Доктор Акомуто Херовато к вашим услугам! Том 2 - Женя Батуридзе
«Господин, — пронеслось в моей голове. — Вот он, тот, кто дергает за ниточки».
Мужчина, сидевший напротив Томимо, был одет в безупречно сшитый костюм. Он сидел прямо и уверенно, и от всей его фигуры веяло властью. Но самого главного я увидеть не мог: лица.
Решив, что надо попытаться немного пройти дальше и все же найти ракурс, откуда лицо загадочного «господина» будет видно, я начал шарить руками по карманам в поисках телефона. Я понимал, что сам я навряд ли узнаю этого человека. В бизнесе я совершенно не разбирался, так что оставалось лишь незаметно сделать фото и показать господину Паку.
Я мысленно застонал. Как можно было забыть телефон? Я переплыл океан, но утонул в луже. Я тяжело вздохнул. Ничего не оставалось. Сейчас я быстро взгляну на лицо «господина», максимально попытаюсь его запомнить, а затем попробую описать его господину Паку. План, конечно, был надежен, как швейцарские часы, но ничего иного не оставалось.
Осторожно двигаясь и пытаясь сильно не выделяться, я прошел чуть в сторону, снова взглянул на спутника Томимо и замер.
— Это он? — ошарашенно прошептал я.
Совсем немного раньше
Мей и Пак обошли всю территорию больницы. Они пробовали все: служебные ворота, подземную парковку, несколько других выходов. Но результат был один и тот же. Невидимая, но абсолютно непреодолимая стена. Она была везде, окружая больничный комплекс, как гигантский прозрачный купол. Каждый раз, когда достигали этой границы, они натыкались на неё, словно на твёрдое стекло.
— Бесполезно, — выдохнула Мей, в её голосе звучало разочарование. Она с беззвучным плюхом опустилась на скамейку в больничном садике, её плечи поникли. — Мы в ловушке.
Пак скрестил руки на груди, его взгляд был задумчивым, но не менее растерянным.
— Похоже на то, — согласился он. — Но должна же быть причина. Нужно выяснить, что удерживает нас здесь.
В этот момент, словно из ниоткуда, раздался знакомый развязный голос. Он был полон беззаботности и легкого пренебрежения, что резко контрастировало с их собственным напряжением.
— Эй, голубки, чего такие хмурые? — Акио, насвистывая какую-то веселую мелодию, подошел к ним. На его губах играла наглая, самоуверенная ухмылка, от которой Мей натурально хотелось выругаться.
Мей и Пак резко обернулись.
— Мы не можем выйти, — коротко бросила Мей, не вдаваясь в объяснения, потому что была слишком зла, чтобы распинаться.
Акио удивленно поднял бровь.
— Куда выйти?
— За пределы больницы, — пояснил Пак сухим голосом. — Мы наткнулись на невидимую преграду.
Акио окинул их взглядом, полным искреннего изумления, а затем его лицо расплылось в широкой ухмылке, и он почесал затылок.
— А… так я вам что, не говорил? — в его голосе прозвучала такая искренняя невинность, что Мей почувствовала, как внутри неё поднимается волна чистой незамутнённой ярости. Он что, издевается?
— Не говорил что⁈ — взорвалась Мей, вскакивая со скамейки. Её голос звенел от негодования. Пак рядом с ней лишь тяжело вздохнул, его плечи чуть опустились.
— Ну, это… — Акио пожал плечами, его глаза бегали, избегая их взглядов. Он словно выбирал, какую из самых очевидных истин сообщить им первой. — Что мы не можем далеко отходить от своих тел. Мы как бы… привязаны к ним. На невидимом поводке, что ли. У всех примерно одно и то же расстояние, так что можно условно сказать, что покинуть территорию больницы никто не может. Поводок не пустит.
Мей уставилась на него.
— И ты… ты молчал об этом? — глухо спросила она.
— А вы не спрашивали, — пробормотал Акио, словно маленький ребенок, пойманный с поличным. — Я думал, это и так все знают. Это же основы.
Мей застонала от разочарования и бессилия. Она закрыла лицо руками, пытаясь унять дрожь. Такая важная информация! И они потратили столько времени, пытаясь пробить лбом невидимую стену.
— Ладно, — наконец произнесла Мей. — Спасибо за… просвещение.
Она развернулась и пошла в сторону главного корпуса. Пак, бросив на Акио ничего не выражающий взгляд, решил вернуться к себе. В любом случае, Херовато-сану они сейчас ничем помочь не могли. Оставалось только ждать.
Мей вошла в палату Херовато. Соседа его, к счастью, не было — Мия-сан, вероятно, ушел на вечерние процедуры. Она упала на его кровать и уставилась в потолок.
Мысли роились в её голове, как встревоженные пчелы. Её собственное тело, лежащее в коме. Её карьера, висящая на волоске. И теперь это — невидимый барьер, привязывающий её к больнице, к этому бесконечному страданию, к ожиданию неизвестности.
Она подумала о Херовато. Об этом странном, ординаторе, который ворвался в её жизнь, как ураган. Он был нелепым, язвительным, иногда невыносимым, настоящий ходячий каламбур, но в то же время спокойный и мудрый, словно тому были уже далеко за 40. И все же этот парень сейчас помогал ей и рисковал, чтобы выяснить правду. Этот Херовато и вправду был невероятен.
Внезапно по её телу пробежал жар, обжигая изнутри. Мей смутилась от того, что подумала о нём с такой теплотой. Она закрыла глаза, пытаясь отогнать эти мысли.
«Только не это, — подумала она, крепко сжав веки. — Только не сейчас. У меня нет времени на сантименты».
Тишина палаты вдруг нарушилась странным, едва слышным звуком. «Дзинь».
Мей вздрогнула. Что это? Звук исходил от тумбочки рядом с кроватью Херовато. Там лежал его мобильный телефон. Экран, до этого темный, теперь светился мягким, холодным светом.
— Вот же дурак, — фыркнула она. — Забыл телефон.
Мей все же не сдержалась и заинтересованно наклонилась над экраном. На нем высветилось уведомление о новом сообщении. Но едва Мей увидела имя отправителя и первые символы текста, почувствовала, как её тело мгновенно напрягается.
Ямада Аяме: Я выяснила, кто же стоял за компанией, что купила ту картину на нашем аукционе.
Мей замерла. Сердце забилось быстрее, отдаваясь глухим стуком в груди.
Аяме Ямада: Это известный в наших кругах бизнесмен. Довольно опасный человек. Вы ввязались в очень опасную игру, Херовато-сан. Потому что этот человек способен на многое. Он не остановится ни перед чем.
Мей сглотнула.
Аяме Ямада: Его имя…
Не выдержав, Мей наклонилась еще ближе к телефону. Она ждала, затаив дыхание, а секунды тянулись, как резина, заполненные гулким стуком её собственного
