Господин Орлов - Redstone
Вечером того же дня, когда я приехал домой из путишествия, за ужином отец, Дмитрий Алексеевич, отложив газету «Новое время», посмотрел на меня своим пронзительным взглядом.
— Саша, ты ведь построил верфь в своем Орлов-граде?
— Построил, тятенька, — ответил я, с аппетитом уплетая стерлядь.
— И корабли строишь? Сухогрузы, я слышал.
— И сухогрузы тоже.
— А военный корабль построить сможешь? — в его голосе прозвучал азарт. — Такой, чтобы всех умыть. Чтобы Государь ахнул.
Старшие братья, Николай и Петр, прыснули в салфетки. Идея, что их тринадцатилетний брат будет соревноваться с Балтийским заводом и Адмиралтейскими верфями, казалась им уморительной. Матушка обеспокоенно посмотрела на отца: «Митя, ну что ты, он же дитя, у него учеба…».
Я же отложил вилку и посмотрел на отца серьезно.
— Смогу, тятенька. И построю.
Через три месяца, в конце мая, на рейде Кронштадта стояли корабли-претенденты. Громоздкие, закованные в броню чудовища, похожие друг на друга как братья. И среди них — мой. Он казался пришельцем из другого века.
Назвал я его «Пересвет». Внешне он напоминал будущие линкоры типа «Севастополь» времен Первой мировой, но с элементами, которые появятся лишь на кораблях Второй мировой. Его корпус имел вытянутую, стремительную форму с «клиперским» форштевнем, что давало ему невиданную для броненосца скорость в 25 узлов. Вместо множества орудий разного калибра, создававших проблемы с пристрелкой, на «Пересвете» была реализована концепция «all-big-gun», как на будущем британском «Дредноуте». Двенадцать 305-миллиметровых орудий были размещены в четырех трехорудийных башнях — две в носу и две в корме, расположенные линейно-возвышенно. Это позволяло вести огонь из шести орудий прямо по курсу и на корму, и из всех двенадцати — на борт.
Но главным чудом была система управления огнем. На вершине ажурной треногой мачты располагался бронированный пост с оптическим дальномером невиданной точности, который я скопировал с немецких образцов времен Второй мировой. Данные с него поступали в «аналоговый вычислитель» — сложнейший механический прибор из сотен шестеренок и рычагов, который я материализовал магией в самом сердце корабля. Этот прибор автоматически рассчитывал упреждение, углы наводки и поправки на скорость своего корабля, скорость цели, ветер и даже вращение Земли. Наводчикам в башнях оставалось лишь совмещать стрелки на своих приборах.
Комиссия во главе с самим Императором обошла на катере все корабли. Александр III, хмурый и молчаливый, слушал доклады адмиралов. Когда они подошли к «Пересвету», наступила тишина. Корабль поражал своей гармоничной мощью.
— А это что за щеголь? — спросил Император, обращаясь к генерал-адмиралу, Великому князю Алексею Александровичу.
— Это, Ваше Величество, от верфи купца Орлова. Проект его сына, Александра.
На лице Императора отразилось удивление. Он помнил меня по прошлой встрече.
— Поглядим, — коротко бросил он.
Демонстрационные стрельбы стали триумфом. Пока другие броненосцы, окутываясь клубами дыма, пытались пристреляться по щиту-мишени на дистанции в 40 кабельтовых (около 7.5 километров), «Пересвет» дал первый залп с дистанции в 55 кабельтовых (более 10 километров). Двенадцать тяжелых снарядов, взвыв в воздухе, через минуту накрыли щит с ювелирной точностью, разнеся его в щепки. В наступившей тишине был слышен лишь крик чаек и скрип снастей. Адмиралы на борту императорской яхты стояли с отвисшими челюстями. Такого они не видели даже в самых смелых мечтах.
После этого разговор с Императором состоялся на борту его яхты «Полярная звезда». Мы сидели в его кабинете, отделанном дубом. Александр III долго молчал, набивая трубку.
— Александр Дмитриевич, — начал он, обращаясь ко мне уже не как к мальчику, а как к равному. — Я задам вам тот же вопрос, что и в прошлый раз. Зачем вам все это? Учеба. Заводы. Теперь вот — корабли, способные изменить ход морской войны. Что вы хотите? Денег? Власти? Титул?
Я смотрел на этого большого, уставшего человека, на плечах которого лежала ответственность за огромную страну. И я ответил ему с той же искренностью, что и в прошлый раз.
— Мне ничего не нужно для себя, Ваше Величество. Только величие моей Родины, России. Я патриот.
Император внимательно посмотрел мне в глаза, словно пытаясь заглянуть в душу.
— И все же, — сказал он. — За такой подарок стране я должен вас отблагодарить. Просите, чего хотите.
И я попросил.
— Ваше Величество, у меня есть небольшая просьба.
Император слегка напрягся, ожидая чего-то несусветного.
— Я хочу попросить вас присвоить официальный статус города моим поселениям в Сибири. И предоставить всем их жителям — а это люди со всего света, нашедшие в России новый дом — статус подданных Российской Империи.
Александр III изумленно вскинул бровь.
— Поселениям? Каким еще поселениям?
— Промышленным городам, Ваше Величество. Я построил их на свои средства. Семь городов.
— Семь?! — Император крякнул. — И каково же население этих… городов?
— На данный момент, Ваше Величество, общее число жителей превысило восемь миллионов человек.
Император поперхнулся дымом и закашлялся. Его адъютант бросился подать ему воды. Откашлявшись, Александр III посмотрел на меня как на сумасшедшего.
— Восемь… миллионов?! Орлов, вы в своем уме? Это больше, чем население всей Финляндии и Польши вместе взятых!
— Так точно, Ваше Величество. И набор поселенцев продолжается.
— Зачем?! — в голосе Государя прозвучало неподдельное изумление. — Зачем вам столько народу в Сибири?
— Это инвестиции в будущее России, — спокойно ответил я. — Да, они прибыли из-за границы. Но там они были никому не нужны. А здесь они обрели родину, работу, уважение. Они уже говорят по-русски, их дети пойдут в русские школы. Они — новые русские люди, преданные Империи и Вам, Государь.
Император долго молчал, переваривая услышанное. Его ум государственника пытался осознать масштаб. Восемь миллионов новых подданных. Освоенные территории. Новые промышленные центры. Это был не просто подарок. Это был тектонический сдвиг в геополитике.
— Документы, — хрипло сказал он. — Мне нужны документы для ознакомления.
— Они у меня с собой, Ваше Величество, — ответил я. — Я передам их вашему адъютанту.
Я отдал адъютанту ту самую папку. Точнее, я телекинезом перенес ее содержимое в отдельный ящик, который тут же погрузили на поджидавший грузовик. Кипа бумаг была внушительной.
Через неделю адъютант прибыл в мой особняк. Он привез не только официальное постановление Адмиралтейства о принятии проекта «Пересвет» на вооружение и заказ на постройку серии из двенадцати таких кораблей. Он привез высочайше утвержденный указ. Мои семь городов — Заря, Восток-Маш, Амурск-Верфь и другие — получали
