Внедроман 2 - Алексей Небоходов
И вот однажды, в очередной выходной друзья собрались у Михаила, чтобы отметить успех последнего показа. Алексей со свойственной ему обстоятельностью рассказывал анекдоты про замминистра, который во время просмотра расплакался и признался, что «это самое лучшее, что видел с момента съезда партии». Сергей, смакуя каждое слово, делился техническими деталями монтажа, а Катя с Машей и Дуняшей в соседней комнате хихикали, обсуждая мужские достоинства постоянных артистов. Атмосфера была праздничной, непринуждённой и комичной – как всегда, когда собрание подпольщиков превращалось в неформальный товарищеский ужин.
– Миша, милый, сходи за продуктами, – попросила Ольга, появляясь из кухни и бросая умоляющий взгляд на Михаила, явно не собираясь мириться с нехваткой икры и солёных огурчиков.
– Ладно уж, пошли, – согласился Михаил, обняв её за плечи и с улыбкой подмигнув остальным. – Без нас тут сильно не шалите, в партийные игры без меня не играйте!
Однако друзья и не думали скучать в отсутствие хозяина. Когда Михаил с Ольгой вернулись с тяжёлыми сумками, наполненными самой разной снедью. Картина, представшая их глазам, была так неожиданна, что Ольга едва удержала банку с маринованными помидорами.
На диване из импортной комиссионки Алексей, Катя, Маша и Дуняша занимались любовью, словно исполняли симфонию, где каждый играл на пределе чувственности. Их тела переплетались, скользили, искали друг друга – не в суете, а в ритме, который задавался дыханием и шёпотом.
Алексей, прижав Катю к спинке дивана, чувствовал, как она выгибается навстречу каждому его движению, как её пальцы сжимаются на его плечах с нарастающей страстью. Девушка стонала негромко, сдержанно, как актриса, играющая роль женщины, чья скованность вот-вот сломается. В это время Маша и Дуняша, лежа рядом, не отрывались друг от друга – их поцелуи были ленивыми, глубокими, затяжными, как будто время в этой комнате текло иначе. Маша, сидя верхом на Дуняше, водила ладонями по её телу с такой нежностью, словно запоминала каждый миллиметр кожи.
Когда Алексей вошёл в Катю, она ахнула – коротко, срывающимся голосом. Это был не просто момент соединения – это было признание. Дуняша, услыхав этот звук, выгнулась, прижимаясь к Маше, и вскоре их тела тоже слились в один общий, тёплый пульс. Четверо дышали в такт, то сливаясь в одну горячую массу, то распадаясь на пары, потом меняясь местами, словно в замедленном танце, где важна не форма, а ощущение.
Комната наполнилась жаром и шёпотом. Пот стекал по спинам, губы искали шею, уши, колени. Смех, стон, прерывистое дыхание – всё смешалось, и диван, казалось, начал покачиваться вместе с ритмом этой тихой, интимной оргии. Никто не гнался за скоростью, никто не был зрителем – каждый ощущал других, как продолжение собственного тела.
В какой-то момент Маша, повернув голову, поцеловала Катю, а Алексей с закрытыми глазами сжал руку Дуняши, и она тихо застонала, словно извиняясь за громкость. Когда Алексей достиг вершины и замер, Катя обвила его ногами, и её громкий, низкий стон вспыхнул над всей этой сценой, как финальный аккорд.
Их стоны наложились друг на друга – громкие, сладкие, тягучие, как звучание симфонии, где каждая эмоция имеет свою ноту. Они лежали, сплетённые и уставшие, с закрытыми глазами и улыбками, как будто знали: это был не просто акт страсти, а редкое и глубокое единение. В этой комнате было всё: тепло, любовь, игра и абсолютное, безоговорочное принятие.
Михаил с Ольгой застыли в дверях, удивлённо хлопая глазами и пытаясь осознать увиденное. Ольга слегка покраснела и смущённо откашлялась, а Михаил продолжал молча изучать происходящее с видом профессионального кинокритика, застигнутого врасплох на просмотре новой экспериментальной картины.
– Знаешь, а в этом что-то есть, – внезапно изрёк Михаил задумчиво, почесав подбородок. Его предпринимательское чутьё мгновенно уловило потенциал такой идеи, пусть и абсурдной. – Ребята, не отвлекайтесь особо, но у меня родилась потрясающая идея. Почему бы нам не устроить публичное пи-шоу на арене цирка, а? Люди же будут в восторге, я гарантирую!
Слова Михаила прозвучали так неожиданно, что вся четвёрка замерла, как гимнасты перед решающим номером. Алексей, приподнявшись на локте, внимательно посмотрел на Михаила и осторожно уточнил:
– Ты сейчас серьёзно, Миша, или это твоя очередная шутка?
– Абсолютно серьёзно, – уверенно подтвердил бывших олигарх, ставя сумки на пол и направляясь к дивану с видом научного руководителя, задумавшего прорывное исследование. – Подумайте сами: публика и так платит бешеные деньги за закрытые показы наших фильмов. А теперь представьте, как увеличится спрос, если актёры будут прямо на арене, вживую, демонстрировать высшую степень искренности чувств. Люди устали от имитации, им хочется настоящего. Мы дадим им зрелище, которого в Союзе ещё не было!
Катя прыснула в кулак, Алексей задумчиво приподнял бровь, Маша с Дуняшей обменялись хитрыми взглядами и закивали, явно уже мысленно примеряя роли.
– Миш, ты это так серьёзно говоришь, будто хочешь запустить новую партийную программу «Эротизация социалистического сознания», – рассмеялся Сергей, появляясь из кухни с рюмкой в руке и оценив обстановку с видом киномеханика, знающего толк в коллективном творчестве.
– А почему бы и нет? – весело подхватила идею Катя, не потрудившись даже накинуть на себя простыню. – Мы же артисты, в конце концов. Пора выйти на новый уровень, иначе нас скоро станут путать с обычными подпольными киноманами.
Разговор стремительно превратился в шумное и комичное обсуждение, где никто уже не заботился о собственной наготе или моральных границах. Все громко спорили, приводили доводы, размахивали руками и хохотали до коликов.
– Но вы подумайте, какие нужны меры предосторожности! – переживал Алексей, пытаясь сохранить серьёзность и не глядеть лишний раз на обнажённые прелести своих подруг. – Нас же рано или поздно накроют за такое. Не на овощной базе же это проводить?
– Конечно, нет! Только на арене цирка, – твёрдо заявил Михаил, щёлкнув пальцами. – У нас есть связи, есть поддержка на самом верху. Цирк на Цветном – идеальная площадка. Место серьёзное, никто и не подумает, что внутри происходит что-то кроме клоунов и медведей.
– Ну, Миш, сравнил тоже, – фыркнула Ольга, слегка покачав головой. – Хотя если учесть, как наши некоторые зрители ведут себя на показах, клоуны и медведи были бы вполне уместны.
Компания снова расхохоталась, окончательно утвердив смелый проект Михаила. Каждый уже начал представлять себе будущее шоу, подсчитывать прибыль и мысленно поздравлять себя
