Последний Герой. Том 9 (СИ) - Дамиров Рафаэль

Я отвёл его в кабинет и сел напротив. Сальников уже был там же.

— Что случилось? — спросил я.

Акбар сделал театральный вдох и начал.

— Ты понимаешь, — жестикулировал он, — Катя, Катерина, ягода-малина. На работу не выходит, а денег мне должна. Взяла аванс и пропала.

— Где она жила? — спросил Сальников.

— Не местная. Квартиру снимала. Я дал аванс, она исправно работала. Хороший работник. Не могла она так просто взять да сбежать.

Я посмотрел на Сальникова. Он пожал плечами.

— Есть у неё поклонник, — продолжил Акбар. — Всё караулил. На чёрной машине подъезжал, не заходил внутрь, потому что я бы ему там рога пообломал. Звал её в кино-шмино. Эх, сама виновата, ходила в этих нарядах вызывающих.

— В каких? — переспросил я.

— Пузо наголо, топики-шмопики, мини-юбки, родинка возле пупка, как цветок для пчёл. На мужиков действовала родинка.

Я на секунду застыл. Слово «родинка» в такой беседе звучало как маячок. Я залез в стол, вытащил пачку фотографий, что криминалист в морге отснял. И положил их на стол. Нашел ту, на которой изображено крупным планом туловище найденной в лесном домике женщины. В самом центре кадра — та самая родинка, чёрное пятнышко у пупка.

Акбар отшатнулся, закрыл глаза.

— Уф, шайтан, — воскликнул он. — Это что, труп? Убили её, что ли? Ах! Что творится!

— Труп, — ответил я. — Возможно, это пропавшая Катерина. Родинка такая?

— Я не помню… — растерянно произнёс он. — Не приглядывался особо. Помню только, что родинка была. Так-то похожа. Уф, нимагу смотреть!

Он схватился за голову, чтобы только ничего не видеть.

— Где она жила, знаешь? — спросил я.

— Знаю, — сказал Акбар. — Я же её довозил, часто — когда просила. Я знаю адрес.

Надо было действовать быстро.

— Поехали. Нужно там осмотр сделать, — проговорил я, обращаясь уже к Сальникову. — Пусть дежурный регистрирует заявление и комитетского следака подтягивает, мы пока вперед двинемся.

Мы вышли из кабинета и направились к машине. В голове вертелась одна мысль — если это Катя из кафе, там, в морге, то у нас теперь есть личность потерпевшей… Это уже что-то… Но об этом думать еще рано. Сначала нужно осмотреть квартиру, где жила девушка. Изъять ее ношенные вещи на генетику и провести экспертизу. А это дело небыстрое.

Мы приехали с Сальниковым по тому адресу, который нам указывал Акбар, и втроём поднялись на этаж. Дверь — закрыта, ни звука, ни шороха, будто в квартире давно никто и не жил. Тишина такая, что даже шаги на лестнице казались громкими.

Вызвали слесаря из ЖЭКа и вместе с понятыми вскрыли квартиру. Пустая однушка — сразу видно, съёмная. Всё напоминало «бабушкино» жильё: старый сервантик, полированный стол с отбитым углом, выцветшие розовые занавески. Пыль на полках ровным слоем, воздух спертый. Девушка снимала квартиру вместе со старыми вещами и мебелью — всё досталось в придачу.

Но видно было — давно тут никто не бывал. Из крана на кухне тонко капала вода, и на месте, куда падали капли, уже проступило рыжее пятно — ржавчина окрасила эмаль раковины. В холодильнике — просроченное молоко, пара старых сосисок. На плите кастрюля с супом, поверхность которого уже покрыта шапкой плесени.

— Вот! — махал руками Акбар. — Я же говорю, пропала! Никто не заявляет, потому что родственников у неё здесь нет. А от меня заявление не хотят брать! Говорят, кто я такой! А я…

— Теперь мы, Акбар, будем этим заниматься, — заверил я. — Не волнуйся. Расскажи, как выглядел тот тип, который за ней бегал.

— Да я ж откуда знаю, — развёл руками он. — Я не видел ни разу. Говорят, на чёрной машине к кафе подъезжал.

— Камеры наблюдения есть?

— Да откуда у меня камеры? Это ж кафе, а не тюрьма! — возмутился он.

Некогда было даже удивляться этой странной логике — в этом городке просто привычно экономят на всём.

— Ладно. Тогда кто видел его?

— Подружка её, — спохватился Акбар. — Напарница. Официантка. Она, говорит, того ухажёра видела.

— О! А вот это уже интереснее. Рассказывай.

— Да что рассказывать, — пожал плечами Акбар. — Сам с ней поговори, она сейчас на смене.

— Ну, поехали, поговорим.

Кафе Акбара оказалось просторным, с кавказским колоритом. Внутри чисто, стены украшены коврами и медными тарелками. Запах жареного мяса и специй висел в воздухе. Заведение было из тех, что днём работает как столовая, а вечером превращается в бар. Свет приглушают, включают подсветку, играет музыка — и вот уже атмосфера немного другая.

— У нас даже живая музыка бывает, — с гордостью сказал Акбар, кивая на крохотный уголок сцены. — Я сам пою иногда.

Официантка по имени Элла сновала между столиков, ловко разнося заказы. Акбар махнул ей рукой:

— Элла! Иди сюда! Это Максим, хороший полицейский. Он найдёт твою подружку.

— Правда? — вздохнула Элла, хлопая нарощенными ресницами. — Вы найдете этого… того, кто её украл?

— А кто её украл? — спросил я.

— Ну, я не знаю… Она рассказывала, что один мужик всё караулит её, поклонник. Она его отшивала.

— Внешность описывала?

— Ну да.

— И что говорила?

— Ну… сказала, мерзкий такой.

— Ага, мерзкий, — повторил я. — И всё?

— Ну да…

— А лет-то ему сколько?

— Ну, не знаю… Наверное, много, если мерзкий, — пожала плечами она.

— А, ну логично, — кивнул я. — Так он и к тебе теперь подкатывает?

— Угу…

— Как это понимать? — прищурился я. — К тебе подкатывает, а лица ты не видела?

— Так он вот тут, перед кафе, всё караулит. Вечерами машина его стоит, видно её периодически. Видать, девушек подвыпивших поджидает, или что… А теперь, когда Катька пропала, он на меня переключился. Садись, говорит, покатаемся.

Интересное кино. И есть человек, и никто его не видел.

— А что за машина?

— Ой, да не знаю, старая какая-то, чёрная.

Элла то и дело привычно обводила взглядом зал, приглядывая, куда её позовут, но потом спохватывалась и снова смотрела на меня.

— Иномарка или отечественная?

— Иномарка, да.

— А как ты с ним разговаривала и лица не видела?

— Так темно было, и он в какой-то толстовке непонятной, в капюшоне, ещё очки тёмные на пол-лица. Я ещё думаю, странный какой-то. Маньяк, что ли. Темно, а он в очках зачем-то. Говорю ему: «Очки-то хоть сними». А он: «Если поедешь со мной — сниму». Я испугалась, заскочила обратно в кафе. Хорошо, Акбарчик тут был, до дома довёз.

Она замялась, потом добавила:

— Вот чую, сегодня опять будет караулить меня. Блин… Это что, он Катьку похитил и убил, да? Теперь за мной? Это маньяк, что ли?

— Да успокойся, Элла, — сказал я. — Пока рано говорить — маньяк, не маньяк. И Катерина, вообще-то, могла просто сбежать. Она ведь три зарплаты вперёд получила, да?

Элла нахмурилась.

— Ну… да, получила, — кивнула она. — Ну и что, что получила? Не могла она сбежать. Не такая была.

— А какая она была?

— Ну, Катька была такая честная, вроде, — покачала головой Элла.

— Вроде? — переспросил я. — А давно ты её знаешь?

— Да нет, пару месяцев, — пожала плечами она. — Хотя… За пару месяцев человека до конца не узнаешь, у каждого есть недостатки.

— Какие недостатки ты имеешь в виду?

Разговор всё ходил вокруг да около, не давая мне фактов. И теперь Элла дёрнулась, махнула рукой.

— Ой, блин! Да это я просто так ляпнула. Я к тому, что, может, не до конца ее знала. Мало ли, какие недостатки у нее могли быть…

— Давай так, — сказал я. — Сегодня вечером мы с напарником придем в кафе, сядем, будем отдыхать как обычные посетители и понаблюдаем. Если он появится, ты нам маякнёшь, и мы с ним разберёмся.

— Правда? — вздохнула она облегчённо и снова хлопнула ресницами. — Ой, спасибо, а то я уже не знала, что делать. Уже увольняться хотела.

— Эй… Эллочка! Какой — увольняться? — вмешался Акбар, который всё это время вертелся рядом и то и дело встревал в разговор или поглядывал на официантку — мол, давай, хорошо отвечай. — Я ж тебе такие деньги плачу. И так одна официантка у меня осталась. Теперь вторую искать надо.