Студент богословия - Майкл Циско
Ему кажется, что по спине текут ледяные ручейки. Веда, а не кровь омывает его внутренности. Плоть сочится водой. Паника нарастает, он сжимает зубы и встряхивается. Что с ним? Внезапный приступ страха удивляет его.
Позади шелестит дерево, и он оборачивается. Затаившись среди ветвей, за ним наблюдает нечто темное. Он различает множество черных конечностей, глаза цвета молодой листвы, растянутые в ухмылке фарфорово-бледные губы.
Он узнает существо: это оро, древесный дух, завлекший его на поляну и наславший ужас. Внезапно холод внутри испаряется, капля дождя, самая первая, падает в правый глаз, рука тянется к книге в кармане пальто.
— Пожалуйста, не надо, — голос как шепот листьев и дыхание ветвей. — Я хочу поговорить, не будем ссориться на деловой встрече.
— Я слушаю.
Конечности вьются вокруг недвижной паучьей головы.
— У меня для тебя послание.
Студент богословия ждет, правая рука лежит на книге в кармане.
— И?
Белый рот приближается, изумрудные глаза остаются на месте, сверкая в тени.
— Студент богословия, ты навестил Магеллана? Он показал тебе кое-что интересное?
— Да, действительно, — осторожно отвечает он.
— Хочешь знать, как он это сделал?
Студент богословия вздыхает и садится на землю, не снимая руки с книги. Да, он хочет знать, но не произносит ни слова.
— Магеллан научит тебя… если ты найдешь к нему подход, — шепчет оро.
— Это он прислал тебя?
— Нет… Слушай, и я расскажу, как убедить его.
— Кто, если не он?
Оро подается назад, под сень листьев:
— Это неважно. Я не могу ответить, даже если бы захотел, но расскажу, как привлечь внимание Магеллана.
— Ладно. Что я должен сделать?
Длинная, костлявая, черная рука спускается с дерева и осторожно ставит маленькую деревянную шкатулку среди теней у подножия дуба. Затем оро втягивает конечность.
— Сыграй на ней перед Орфеумом, на вершине Калавера-стрит, и пусть он увидит, как ты это делаешь. Он призовет тебя. Ты не должен с ним говорить, пусть шкатулка будет твоим голосом. Он пришлет за тобой и научит тебя этому фокусу. Будь уверен!
Глаза растаяли, рот пропал.
Студент богословия подпрыгивает, осторожно залезает на дерево, но оро давно исчез. Повернувшись, он видит за деревьями островерхие крыши, мостовая снова возникает на опушке рощи, закатные лучи согревают деревянную шкатулку у его ног.
Собачий лай обрывает его раздумья — псы за металлической сеткой на другой стороне улицы рычат на прохожего, рыжеволосого человека. Студент богословия присматривается и тут же ныряет под арку, не сводя с него взгляда. Это Оллимер, он направляется на окраину города.
Горячий ветер взметает сухие листья, студент богословия беззвучно шагает сквозь них, не выпуская Оллимера из виду. Тот нервничает, оглядываясь и поворачивая каждые несколько кварталов, следить за ним трудно. Небо над головой обретает металлический сумеречный оттенок, оранжевые огни загораются в окнах и над дверьми, поток пешеходов редеет, ветер пустыни накатывает волнами, неся запахи еды. Оллимер поворачивается и замирает. Студент богословия прячется за гаргулью.
Заметил ли его словопыт? Укрывшись в темноте за искривленной спиной и сложенными кожистыми крыльями, студент богословия выглядывает из-за горба.
Оллимер смотрит в пустоту. Мгновение — и транс обрывается, так же внезапно, как начался. Он идет дальше.
Студент богословия позволяет ему сделать несколько шагов и движется следом. Повернув за угол, дорога заканчивается. Он останавливается — за мостовой в призрачном свете простирается дубовая роща, трава кажется черно-белой, знакомая пыль висит в воздухе, мерцая, как крохотные серебряные снежинки. Вдалеке проступают шпили и купола, которые он видел за кронами на закате. Это — то самое место.
Студент богословия осторожно ступает на поляну, стараясь не приближаться к деревьям. В облегающем черном пальто он сливается с темнотой. Листья шелестят, когда он проходит мимо, и стихают у него за спиной. Не зная, что предпринять, он направляется к дубу оро. Оллимер уже там. Студент богословия ложится на землю, наблюдая за ним в полной тишине. Оллимер все еще насторожен, но не замечает его.
Неуверенно он просовывает руку в дупло дерева оро, пока она не погружается по плечо. Закатывает глаза, высунув кончик языка, скривившись от напряжения. Долго шарит внутри и, наконец, вытаскивает клочок бумаги. Шагнув к свету, пристально его изучает. Прочитав написанное несколько раз, он достает бумажник, кладет обрывок внутрь и быстрым шагом идет к дороге.
Студент богословия возвращается в город кружным путем, зная, что завтра Оллимер покажет ему другой фрагмент Каталога.
♦ ♦ ♦Студент богословия находит прибежище в ночном кафе. Стулья и столы замерли в круге оранжевого света на углу Свечной улицы, затерявшейся в сети переулков Сан-Венефицио и закрытой для проезда. Одинокий фонарь горит вдалеке, стены домов чернеют под мерцающим кобальтовым небом. Ярко освещенный прямоугольник кафе сияет в ночи, как аквариум в темной комнате, два сонных официанта в белых фартуках проплывают по залу. Протирают столы, обслуживают поздних клиентов или играют в домино на прилавке.
Бросив свой гамак, студент богословия опускается на стул в самом темном углу и дремлет. Ему снится странный, бессвязный сон о пустынных горных дорогах, ведущих в каменные туннели. По сторонам возвышаются валуны. Он замечает крохотное оконце в самом большом из них и, возможно, дверь — тонкую полоску света у порога.
Его будит шум. Кто-то со стуком ставит перед ним стакан. Подняв глаза, он смотрит в спину крупному темнокожему мужчине в поношенном костюме фиолетового атласа. Тот пересекает круг света, разболтанной походкой идет к миниатюрному органу под навесом, садится за клавиши, поворачивает несколько ручек и включает его. В сиянии, исходящем от консоли, студент богословия разглядывает незнакомца — бритоголового, с пухлым детским лицом и черной вязью татуировок на веках. На органе зажигается табличка, гласящая: «Клоун Филемон». Крохотные голубые и желтые огоньки бегут по трубам и клавишам органа,
