и отпустить Макларена. Состоявшийся на следующее утро совет урегулировал эти вопросы, и на протяжении последующих двух месяцев отношения между нами оставались самыми что ни на есть дружескими, а обстановка – исключительно приятной.
Но если кто‐нибудь еще сомневается, как Джим, что небылицы могут влиять на практическую жизнь, предлагаю этому человеку отправиться в Ахналейш поохотиться на зайцев.
Как страх покинул длинную галерею
Особняк Черч-Певерил столь густонаселен и часто посещаем призраками, как зримыми, так и слышимыми, что никто из членов семейства, обитающего на полутора акрах площади под его зелено-медными крышами, не воспринимает сверхъестественное всерьез. Для Певерилов явление призрака – событие не более знаменательное, чем визит почтальона для обитателей простых домов. И тот и другой приходят практически каждый день, появляются на дорожке, ведущей к дому (или в других местах), стучат (или производят иной шум). Я, когда гостил в этом доме, был свидетелем того, как нынешняя миссис Певерил, дама довольно близорукая, за вечерним кофе после ужина сказала дочери, вглядываясь в сумерки:
– Боже, не Голубая ли это Дама сейчас скрылась в кустах? Надеюсь, она не напугает Фло. Свистни Фло, милая.
(Следует пояснить, что Фло – младшая и самая любимая из целой своры такс.)
Бланш Певерил небрежно свистнула и захрустела сахаром, скопившимся на дне кофейной чашечки.
– Родная, Фло не такая дурочка, чтобы испугаться, – заметила она, покончив с сахаром. – А что до бедной тетушки Барбары – она невероятно скучная! Всякий раз выглядит так, будто хочет что‐то сказать, но когда я спрашиваю: «Что такое, тетя Барбара?» – не говорит ни слова, лишь указывает куда‐то в направлении дома. Полагаю, несколько сотен лет назад она хотела в чем‐то признаться, да только уже сама забыла в чем.
Тут Фло с радостным лаем выбежала из кустов и принялась, виляя хвостом, скакать вокруг места, на котором лично я не видел ровным счетом ничего.
– Глядите-ка, Фло с ней подружилась! – воскликнула миссис Певерил. – И зачем только она носит этот дурацкий голубой…
Как можно заметить, пословица «чем ближе знаешь, тем меньше уважаешь» верна даже в отношении сверхъестественных явлений. Впрочем, Певерилы отнюдь не презирают своих привидений, поскольку это восхитительное семейство не презирает вообще никого, кроме тех, кто открыто заявляет о своем равнодушии к охоте, гольфу или катанию на коньках. А раз привидения когда‐то были членами семьи, надо полагать, все они, даже несчастная Голубая Дама, в свое время отдавали предпочтение спорту на свежем воздухе. Как следствие, нынешние Певерилы не испытывают к ним презрения и прочих недобрых чувств – лишь жалость.
Более того, одного из призрачных предков, который сломал шею, пытаясь покорить лестницу верхом на чистокровном жеребце, после того как совершил некое чудовищно жестокое деяние в саду, они особенно любят, и Бланш сияет, когда поутру у нее есть повод сообщить, что господин Энтони ночью «очень шумел». Он (помимо того, что был отвратительным головорезом) пользовался огромной популярностью в округе, и Певерилов радует, что по сей день господин Энтони демонстрирует столь исключительную жизненную силу.
Разместить гостя в спальне, которую часто навещают покойные члены семьи, считается у Певерилов комплиментом: это означает, что его сочли достойным лицезреть благородных злодеев прошлого. И вот вас провожают в комнату, увешанную гобеленами или снабженную сводчатым потолком, но не оснащенную электрическим освещением, и сообщают, что время от времени у прапрапрабабушки Бриджет бывают некие дела вблизи камина, однако лучше с ней не заговаривать, или что господина Энтони здесь будет слышно «до жути хорошо», если среди ночи ему вздумается покорять парадную лестницу. С тем вы и остаетесь готовиться ко сну, дрожащими руками раздеваясь и до последнего не задувая свечей. В величественных спальнях гуляют сквозняки, колышутся, вздымаясь и опадая, мрачные гобелены, и свет свечей играет на очертаниях охотников или воинов, преследующих добычу. Потом вы ложитесь в постель, бескрайнюю, как пустыня Сахара, и молитесь, ожидая дня, словно моряки, плывшие со святым Павлом [28]. При этом вы сознаете, что Фредди, Гарри, Бланш, а возможно, даже миссис Певерил вполне способны переодеться призраками и производить пугающие звуки под дверью, чтобы вы, открыв ее, узрели нечто невообразимо ужасное.
Лично я утверждаю, что у меня некий порок сердечного клапана, а потому бестревожно сплю в новом крыле, куда тетушка Барбара, прапрапрабабушка Бриджет и господин Энтони не захаживают. Что касается прапрапрабабушки Бриджет, я запамятовал подробности, однако несомненно то, что она перерезала глотку какому‐то дальнему родственнику, а затем вспорола себе живот секирой, побывавшей в битве при Азенкуре. До этого прапрапрабабушка
