Темный Лорд устал. Книга V - Тимофей Афаэль
Внутри здание было таким же помпезным, как снаружи. Мраморные полы, начищенные до зеркального блеска, хрустальные люстры размером с небольшой автомобиль, широкая парадная лестница с красной ковровой дорожкой и портреты губернатора и других высокопоставленных чиновников на стенах в золочёных рамах.
Их встретил помощник губернатора — мужчина лет сорока в дорогом тёмном костюме, с зализанными волосами и лицом профессионального чиновника. Степан Васильевич видел его раньше — Игорь Семёнович Беляков, один из ближайших советников Громова.
— Господин Воронов, — сказал Беляков, подходя с натянутой, формальной улыбкой. — Добро пожаловать в областную администрацию. Губернатор ожидает вас в приёмной перед залом совещаний, прошу следовать за мной.
Он повернулся и повел их по коридору. Калев шёл за ним молча, не задавая вопросов. Они прошли по длинному коридору, мимо кабинетов с табличками «Заместитель губернатора по экономике», «Департамент финансов», «Управление по развитию территорий». Мимо секретарей, которые поднимали головы от компьютеров и с любопытством смотрели на процессию, и мимо чиновников, которые замирали в дверях кабинетов, глядя на Калева Воронова и его свиту.
Степан Васильевич видел их взгляды: любопытство, недоумение, а у некоторых — плохо скрытое презрение. Вот он, «деревенский клоун», о котором им рассказал губернатор.
Но Калев не обращал на них внимания. Шёл спокойно, уверенно, словно это был его дворец, а не чужая территория.
Наконец они дошли до массивных двойных дверей с табличкой «Приёмная губернатора».
Беляков открыл дверь и жестом пригласил войти.
— Прошу, господин Воронов. Остальные мэры уже собрались, губернатор выйдет через несколько минут.
Калев кивнул и вошёл внутрь. Степан Васильевич последовал за ним и сразу увидел то, что видел десятки раз раньше.
Картину унижения.
Приёмная была просторной, с высокими потолками, большими окнами и дорогой мебелью. Мягкие кожаные кресла, журнальные столики из полированного дерева, голографический экран на стене, показывающий новости области.
И две явно разные группы людей.
Первая группа — справа, ближе к массивным резным дверям кабинета губернатора — состояла из пяти мужчин лет сорока-пятидесяти. Все в дорогих костюмах от известных брендов, с дорогими часами на запястьяхи, с ухоженными лицами и уверенными, расслабленными позами.
Они сидели в самых удобных креслах, разговаривали вполголоса, посмеиваясь над какой-то шуткой. Перед ними на столиках стояли чашки с кофе в дорогом фарфоре и тарелки с пирожными.
Мэры богатых городов области — любимчики губернатора.
Степан Васильевич знал их всех.
Виктор Семёнович Орлов — мэр Промышленного, крупнейшего индустриального центра области с тремя крупными заводами и населением в двести тысяч человек. Грузный мужчина с самодовольным лицом и золотым перстнем на пальце.
Андрей Львович Зарецкий — мэр Заречья, богатого торгового города на границе с соседним регионом. Высокий, худощавый, с острыми чертами лица и хищным взглядом.
Михаил Петрович Гужевой — мэр Северного, где находились крупные энергетические объекты — гидроэлектростанция и три тепловые станции. Полноватый мужчина с добродушным лицом, которое обманывало — за этой добродушностью скрывался расчётливый циник.
Дмитрий Валерьевич Зайцев — мэр Светлогорска, крупного транспортного узла. Мужчина средних лет с военной выправкой, бывший офицер.
И Сергей Анатольевич Медведев — мэр Дубовки, относительно небольшого, но богатого города с развитой пищевой промышленностью.
Люди, чьи города получали львиную долю областного бюджета. Люди, которых губернатор принимал с распростёртыми объятиями.
Вторая группа — слева, дальше от дверей кабинета, на менее удобных стульях — состояла из семи человек.
Все они выглядели попроще. Костюмы хорошие, но не роскошные. Никаких дорогих часов или украшений. Лица уставшие, с морщинами от постоянного стресса. Позы напряжённые, неуверенные.
Перед ними на столиках не было ни кофе, ни пирожных. Им их даже никто не предложил. Это были мэры бедных, рабочих, умирающих городков — отверженные.
Степан Васильевич знал и их — это были его коллеги по несчастью.
Пётр Николаевич Воробьёв — мэр Каменска, шахтёрского посёлка, где закрылась половина шахт и люди уезжали в поисках работы. Мужчина лет пятидесяти с печальными глазами и седой щетиной.
Олег Игоревич Медведев — мэр Светлого, маленького городка с одним умирающим текстильным комбинатом. Худой, измождённый мужчина с нервным тиком.
Ирина Сергеевна Волкова — единственная женщина-мэр в группе, из Заводского — промышленного города, который потерял все заказы после кризиса. Женщина лет сорока пяти с усталым лицом и строгой причёской.
Антон Викторович Лисицын — мэр Южного, сельскохозяйственного городка, который медленно умирал от оттока населения. Молодой мужчина лет тридцати пяти, который выглядел старше своих лет.
Владимир Петрович Соловьёв — мэр Приречья, небольшого города на реке, где главный завод обанкротился три года назад. Мужчина средних лет с покорным выражением лица.
Евгений Алексеевич Кротов — мэр Дальнего, самого удалённого от областного центра городка. Пожилой мужчина с бледным лицом и дрожащими руками.
Анатолий Сергеевич Скворцов — мэр Ольховки, города, где единственная больница закрылась из-за отсутствия финансирования. Мужчина с измождённым лицом, который нервно теребил планшет в руках.
И Иван Петрович Морозов — мэр Котовска, промышленного города с закрывшимся машиностроительным заводом, где безработица достигла критических значений. Мужчина лет пятидесяти с серым, усталым лицом и потухшим взглядом.
Люди, которых губернатор принимал в последнюю очередь, если вообще принимал. Люди, города которых медленно умирали, а они могли только беспомощно наблюдать.
Между двумя группами был незримый, но абсолютно очевидный барьер. Никто из «богатых» не смотрел в сторону «бедных». Никто даже не здоровался, словно это были люди из разных миров.
У стола секретаря перед дверями кабинета губернатора сидела женщина лет сорока — Марина Владимировна Кравцова, личный секретарь Громова. Строгое лицо с тонкими губами, холодные серые глаза, волосы, убранные в тугой пучок.
Степан Васильевич знал её хорошо, даже очень хорошо. Она была привратником губернатора и решала, кого пропустить немедленно, а кого можно заставить ждать часами и она очень хорошо понимала, кто важен, а кто — нет.
Когда Калев Воронов вошёл в приёмную, все разговоры мгновенно смолкли. Все повернулись, глядя на вошедших.
«Богатые» мэры оценивали Калева с плохо скрытым презрением и любопытством.
«Бедные» мэры смотрели с осторожной надеждой. Они слышали о Воронцовске, и о том, как город преобразился и они видели Степана Васильевича — в новом, дорогом костюме, с выпрямленной спиной и поднятым подбородком. Совсем не похожего на того забитого, сгорбленного человека, которого они знали раньше.
Марина Владимировна поднялась из-за стола, и на её лице появилось выражение вежливого пренебрежения.
— Господин Воронов, — сказала она тоном, которым
