Последний Герой. Том 9 (СИ) - Дамиров Рафаэль

Один раз он уже выбрасывал жертву, когда понял, что тот — наркоман. Мясо у него было бы дрянным, испорченным. Этот — такой же.

— Проезжайте, — коротко махнул он рукой.

Пенсионер облегчённо улыбнулся, убрал документы в бардачок, завёл двигатель и поспешно уехал прочь.

Людоед остался ждать. Смотрел, как меркнут задние огни машины в темноте, и слушал, как стихает шорох шин по асфальту. Потом дорога снова стала пустой. Только ветер гнал по трассе пыль.

Он стоял на обочине, жезл в руке, взгляд в темноту. И вот вдали снова появились лучи фар.

На этот раз — бежевая малолитражка. Он поднял руку, махнул жезлом. Машина послушно остановилась.

За рулём — девушка. Молодая, усталая, с рассеянным взглядом.

— Здравствуйте, я что-то нарушила? — спросила она, приоткрыв окно.

— Нет, — ответил Людоед с холодной улыбкой, и глаза его блеснули. — У вас просто… нежное мясо.

— Что? — переспросила она, в голосе дрогнуло недоумение, которое мгновенно сменилось страхом.

Слова и интонация, сама ситуация — на её лице можно было прочесть, как всё вдруг сложилось в голове. Руки дёрнулись на руле. Сегодняшний эфир, лицо молодого полицейского, предупреждения — всё смешалось в один ударный ком ужаса.

Она рванула рычаг передач, пытаясь уйти от странного гаишника, но тот был быстрее. Он резко распахнул дверь, выдернул нож и одним точным движением вонзил его ей прямо в грудь.

Никто не видел, как он оттащил бездыханное тело в угловатый фургон, спрятанный в кустах у обочины. Он уложил её на черный пол в кузове, вернулся к кабине и сел, поправляя форменную шапку с кокардой.

— Не повезло тебе, — сказал он, глядя в тёмное небо сквозь лобовое стекло, и усмехнулся с надменной лёгкостью. — Сегодня не твоя была очередь. Но я пообещал, что очередь изменю.

Глава 13

Сколько прошло часов, дней — Яна не понимала. Время потеряло смысл. Тусклая лампочка под потолком не гасла ни на минуту, и теперь девушка уже не знала, день за стеной или ночь. Всё её существование превратилось в сплошной кошмар, слитный, сплошной поток времени, нецикличного и ужасного.

Единственной отдушиной оставалось перестукивание с таинственным пленником за стеной. Но даже оно со временем стало наводить тоску. Эти бесплодные стуки только подтверждали её догадку — выхода нет. Если тот, кто там, появился здесь раньше неё и до сих пор не выбрался, то что говорить о ней — беспомощной и беззащитной женщине.

И всё-таки Яна старалась держаться, она не привыкла сдаваться.

Она всю жизнь учила людей бороться со страхом, со стрессом, противостоять неприятностям, а теперь сама оказалась в ситуации, где все её советы казались пустыми, словно вылущенная оболочка. Всё, что она когда-то говорила другим, теперь звучало в голове как ирония или вовсе насмешка. И только теперь она поняла, насколько тонка грань между жизнью и смертью. Никто, никто не знает, как поступить, когда смерть стоит буквально на пороге.

Но в ней был стержень — воля борца. Она с детства была такой. Вот и теперь Яна схватила железную кружку и стала ей скрести землю, копать. Копала с отчаянием, выцарапывала грунт под каменной стеной, той самой, за которой слышала стук. Землю сгребала и складывала под настил, что служил ей кроватью. Сломала ногти, содрала кожу на пальцах, но не останавливалась. Это была последняя надежда, но всё-таки надежда. А значит, останавливаться нельзя.

Под несущей стеной, как она уже знала, был бетон, фундамент уходил глубоко под землю, там подкоп сделать нельзя. Но под перегородкой — обычный грунт. Твёрдый, каменистый, но всё же он поддавался. С каждой минутой яма становилась глубже, а дыхание чаще. Пот заливал глаза, но Яна не останавливалась. И вдруг — она услышала шуршание из-за стены, но не такое, как их обычные стуки. Пленник за стеной тоже скреб. Копал навстречу.

— Эй! — крикнула Яна свистящим шёпотом. — Я тут!

Но ответа нет. Ее просто не слышно. И снова пленница наполняла кружку землей, пересыпая аккуратно под лежанку, чтобы людоед, если вдруг войдет, ничего не увидел. А дыру можно и прикрыть. Чем? Да хоть собой. Сесть в угол и закрыть собой.

И вот осыпь стала рыхлее, истончавшаяся земляная перегородка рассыпалась под ударом ее кружки. Образовалось отверстие.

Сердце застучало так сильно, что отозвалось в висках. Она выдохнула и почти прокричала:

— Эй… Вы меня слышите? Э-эй! Кто вы?

Из-под стены донёсся глухой, хриплый голос:

— Тише… Я такой же пленник, как и ты. Пленник этого монстра…

— Как вас зовут? Давно вы здесь? За что он так с нами? Он нас убьет? — сыпала психолог вопросами.

— Нам нужно что-то придумать. Мы должны выбраться. Один я не справлюсь.

— Говорите, что делать! — воскликнула Яна, прижавшись к стене, чувствуя, как из-под неё тянет теплом.

Значит, там, в соседней комнате — теплее. Она ощутила новый прилив надежды.

— Я расскажу, что делать. Но ты должна все выполнить в точности, как я скажу. Это будет трудно. Обещай мне… Чего молчишь? Слышишь?

Мужчина на секунду потерял терпение, хотя в его голосе чувствовалась смертельная усталость.

— Только мне кажется, что у меня нет сил, — пробормотала Яна, еле слышно. — Я совсем ослабла… он же почти не кормит меня.

— У меня есть еда, — вдруг сказал её новый сосед за стеной. — Нужно расширить проход. Я тебе передам.

Они копали вместе. Каждый со своей стороны. Земля сыпалась, пыль щекотала горло, и очень сложно было трудиться и не кашлять, не выдавать себя, но сил придавала надежда. Наконец, нора стала шире, и сквозь отверстие протянулась мужская рука. Крепкая, но испещренная морщинками. В пальцах — кастрюлька. Маленькая, больше похожая на металлическую чашку с крышкой.

— Держи, — сказал он.

Из кастрюльки поднималось тепло. Горячая пища — это что-то невероятное. Яна почувствовала аромат свежесваренного мяса, и у неё закружилась голова. Она ела жадно, с аппетитом, которого не чувствовала никогда прежде. Казалось, это самое вкусное, что ей доводилось пробовать за всю жизнь.

Если бы она только знала, откуда это мясо… Она бы не то что не прикоснулась — её бы вырвало тут же, лишь при запахе.

Один вопрос не давал мне покоя: кто подослал ко мне тех двоих — Тихонова и Репина, что погибли под колёсами фуры? Я вплотную занялся этим вопросом. Пробил дуболомов по базе, навёл справки, опросил родственников и выяснил их место работы.

Работали они на местной станции технического обслуживания. Я направился туда.

Мастерская находилась в старом боксе, в промзоне, среди однотипных гаражей. Над ржавыми воротами, покореженными от времени, белыми неровными буквами было выведено короткое «СТО». Когда-то свежая краска оставила потеки, словно кто-то плакал, рисуя эти буквы.

Рядом стояли покорёженные, полуразобранные машины — ржавые, ободранные. Куча старых лысых покрышек валялась сбоку, пахло отработкой, железом и сыростью. Всё как в девяностые — запах шабашной застарелой кустарщины.

Я открыл дверь и вошёл.

Подъёмников здесь не было — работали по старинке, через яму. На одной яме стояла какая-то отечественная развалюха, под ней кто-то возился. Доносился звук ударов по железу. Я подошёл ближе.

— Тук-тук, — громко сказал я и легонько попинал по колесу, чтобы привлечь внимание мастера.

— Не работает! — донёсся снизу голос с акцентом. — Не работает, закрыто всё! Уходите! Э-э…

— Акбар, ты что ли? — удивился я, наклоняясь и пытаясь заглянуть под яму.

Оттуда показалась знакомая смуглая физиономия с огромным носом.

— О, Максим Сергеевич! — обрадовался он. — Какими судьбами!

Акбар вылез из ямы, вытер руки ветошью и протянул ладонь. Я ответил рукопожатием, он обхватил мою руку обеими и почтительно потряс, чуть поклонившись — как дорогому гостю или как начальству, уж не знаю.

— Да вот, по делу пришёл, — сказал я. — А ты что, Акбар, подрабатываешь тут? Я думал, у тебя кафе своё, и тебе, ну, типа, хватает на хлеб с маслом.