Последний Герой. Том 9 (СИ) - Дамиров Рафаэль

Я выдохнул. Подошел, посмотрел. Вспомнил, как стоял в секционной, Саша тогда уже выбежал на воздух, а Студент показывал мне… соль и песок.

— Совсем как на тех двух расчленённых трупах, — сказал я уже вслух. — Мы думали, что они какие-то приезжие. Но Андрей-то не приезжий. Скорее всего, и те тоже не приезжие. Искать надо местных, тех, кто пропал — и тех, кого не заявили.

— Думаешь? — переспросил Черноусов, нахмурившись.

— Уверен, — ответил я. — И вот его фирменный знак — соль и песок.

— О! Тут ещё что-то есть! — воскликнул Студент, обшаривая одежду и ощупывая карманы трупа. Он вытащил листочек, вырванный из какого-то блокнота, свернутый вчетверо. — О, это записка!

— Что там? — подскочил к нему Черноусов. — Дай сюда!

Он выхватил листочек из рук судмеда.

— Ну ладно, забирайте, — смутился Студент.

— Так, это надо изъять и приобщить к вещдокам, — сказал Аполлон Самсонович, отрываясь от протокола осмотра. — Что там, Вадим Владимирович?

— Да ничего, — отмахнулся Черноусов. — Каракули какие-то, писульки бессмысленные. Заберу для Вики, на память.

— Там точно ничего? Покажите, — сказал следователь.

— Слушай, Аполлоша, — раздражённо бросил Черноусов. — Ты мне не веришь, что ли? Всё, проехали, — и майор быстрым шагом направился к машине.

Я подошёл к судмедэксперту и тихо шепнул:

— Ты же успел прочитать записку. Что там было написано?

Тот испуганно выдохнул:

— Я даже не знаю, как реагировать.

— Костя, реагируй правильно, — урезонил я его. — Говори правду. Мне можешь доверять.

— Да не знаю… — замялся он. — Может, прикол какой-то это…

— Говори уже, прикол — не прикол, я разберусь.

Судмед опустил глаза, помолчал и тихо сказал:

— Там было написано всего три слова. Три слова, в конце с тремя восклицательными знаками и подчёркнуто тремя чертами.

— И что за слова? — поднял я бровь.

— Фраза, — пробормотал Студент. — Коротко: «Меня убил Черноусов».

Глава 6

Черноусов укатил удивительно быстро, и вправду спешил спрятать эту записочку. Мы закончили осмотр места происшествия, как полагается. Вернувшись в отдел, я направился прямиком к нему в кабинет.

Тот совсем не выглядел огорчённым по поводу смерти родственничка.

— Заходи, Максим. Всё, отработали там?

— Отработали, — сказал я, — только вот записку ты увёз.

— Да там ерунда… Что она тебе далась?

— Покажи. Если ерунда, какая разница, просто гляну…

— Ты что, Макс, не доверяешь мне? — нахмурился он.

— Хм. Понимаешь, Вадим Владимирович… Я знаю, что там написано.

Черноусов даже ладонью прихлопнул по старому столу, но быстро осёкся.

— Будем считать, что тебе показалось. Нет этой записки больше. Зачем вводить в заблуждение следствие? — процедил майор. — Это бред наркомана. Вот и всё!

— Ну, наркоман этот мертв… А там всё-таки было написано, что убил его ты, — уставился я на него испытывающим взглядом.

— Да ну? Бред! Ничего такого там не было. Всё, забудь про неё. Может, еще скажешь — и Васильченко я… я убил…

— Я этого не говорил. Слушай, Вадим, нам нужно поймать людоеда. Честно говоря, я как-то не думаю, что людоед — это ты.

— Хм, — хмыкнул Черноусов, — И на том спасибо.

— Но вот Андрюшеньку ты вполне мог убить. Потому и с места обнаружения тела уехал.

— Мало ли, кто что мог. У тебя нет доказательств. И не будет.

— А мне они зачем? Я людоеда ловлю… но, знаешь… если попутно всплывёт что-то, я отреагирую по закону. Просто привык так поступать.

— Ты что, меня пугаешь? — прошипел тот.

— Да нет, Вадим. Просто если тебе есть, что рассказать, расскажи. Я же докопаюсь всё равно.

Он посмотрел на меня, кивнул, будто соглашаясь с моей оценкой, ещё помолчал, потом проговорил:

— Откуда ты такой умный взялся? Надо же, зря я согласился на эту вашу командировку.

— Не перегибай, майор, — сказал я. — Я тебе не враг. Если ты не преступник, то тебе нечего меня опасаться.

— Да не убивал я его, не убивал, — тихо проговорил Черноусов. — Зачем бы я всех поднял его искать, если б его смерти хотел? Так бы и оставил в притоне загибаться.

— Ладно. Подождём экспертизы состава соли и песка. Если он совпадёт с тем, что на трупах от людоеда, то, наверное, я соглашусь с тобой.

Он уставился на меня.

— Ну, а если не совпадет, — сказал я, — то у меня будет версия такая, что кто-то… Заметь, я не говорю, что ты, а кто-то убил Андрея и сымитировал при этом почерк людоеда. Значит, это был тот, кто знал про подробности о наличии на телах соли с песком. Только вот есть одна нестыковочка.

— Какая? — поднял глаза Черноусов.

— Там тела были голые, расчленённые, какие-то части он сварил и, очевидно, употребил в пищу. А тут тело в одежде, да и соль была на одежде, не на теле. Ни одна часть не отделена. То есть в пищу он его не употреблял, что на людоеда не похоже.

— Ну, похоже, не похоже, — буркнул Черноусов. — Может, он увидел, что мясо непригодное.

— В каком смысле — непригодное? — уточнил я.

— Ну… — он задумался, отвёл взгляд. — Наркоман же… Гниёт заживо, считай. Убил, а потом посмотрел, что «дичь» ему попалась не та. Не его деликатес, так сказать.

— Неплохая версия, — сказал я.

— Да не версия, — мотнул головой Черноусов, — это, скорее всего, так и было. Какому дураку надо имитировать убийство Андрюхи под жертву людоеда?

— Ну, например, тебе, — ответил я.

Он тяжело вздохнул, поднял глаза на меня исподлобья.

— Опять двадцать пять. Никого я не убивал.

Потом помолчал и пробормотал:

— Ну, по крайней мере… Андрюшу я не убивал.

— Здрасьте. А кого убивал? — спросил я. — Что за оговорочки у тебя, товарищ майор?

— Никого, — дернулся он, нервно заёрзал на стуле. — Всё, мне работать надо. Если у тебя всё…

— Да, у меня всё, — кивнул я.

Я вышел из его кабинета, оставив начальника местной полиции в размышлениях. Пока прощупал его, так сказать, боем, но не продвинулся в догадках. Всё оставалось туманным и неясным.

Внизу я встретил нашего старого знакомого — того самого кавказца, что довозил нас с Мордюковым от автовокзала. Акбар, кажется, его звали. Тот что-то горячо спорил с дежурным, размахивал руками, доказывал:

— Прими заявление, я тебе говорю!

Дежурный лениво отмахивался, даже не поднимая головы:

— Ты кто ей, родственник, что ли? Нет? Ну и всё… Гуляй давай.

— Я её директор! — авторитетно заявил Акбар. — Она у меня работала. А теперь на работу не выходит!

— Ну так обращайся в трудовую инспекцию, — вздохнул дежурный, — или в гражданский суд. Это ваши правовые отношения. Работала, не работала — не к нам.

— Она мне денег должна! — не унимался Акбар. — Я ей заплатил за три месяца вперёд! Она сама просила аванс, говорила, отработает, а теперь нету её, уже несколько дней на работе нет! Прими заявление, будь человеком!

— Денег должна? Тем более, — проворчал дежурный. — Я же говорю, это всё ваши гражданско-правовые отношения.

— Да что ты, не слышишь? — повысил голос Акбар, — Ещё раз скажу, там какой-то мужик её всё караулил! Поклонник, наверное! Может, случилось что-то с ней, беда какая! Она боялась после смены выходить, когда кафе закрывала — звонила мне, просила встретить, довезти…

— Вот нам ещё вашими амурными делами заниматься, — вздохнул дежурный. — Иди уже, Акбар, не мешай работать.

— Ой, придёшь ты ко мне в кафе шашлык поесть — фиг я тебе хороший дам! Дам тебе самый жилистый, самый холодный дам!

— Да не хожу я к тебе в кафе, дорого у тебя там, — отмахнулся дежурный.

— У меня дорого⁈ — вспыхнул Акбар. — У меня самые дешёвые цены и самая вкусная еда во всём городе!

Я подошел ближе.

— О, начальник! — воскликнул Акбар, увидев меня, и замахал руками на дежурного. — Вот скажи ты этому человеку, надел форму, а не помогает людям хорошим. А если форму надел, помогать должен.