По воле чародея - Лилия Белая
Зайдя в большую хату, старик расстелил скатерть на столе и, принялся готовить обед для себя и девчушки. Говорил, что почти никто из живущих не знает, откуда у иноземца-короля такое могущество. Лишь упомянул, что Леош, по слухам, заключил сделку с нечистыми силами. Настасья не поверила. Именно Властош, по её мнению, походил на самого сильного колдуна в мире.
– Не совсем правильно размышляешь, дитя, – хохотнул в бороду Макар. – У нас здесь все знают о самых сильных волшебниках. О тех, кто чары творит мощнее пана, его деда или волховских чародеев. Это – Искусники. И ты – одна из них. И даже не думай врать себе, что якобы не наделена даром Сварга, ихнего бога языческого, Господи прости душу мою грешную, – Макар осенил чело и живот звёздным знамением. – Дар следует развивать, а не губить. Я слыхал, ты даже крапивы не чувствуешь, исцеляешь, теперь вот злато в пшенице увидела, не применяя магию.
Настя опустила голову на скрещенные руки. Да, дядюшка Макар прав: отрицать способности Искусницы глупо. Хочешь не хочешь, а тебя избрали для какой-то чужой игры. Смирись.
– Нет, дядюшка, – горестно вздохнула Анастасия, сжавшись, хоть в хате и было жарко. – Не выйдет у нас с вашим паном дружбы. Мать мою убил такой же чародей-шляхтич как он, родом с Заходья. Мельницу спалил Вишнецкий, а затем в наказание за мой отказ обратил тятю в мышонка… Я бы смирилась со своей участью, если бы родичи были сейчас вместе. Но-о, – она усмехнулась над самой собой. – Но Властош никогда не расколдует моего батюшку, и мама никогда уже с облаков не вернётся… Дура я, что до сих пор верую в чудеса.
Макар молчал долго, а затем, не найдя утешения, молвил:
– Верить в чудеса – не дурость. Дурость – искренно верить в то, что их нет. Ты это, ешь давай, худющая, тебе сил нужно набираться.
Извинившись, девочка больше ничего не говорила, чтобы не надоедать старому голове селения. И когда насытилась, Макар предложил ей вздремнуть на печи часок-другой перед продолжением работы.
– Боюсь, пан не одобрит вашего доброго отношения ко мне, дядюшка, – с лёгкой грустью произнесла Анастасия.
Макар рассмеялся. Майское солнце не могло греть так тепло, как его смех.
– Ох, ну не переживай. Старому своему воспитателю он не сделает ничего плохого. Он дорожит мной, а я – им, уж не обессудь, дитя. Я и Пелагея заменили ему деда с бабкой. Ложись-ка давай. Ну не таращь на меня глазёнки, дурёха, ложись, давай шибко! Подремли чутка.
Настя колебалась, но всё-таки забралась на печь и попросила немного рассказать об упомянутых родственниках Властоша.
«И чего я так им интересуюсь? Враг ведь он и есть враг», – невольно подумалось ей.
В хате вновь раздался приглушённый голос хозяина: это дядя Макар принялся за рассказ.
– Дед его, насколько я знаю, сейчас живёхонек. Такие, как этот человек, быстро не подыхают, – говорил крестьянин, сидя за столом да продолжая со звоном и чавканьем прихлёбывать капустные щи. – А бабку-то свою Властош не застал. Изабэлла, жена Криоша, умерла в родах Лады, вот он и растил девочку один, а она стала Искусницей. Удивительно, что она при таком-то отце, выросла настоящим ангелом. А уж душа у неё и впрямь была сияющей. Бедная Ладушка, при таком отце жить… А потом, ох потом… – Макар откусил немного хлеба, затем вновь вернулся к щам, хотя ел уже медленно, задумчиво рассуждая, – потом её убили.
Настасья вздрогнула. О тяжёлой судьбе пани Лады уже успели упомянуть многие люди. И как же у Настасьи с Властошем были похожи судьбы! Смутно Настасья уже понимала, зачем чародею нужна её магия, но теперь впервые возник вопрос: зачем тогда убили Ладу? Слишком много знала запретных вещей? Перешла кому-то дорогу? Или дело заключалось в её искусной магии? Если сие взаправду так, и те кровожадные люди живут и здравствуют до сих пор, то Настасье, юной Искуснице есть чего опасаться, вернее – кого. Но вот всё же, кого? Вероятно, кроме Властоша, есть люди и с более чёрными сердцами.
– А как… Как это произошло? – едва слышно подала голос девчушка, глянув сверху на занятого щами Макара.
– Тогда ночью это случилось в нашем тереме, но не в этом поместье, а в доме Вишнецкого-старшего. Двадцать два года назад, я сам всё прекрасно помню. Я помню ту летнюю холодную ночь, помню крики дворовых, помню слёзы маленького паныча… Его вопль. Славенская земля помнит. Этот негодяй, чьё имя пытается узнать Властош уже четверть века, вонзил нашей Ладушке клинок в сердце и сбежал, поджав хвост. Даже Криош не смог его догнать и отомстить. Все думали, последняя Искусница в мире мертва, но – нет, Властош не ошибся, он нашел ещё одну, – Макар бросил ироничный взгляд на Настасью. Однако приметив, что на него глазеют с упрёком и явным несогласием, быстро переменил тему: – Ух и щи, вкуснотища! Удались на славу! Хорошо ж Палашка капусту нарубила, а в праздники ещё мяса позволено будет добавить, вот же ж царский пир устроим! Кхм, так вот о чём я, собственно? На чём я остановился? Ах да… а между тем, в Славении уже десять лет творится чертовщина, и я не про магов. Простой люд ведь тоже страдает. Узурпатор Леош взял да сменил уклад жизни. Поменять княжество на королевство – какой стыд! Славения ныне не больше, чем колония Илантии, благо хоть название её ещё живёт. У нас были цари, были и князья, были и господари, прости господи, но никак не короли, наподобие заморщины илантийской. Славенией, начиная от князя Ладислава правила ветвь рода Радаславичей. Князь Мирослав и княгиня Ярина – Радаславичи. Вот кто законные государи страны нашей! А это бесовское отродье, будь оно неладно, вылезло да истребило их!
– И что, никого из Радаславичей не осталось? – поинтересовалась Настасья, сладко зевая.
Любопытно было слушать Макара, но усталость и сытость пересиливали и потихоньку клонили в сон. Старик, отложив пустую тарелку, налил себе чаю из самовара. Пригубил и сёрбая напитком, едва слышно молвил, словно боялся чужих ушей:
– Ну почему ж не осталось? Остался один. Княжич, говорят. Сын Мирослава и Ярины. Спасся юный Радаславич чудом, бежать помогли во время смуты, того рокового переворота ночью. Люди поговаривают, как убёг, так и не вернулся. Может, и нет его уж в живых, кто знает. Жалко наследника. Престол по праву его, а
