Маг воды. Том 2 - Саша Токсик

«Ой! Ой!» — заволновалась Капля. — «Совсем дядя глухой!»

Вторая попытка. Федька сделал глубокий вдох, расправил плечи. На этот раз действительно опустил ладонь в воду. До этого стеснялся что ли?

— Маленькая лодка, — сказал он медленно, не открывая глаз. — С движетелем на русалочьих камнях. Два человека. Сидят… сидят спорят о чем-то!

Волнов присвистнул. Из-за поворота выплыла изящная прогулочная лодка. В ней действительно сидели двое. Основательный солидный мужчина невозмутимо курил, в то время как барышня, значительно моложе его, что-то ему громко и визгливо выговаривала.

— Ну ты даёшь, парень! — Волнов почесал лысину. — Даже про скандал угадал! Это ж надо!

Рубль перекочевал обратно.

К третьей попытке Федька уже освоился и перестал нервничать. Сидел расслабленно, покачиваясь в такт невидимым волнам.

— Плоскодонка. Трое рыбаков. У одного… — он нахмурился, — у одного удочка запуталась, ругается сейчас.

Через минуту показалась обещанная плоскодонка. Троица рыбаков во главе с краснолицым толстяком, который действительно яростно распутывал леску, фонтанируя проклятиями.

— Твою ж налево! — взвыл толстяк. — Какой придурок лодку против ветра повернул, когда я забрасываю⁈

Волнов расхохотался:

— Это Пузырь! Он вечно всё путает! На прошлой неделе трос причальный запутал, не мог лодку отвязать, теперь вот с удочкой воюет!

На четвёртый раз Федька расслабился слишком сильно.

— Водный трамвай, — заявил он уверенно.

Из-за поворота выплыл прогулочный катер, разукрашенный во все цвета радуги. На носу красовалась деревянная русалка с неприлично большой грудью.

— Мимо! — радостно потёр руки Волнов. — Это «Морская красотка» Семёна! Он на ней молодожёнов катает! Рубль мне!

«Опять фальшивка», — возмутилась Капля. — «Они хоть раз русалку видели⁈»

«Они себе так представляют русалок».

«Глупые!»

На пятой попытке Федька сосредоточился, нашёл баланс между напряжением и расслаблением.

— Грузовое судно, — медленно произнёс он. — Движется медленно, осадка глубокая. Похоже, что с углём. Кто-то на палубе поёт… что-то про любовь.

Волнов даже трубку изо рта вынул, ожидая. Из-за поворота медленно выползла угольная баржа. С палубы доносился надрывный голос:

— Ах, зачем ты, Маша, с Петькой погулялааа! Моё сердце бедное на части разорвалааа!

— Три из пяти! — объявил я. — Платите, Иван Петрович.

Волнов полез в карман, вытащил кошель достал рубль и протянул Федьке:

— Честно заработал, парень! Талант у тебя! Где ты только его нашел, Данила?

— Он сам меня нашел, — пожал плечами.

Волнов тем временем вернулся к своим камням:

— Ладно, господа, давайте к делу! Мои красавицы ждут ваших талантов! Вот, специально вынул из четырёх лучших лодок. Эти из тройки, на ней молодожёны или парочки влюбленные каждые выходные катаются. А эти из семёрки, любимая посудина рыбаков!

Я присел перед камнями на корточки. Восемь невзрачных голубоватых камешков, каждый размером с грецкий орех. На первый взгляд обычные камни, каких тысячи. Но стоило прикоснуться, и у каждого оказывается свой голос.

Взял первую пару. Левый камень вибрировал на одной частоте, правый совершенно на другой.

— Смотри внимательно, — сказал Федьке. — Это тоже входит в наши способности, только на другом уровне.

Федька сосредоточился, но ничего не ощутил. Не удивительно, для него это пока был недостижимый уровень.

В мое время учили не так, как сейчас. Это сейчас с учениками носятся, составляя для них программы, устраивая зачёты и экзамены. И получают избалованных оболтусов, которые учатся не основам дара, а тому как лучше списать друг у друга.

Раньше ученик сопровождал учителя во всех делах. В чём был способен, в том помогал. Если не мог, просто смотрел, пытаясь разобраться, что вообще происходит. Именно так он осознавал, на что способна магия. В нем возникало желание повторить, а после и превзойти своего учителя.

Поэтому я и показывал Федьке то, что не понятно, но ужасно интересно.

— Вот сейчас, прислушайся, — я нарочно усилил мощность камней, чтобы даже новичок Федька смог их расслышать.

— Они… они как будто спорят друг с другом?

— Точно. А теперь смотри, что будет.

Начал перебирать камни, прикладывая их друг к другу. Волнов занервничал:

— Эй-эй! Они же парные! Нельзя путать!

— Можно и нужно. Вот, смотрите. Этот тусклый камень из тройки идеально резонирует с ярким из семёрки. Слышите?

Приложил камни друг к другу. Они издали едва слышимый звон, словно хрустальные бокалы соприкоснулись.

— Матерь божья! — выдохнул Волнов. — Никогда от них звуков не слышал.

«Камушки радуются!» — романтично заявила Капля, — «Встретились и радуются».

После создания новых пар началась настоящая работа. Я взял первую пару, положил по одному в каждую ладонь. Камни были холодными, почти разряженными.

Видимо Волнов покупал у братьев Крутовых не самые дорогие варианты, а те спихивали ему порой и откровенный брак.

— А теперь самое интересное, — сказал я. — Федька, подойди ближе. Постарайся почувствовать, что происходит.

Я направил энергию в камни. Не грубым потоком, как делают Крутовы, они просто заливают силу до упора, как наливают воду в бочку. Моя работа была тоньше. Сначала создавал контур, потом укреплял внутреннюю структуру, и только после наполнял её энергией.

— Не понимаю, — расстроенно сказал Федька, — только тепло чувствую.

— Не переживай, — обнадёжил я, — научишься.

Чуть больше энергии в верхнюю часть кристаллической решётки. Поворот потока на три градуса. Усиление в центральной точке. Камни начали теплеть в руках, их вибрация выровнялась.

— Готово, — положил пару на брезент. — Следующая.

Вторая пара оказалась с сюрпризом. В одном камне обнаружилась микротрещина, тонкая как волос, но для энергии, как щель в бочке.

— Глядите, — показал я, подсветив трещину энергией, так что она вспыхнула чертой на поверхности камня.

— Треснутый? — встревожился Волнов, наклонившись ближе. — Крутовы, черти, опять халтуру подсунули! Нельзя с ним работать?

— Можно, только сложнее.

Начал плести вокруг трещины сеть из энергетических нитей. Обходные пути, дополнительные каналы, перемычки. К третьей паре руки начали слегка неметь. Не от усталости., а от напряжения. Тонкая работа требует концентрации.

— Может, передохнёте? — предложил Волнов. — Чайку? У меня заварка южная, вкусная!

— Потом. Нельзя прерываться на середине.

Четвёртая пара самая проблемная. Оба камня старые, уставшие. Их подзаряжали годами, не обращая внимания на накопившиеся искажения. Отчетливых трещин нет, но износ такой, словно скоро рассыплются

Работал с ними особенно осторожно. Как доктор с пациентом.

— Дышать, что ли, разучился? — пробурчал Волнов, но тихо, боясь помешать.

Наконец я